доступе не будет.
— Ты… заключил какую-то сделку с Камиллой для этого?
— Нет, она отрицает, что у нее вообще есть какие-либо твои фотографии, но я предупредил ее о последствиях распространия, кем-либо этих фото.
Ну, Костю он тоже о чем-то предупреждал, это не показатель.
— Мне все равно, — я пожимаю плечами. — Даже если эти фото где-то появятся. Он ведь и правда еще муж, я не какая-то звезда, а разводы часто бывают грязными.
— Мне не все равно, — покачал головой Ренат. — Во многом эта ситуация произошла из-за меня, и я сделаю все, чтобы тебя это никак в дальнейшем не коснулось. Иди работай.
Рабочий день прошел в раздумьях. Ренат долго не просидел, уже через пару часов снова уехал “на встречу вне графика”, и больше не вернулся. Перед концом рабочего дня мне позвонил водитель, сказав, что отвезет меня домой.
Костя “вне зоны доступа”. Дозвониться ему пыталась весь вечер, потому что вопросов у меня к нему много. В соцсетях не показывается, фото не выкладывает.
Поговорить с Ренатом получилось на следующий день. Он сам заехал за мной с утра и снова повез в клинику. Сказал, что появилось пара догадок, что со мной могло быть, но нужно проверить.
После клиники, пока ехали в машине на работу, спросила, просто, чтобы для себя была ясность и ни за что больше не цепляться и не надеяться:
— Все? Расстаемся? Легкие не обременяющие отношения закончены?
Ренат не торопиться отвечать, съехал с дороги, припарковавшись у кафе.
— Идем, попьем чай, — то ли предложил, то ли приказал Суворов.
Чай так чай.
И вновь держу горячую кружку в руках, не пью и смотрю только в окно. Ощущения внутри те же, что и той ночью.
— Ань, скажу, честно, пока я не готов продолжению близкого общения. Каждый раз, как смотрю на тебя, мне хочется идти и убивать всех вокруг. Но больше всего я бешусь из-за того, что упустил момент и это произошло. От одной мысли, что Костя тебя трогал, где и как он это делал, тошнит. Мне нужно время подумать и успокоиться. Чувствую свою вину настолько, что не могу тебя касаться. Отношения и правда перестали быть легкими настолько, насколько я не вообще не рассчитывал. Меня задело, а я в принципе не планировал на что-то серьезное и кчему-то большему не готов. В общем… перерыв. Если ты сама хочешь, то разрыв. Я бы на твоем месте меня бы ударил и больше не позволял и близко подходить. Ты свободна в своем выборе, никаких претензий я к тебе не имею и не буду иметь, если ты в будущем кого-то встретишь. Материальную компенсацию за всю эту неприятную ситуацию тебе сегодня переведут.
Внутри разливается пугающая пустота и безразличие, но сейчас мне это даже нравится, поскольку я могу спокойно кивнуть, в знак того приняла слова Рената, и произнести:
— Денег не надо.
— Ну, это мне виднее. Сегодня, да и до конца недели можешь не выходить, отдохнуть и восстановиться.
На этот раз отрицательно качаю головой.
— Я не устала, восстановление не требуется. — Оторвала взгляд от окна и совершенно спокойно посмотрела на Рената. Наверное, я так спокойна, потому что в глубине души осознавала, что все, что было до этого не взаправду, как сказка. Подсознательно ждала, когда же все закончит и начальник прозреет, что отношения со мной вовсе не легкие. — Можем ехать на работу.
Ренат долго молчит, вглядывается в мое лицо, кажется, хотел что-то сказать, но в итоге только бросил, вставая:
— Поехали.
Уже к вечеру этого дня мне на счет пришла сумма, еще более солидная, чем та, что мне должен был Костя. Увидев сообщение о поступлении, цинично хмыкнула, и, подумав, решила не спорить. Если кто-то так хочет дать мне денег, то это его проблемы, а не мои.
Потянулись серые будни. Я просто работаю и делаю все на автомате, когда надо улыбаюсь. Внутри все еще царит удивительное онемение. Я ничего не хочу, не желаю, мне не больно и не обидно, я просто приняла ситуацию. Но и радоваться больше не хочется, на самом деле мне все равно, что я делаю, что ем, говорю. Живу как по привычке и пока не понимаю, зачем оно мне это все, но живу.
Генеральный, раньше обычно всегда веселый, во всяком случае в мое компании, теперь подчеркнуто официален и вежлив. На работе, когда остаемся один на один, не допускает ничего личного. Просто стал чужим.
Примерно спустя неделю удалось в какой-то момент немного оттаять, оглядеться, и понять, что так больше нельзя. Надо вытаскивать себя из этого состояния.
Первое, что сделала, написала заявление на увольнение. Думаю, надо поменять обстановку, а на самом деле нужно просто больше не видеться с Ренатом. Два денежных бонуса от “бывших” позволят какое-то время подержаться на плаву, пока буду искать новую работу. Я хочу не просто уйти в другой филиал, а совсем сменить компанию, а может и род деятельности.
Когда положила заявление на стол перед Ренатом, чтобы подписал, брови генерального удивленно взметнулись вверх.
— Заявление на увольнение? С чего вдруг?
— Захотелось, — пожимаю плечами.
Суворов окинул меня цепким взглядом.
— Что-то не нравится? Не устраивает эта работа?
— Все устраивает. Захотелось перемен.
— Я, конечно, подпишу, если хочешь, но советую еще подумать. У тебя будет две недели на размышление, пока будет подбираться замена.
Ренат раздраженно черканул свою подпись. Забираю листок и собираюсь уходить, но Суворов останавливает.
— У меня дома осталось много твоих личных вещей. Ничего не собираешься забирать?
Задумалась. Вообще надо бы. Смысл оставлять Ренату женские деловые костюмы, нижнее белье и прочие аксессуары? Обойдется.
— Да, хотела бы забрать.
— Хорошо, тогда сегодня отвезу тебя.
Глава 53
Первое, что показалось странным и насторожило, когда вошла в дом Суворова — тишина. Непривычно. Никто не встречает. Раньше, стоило открыть дверь, и возле нее караулил котенок, встречая громким мявом, подходила поздороваться наставница Дианы, которая всегда оставалась с девочкой до нашего с Ренатом возвращения. Диана обычно тоже сразу подходила поздороваться, мы всегда с ней обнимались. Если не подходила, то в доме играла музыка, и у нее занятие с репетитором на пианино. Да и в принципе в доме особо тихо не было. Тимофей то и дело исполнял бесячий тыгыдымс, от которого дом иногда сотрясался, с Дианой играли то в прятки, то в догонялки, с подачи Дианы почти постоянно работал телевизор.
— А где все? — невольно спрашиваю я, проходя вглубь дома и оглядываясь. — Диана гуляет? А Тимофей…
