Эльф, как ни странно, тоже думал о своем участии. Он никак не мог понять слова, сказанные тогда травницей, бабкой Аделаиды. Сама Ада тоже думала о словах своей любимой бабушки. И только Зак был спокоен, так как просто не слушал свое пророчество. Вот бы он удивился узнав, что после слов о жертве были и другие. Но, с другой стороны, дроу не мучился ненужными сомнениями, он считал, что пророчества только путают и мешают жить. Ведь знай он свою судьбу, никогда не решился бы подойти к Аде, чтоб не сделать несчастной девушку, что запала ему в душу. И лисичка не пошла бы за ним на алтарь, не будь влюблена в него. А главное, они не были бы женихом и невестой. Зак был уверен, что лишние знания испортили бы ему всю жизнь.
На место встречи с куратором они прибыли на четвертый день уставшие и голодные. Но страх за подругу гнал их вперед. И, как выяснилось, они торопились не зря.
Глава 23
Лаура Вемпер
Скрипнула дверь и в каменный мешок зашел пёс. Меньше всего я ожидала увидеть Маркуса. В первую секунду мне даже показалось, что в его взгляде промелькнуло сочувствие, но, видимо, всё-таки показалось. Он встал у двери, с абсолютно безразличным лицом. Нет, это даже не лицо, маска. А следом…
— Ну здравствуй, моя дорогая невеста, нагулялась? — я не слушала, что он говорит, я рассматривала бывшего жениха. В нем всё было не так, походка, наклон головы, глаза. Точно! Глаза! Я уже видела эти глаза, цвета грозового неба, но вот только принадлежали они не Вилларду.
— Кто ты? — вопрос слетел с губ неожиданно даже для меня.
— Кто я? — удивился незнакомец — Мы — император Виллард Де Ирта Нэдди Тремми, а ты, ведьмочка, моя невеста. Вспомнила?
— Я знаю своего жениха с трехлетнего возраста, а лет с пяти помню его хорошо. Так вот, вы не Виллард Тремми, у Вила были светло-карие глаза — хищная улыбка расползалась по лицу этого странного незнакомца с такими знакомыми чертами.
— Надо же, ты единственная, кто заметил — странно было наблюдать, как лицо подернулось рябью и стало сползать, на месте оставалась только кривая улыбка.
Передо мной стоял Руфус. Я задохнулась от неожиданности, но мне удалось сохранить бесстрастное лицо, по крайней мере я очень на это надеюсь. Как я не догадалась, они просто братья-близнецы.
— Вижу, с братом ты знакома. Не делай удивленные глаза, лицо ты держишь плохо. Как он поживает? Чем занимается?
Не дожидаясь ответа, он сделал шаг и схватив мою руку стал рассматривать метку академии. Я, с каким-то болезненным интересом, разглядывала брата Руфуса. Похожи, но отличия были. У мужчины, стоящего передо мной, были более темные волосы. Если у куратора они светло-пепельные, то тут скорее сизый пепел. Глаза были светлее, черты лица более жесткие, кривая улыбка ни шла ни в какое сравнение с доброй и лукавой улыбкой куратора. Нет, Руфус был красивее и добрее своего брата, однозначно. Но теперь я понимаю Миру. Если не приглядываться, то братьев можно спутать. Хотя нет, не понимаю.
— Я задал вопрос! — я вздрогнула от резкого тона — Давай я угадаю, он осел в академии, преподаёт? — голос подвел, и я просто кивнула.
— Ну, с ним мы встретимся позже, а сейчас о тебе, моя дорогая невеста. Пышной свадьбы не будет. — какая свадьба, о чем он?
По мере того, как он говорил, волосы на затылке вставали дыбом. В памяти всплыл страх Миры. Она боялась и поэтому решилась на проклятье.
Этот сумасшедший решил стать равным богам. Кровавый ритуал поможет ему впитать мою силу и объединить в себе и светлую и темную магию. А затем, еще один ритуал… Магия крови, та магия, из-за которой боятся вампиров. Магия, что может убивать, магия с помощью которой можно управлять толпами. Страх будет держать в повиновении всех. Если она окажется в руках безумца… Вот что так напугало мою прабабку.
Насколько я помню, он светлый маг, а магия крови изначально темная, но он нашел способ. Ему нужна была сильная ведьма, в постели мы являемся проводниками, живыми зарядными устройствами, если сказать проще, и если провести ритуал и в процессе убить свою любовницу, то можно впитать и ее силу тоже. Брат Руфуса в подробностях рассказал и мою судьбу, и момент смерти, в самый пик соития, когда ты не контролируешь себя, когда твое тело выводит тебя к наивысшей точке наслаждения. Ужасная смерть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Я смотрела в серые расчетливые глаза безумца и понимала, что он просчитывал это столько веков, что уверен в результате, а это значит… Если у него получится, то он будет сильнее всех, имея две стороны дара, и светлую, и темную. А если он прав, и вдобавок сможет приобрести магию крови, то он будет не просто сильнее магически, он будет править этим миром. Он обретёт абсолютную власть над всеми живыми. Вот чего так испугалась Мира и в панике решила, что проклятье — лучший выход. Да, надо отдать ей должное, идея лишить весь мир магии была гениальной и абсурдной одновременно.
Только сейчас я поняла, что именно я видела, когда проклятье разлеталось. Магия стягивалась к завесе и поглощалась ей, а сейчас она разлетелась по миру, а это значит, одарённых станет больше. Одно осталось загадкой, кто привязал к проклятью братьев, и кто смог сдержать, заморозить его распространение на столько веков? На ум приходила только богиня. Она могла, ее силы должно было хватить, да и Руфусу она говорила о милости. Но почему она не сняла проклятье сама? Мысли метались в голове и на многое я не могла найти ответов.
— Больше я не совершу такой ошибки как с Мирой. За тобой придут, когда будет все готово к ритуалу — лицо мужчины подернулось, поплыло, и передо мной снова стоял Виллард.
— Я могу узнать имя своего палача, и где настоящий Виллард? — не удержалась я от вопроса. Может удастся хотя бы узнать, как тут оказался брат куратора, и где старый император?
— Наша мать не была оригинальной, помнится, она звала нас Руф и Раф, как щенков безродных — выплюнул Рафаэль — Но ты, моя дорогая невеста, можешь звать меня Виллард. А где он сам? Все ублюдки одинаковы, решил, что, убив меня, сам сядет на трон. Из поколения в поколение одно и тоже. Зато хорошо чистит ряды преданных семей. Вон, пёс знает, как я наказываю за дерзость и неповиновение — сказав это он вышел, а я перевела взгляд на пса, я и забыла, что он тут стоит.
— Виллард умирал больше года, в муках — бросил тот выходя из каменного мешка и закрывая за собой дверь, которая тут же слилась со стеной, будто ее и не было вовсе.
У меня было миллион вопросов, и главный из них, как сообщить ребятам и куратору, что задумал этот безумец.
Не придумав, как связаться с ребятами без магии, я погрузилась в другие мысли. Он сказал: “Все ублюдки одинаковы“ … Ходило много разных слухов, в том числе, что Виллард — незаконнорожденный, но признанный наследник старого императора. Догадка молнией пронеслась в голове. Старый император, это всегда был он, Рафаэль брат Руфуса, такой же долгожитель, привязанный к проклятью, поэтому и столица так близко к границе. Он всегда был магом и пользовался иллюзиями, меняя внешность. Великая богиня Намму, он что, всегда убивал своих детей, проживая под их именами и внешностью?
Всплыли и воспоминания об ордене света, который организовал именно Рафаэль. Нам рассказывали, что тогда произошёл раскол, и светлые фанатики уничтожали темных магов. Но если Рафаэлю для ритуала нужна была темная ведьма, зачем они уничтожали и жгли их? Мне не хватало информации, картинка не складывалась. И еще один момент в истории, той истории, что была распространена на светлой стороне. Был заговор, и темные проводили какой-то богомерзкий кровавый ритуал, и именно император спас нас от ужасной смерти, лишившись всего войска, магов и магии. Так что там произошло на самом деле?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Еще мучал вопрос. Мира оставалась жива, и явно на светлой стороне, а я Вемпер, а не Тремми, значит она скрывалась от Рафаэля. Тогда как вышло, что мы были верными короне? Историю семьи я, конечно, знала хорошо, титул и земли мы получили из рук императора, но сам факт удивлял. Хотя тут есть логика, предположим, он искал ведьму для своей задумки, а нашел внука Миры. Тогда понятно, почему он настаивал на помолвке с наследником, он знал кто я и ждал. И тогда слова Вила, что его заставляют возиться с сопливой девчонкой, становятся понятными. Я с самого рождения была нужна императору, но не для свадьбы, конечно, а для ритуала.
