Хоть я заказывала комнату не заранее и на пике зимнего сезона, мне достался номер с видом на океан. Правда, волны, где голубоватые, где серые, даже на глаз выглядели холодными. Зато в комнате было чудесно, тепло и свежо. Опять белая доминанта, как в каком-то храме: белая кровать, белые кресла, белые занавески, белые жалюзи, орхидея и та белая, в белом горшке. Да что там, даже паркет был белый, назеркаленный — хоть смотрись в него!
Я еще в аэропорту сняла отороченную искусственным мехом джинсовую курточку и несла ее в руке. Теперь я сняла брюки, свитер и нижнее белье и, годная, плюхнулась навзничь на белое одеяло.
Пусть Майами пропитает все поры моего тела!
Я лежала с блаженной улыбкой и слушала мерные удары волн о берег.
И вдруг — совершенно ни с того ни с сего — начала реветь.
Я несколько минут сладостно плакала. Тушь, конечно, растеклась, однако мне хватило ума вовремя перекрыть крантик — чтобы глаза не распухли перед свиданием с Крисом и Кайлом.
Затем я быстренько приняла душ, натянула черные капри и надела черные сандалии. Чтобы прикрыть синяк на груди, я выбрала белый топик с черными пуговками впереди — сегодня их придется застегнуть до самого верха.
До встречи с Крисом предстояло как-то скоротать пять часов. Я решила просто расслабиться на берегу, побродить, подумать.
Был соблазн прихватить с собой блокнот в черно-белой обложке, но я решила, пусть мой мозг отдохнет — дам ему свободу полета. Надо полагать, тут меня и озарит.
Перед выходом из отеля я бросила Крису на автоответчик сообщение о своем благополучном прибытии. Другое сообщение я оставила Камерону — дескать, жду звонка, мне срочно требуется твой могучий интеллект.
Но прежде прочего надо было подкрепиться. С шести утра у меня крошки во рту не было, если не считать черствых крендельков в самолете.
На террасе отеля собралось довольно много обедающих, тем не менее я нашла отдельный столик и — пировать так пировать! — заказала омара и к нему обжигающе холодного белого вина. Ах, переехать бы сюда на пару месяцев и забыть дома чемоданчик с заботами!
Потом я пила капуччино и любовалась волнами.
Заплатив по счету, я пошла гулять вдоль океана, сняв сандалии, шагала у самой воды по теплому песку и уносилась мыслью в далекие края, с которыми были связаны мои лучшие воспоминания, — от Коста-Рики до французского Лазурного берега.
Минут через сорок я вернулась к «Делано», нашла на пляже свободный шезлонг, легла и почти тут же задремала.
Проснулась я ближе к пяти. В пальмах шумел ветер. Волны бились о берег. Было так жарко, что я даже вспотела. Сон на солнце слегка разморил.
В номере я еще раз приняла душ, выпила полбутылки минералки и стала не спеша готовиться к вечеру.
Подкрашивая губы, я с огорчением ощутила, что у меня на душе опять начинают кошки скрести. Чемоданчик с нью-йоркскими заботами, подлец, своим ходом добрался до Майами и без стука ввалился в мой номер. А что, если Кайл меня просто разыграл? А вдруг его информация окажется мыльным пузырем?
К «Приморскому клубу», где меня ждал Крис, я подходила уже комком нервов.
Иногда по каким-то причинам помнишь мужчину как сказочного красавца. А встретишь снова — и думаешь, ну где же мои глаза были? Но Крис был еще краше, чем мое воспоминание о нем. Что за прекрасное лицо, что за губы, что за ямочка на подбородке! Русые живые и блестящие волосы, густые брови чуть темнее волос. Зеленая тенниска только сгущала зелень его глаз. На предплечье татуировка — два китайских иероглифа. Это для меня маленькое открытие — ведь на свадьбе Крис был во фраке.
Увидев меня, он вскочил из-за столика.
— Привет!
И чмокнул меня в щеку.
Моя рука случайно коснулась его мускулистого предплечья. Твердое, как бычья спина.
— Вы отпустили волосы?
— Отпускаю, — сказала я. — Пока что ни то ни се: для простой прически слишком длинно, а для сложной — слишком коротко. Спасибо, что заказали такую чудесную погоду.
— Я слышал, у вас там на севере мороз по полной программе. На следующей неделе у меня кастинг в Нью-Йорке… Как бы уши не отморозить!
— Что-нибудь перспективное? — спросила я, садясь за столик.
Крис кривовато улыбнулся:
— И да, и нет. Телесериальчик. Я уже мелькал у них на заднем плане. Теперь хотят попробовать меня в настоящей роли. Все равно лучше этой модной жизни. Это ведь золотой капкан — платят хорошо, но тупеешь от того, что продаешь только свой внешний вид. Скучно до слез. Иногда думаешь — лучше официантом или барменом, чем ошиваться среди модельной публики.
— Вы с самого начала хотели стать актером?
— Да, учился актерскому мастерству, потом подался в Нью-Йорк. Один приятель подбил меня работать моделью — мол, это окольный путь пробиться в рекламные телеролики. А рекламные телеролики — окольный путь к настоящим ролям. В последние месяцы я действительно снимался в рекламе, и есть надежда, что меня утвердят лицом одной большой компании. В рекламном бизнесе получить своего агента трудно. Вот и мечешься сам, хватаешь что попало. Но теперь у меня, похоже, будет-таки свой агент. А если дадут роль в телесериале, я в Майами, может, вообще не вернусь.
— А здесь вы где живете? — спросила я и тут же прикусила язык: еще подумает, что я зондирую почву, чтобы завалиться к нему на ночь.
— Мы тут ватагой снимаем квартиру, — сказал Крис. — В тесноте и в обиде. В квартирах рядом тоже в основном модели. Я дурею от того, как они за собой следят. Некоторые парни таскают с собой гири на фотосессии. И качаются в каждой паузе! Иногда диву даешься, как кто-то замечает меня в этой толпе суперменов!
Крис отвлекся от рассказа, чтобы подозвать официанта.
Меня удивляло в нем сочетание несочетаемого: живой, язвительный ум, внутренняя зрелость и залихватский вид красавца жуира.
Я попросила бокал розового вина, которое, по ощущению, больше всего подходило к окружающей обстановке и к предстоящему вечеру. Крис предпочел водку со льдом. Не нужно быть детективом, чтобы понять: раз не боится, что лицо опухнет, — значит, завтра съемки не будет.
— Что я о себе да о себе, — опомнился Крис. — Расскажите лучше про ваше расследование. У вас там какие-то жуткие дела творятся!
— Все… все как-то больше и больше запутывается.
Я рассказала о том, что произошло за время после нашего последнего телефонного разговора, не преминув пожаловаться на гринвичскую полицию.
— Ну совсем как в каком-нибудь фильме Хичкока! — сказал Крис, огорченно качая головой.
— Правильная ассоциация, — кивнула я. — Хожу вокруг правды, а потрогать не получается. Поэтому с таким нетерпением жду, что скажет Кайл.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
