не принято. А надломило Нагато то, что даже самый дорогой ему человек, судя по всему, никогда не верил в их идею по-настоящему.
Едва у Конан появилось время задуматься, перестать выполнять чужие приказы, как идея всех осчастливить через боль перестала ей казаться заманчивой. Ну и то, что Акацуки потерпели сокрушительное поражение в бою. Глаза Бога не помогли.
Усевшись напротив, мужчина молча смотрел в столешницу, погружённый в свои мысли. Вздохнув, я поинтересовался:
– Хочешь выйти отсюда, Нагато?
– Зачем? Конан справляется, а без Риннегана я ей больше не лидер.
– Разве ты перестал быть её другом?
Он тускло возразил:
– Я проиграл. То, ради чего мы работали двадцать лет, больше ничего не стоит. Ради моей идеи она отдала всю юность и пролила много ненужной крови. Поверь, она всё припомнит.
Я хмыкнул. Если перевести с пафосного, то мужик просто боится ответственности и хочет оттянуть момент встречи. С учётом того, что он реально виноват? Не могу сказать, что не понимаю его.
Достав листок с печатью, объяснил:
– Клеймо. Встраивается в систему чакры. Настроено на мою семью, срок действия – два месяца. Да ты и сам сможешь сломать рано или поздно, Джирайя вас учил, вроде. Если примешь, сможешь покинуть тюрьму.
– Зачем это тебе? – безразлично поднял он бровь.
– Хочу кое-что продемонстрировать. Ты всё-таки Узумаки, должен увидеть силу своего клана, – и, почесав в затылке, я отвёл взгляд в сторону, добавив: – Или как контур развалится, если мы где-то ошиблись.
Он задумчиво посмотрел на печать, на стены вокруг и равнодушно согласился:
– Ставь.
Подхватив лист, я поднялся и приложил его к плечу шиноби. Прикрыл глаза, и бумага разлетелась пеплом, оставив вместо себя горящий красным треугольник с крестом в центре. Он медленно тускнел, сигнализируя об интеграции печати в пользователя.
Минута, и я удовлетворённо кивнул.
– Сиди здесь, мне нужно заполнить бумаги.
И хотя у меня есть санкция Хокаге, я ещё полчаса занимался бюрократией. Шрамолицый Морино явно был рад свалить на меня ответственность за Нагато. Ведь, по большому счёту, заключённый легко может устроить бучу. Его держит лишь недостаток чакры и боязнь возмездия. Причём даже не ему лично, а всему Дождю и Конан. И кому такое под своей опекой надо?
Спустя час мы стояли перед воротами тюрьмы, и пленник, прикрыв глаза, подставил бледное лицо под лучи солнца, замерев почти на минуту. Я его не тревожил. Тюремные подземелья, где он провёл несколько месяцев, не самое приятное место.
Дав ему насладиться относительной свободой, положил руку на плечо, и мы оказались в темноте.
Ориентирование, смена вектора. Частичное открытие печати, повторное ориентирование.
И мы шагнули на каменистое плато, по которому сегодня размотаны огромные рулоны печатей, оставляя посредине место со скалой в центре и небольшое горное озерцо с одиноким деревцем возле него.
Тут всё готово. В последний раз осматривала печати активированным Риннеганом мама, у которой за плечом тенью маячил Итачи. После пересадки глаз осуществляется постоянная охрана. Он, Хиаши и Какаши сменяют друг друга. Иногда, если заняты, то и Майто Гай.
Джирайя, Шисуи, Третий, Гай, Хиаши и Хината, Какаши, Ли с Тентен. Посмотреть собралось довольно много людей. Как-никак, планируется полное высвобождение Курамы. Нагато вызвал небольшое любопытство и косые взгляды, причём больше на меня, чем на него.
Ну да, я хочу его переманить. Родня же, что тут такого?
– Аники, я готов начинать!
Наруто волнуется, приплясывая на месте. Это ведь его идея, как и основной объём трудов. Проверять тут уже нечего.
Я оглянулся на мать, и она медленно опустила веки.
– Стартуй, брат.
Выдохнув, блондин Мерцанием перенёсся в сторону, усевшись, скрестив ноги посреди разложенной вокруг печати. Сложил ручную печать концентрации и громко выкрикнул:
– Первая стадия!
Печать вокруг него вспыхнула светом, и, вторя ей, замерцала спираль на его животе. Внешний конструкт встраивается в печати на теле, обеспечивая отдельный совместный контур с ними. Попутно, оставляя заплатки, на которые потом ляжет новая печать. И, самое главное, высвобождение Лиса полностью минует его чакросистему.
Надеюсь, подействует, контур – моя разработка, и проверить на практике не выходило.
Наруто продолжал сидеть камнем уже десять минут, заставив меня нахмуриться. Там столько чакры в контурах закачено, долго возится. Так не должно быть!
Тем временем, братец открыл глаза и, найдя меня глазами, выкрикнул:
– Аники, объясни им всё. Не могу дальше тормозить процесс!
Сменил ручную печать, и внезапно возле него возникли две фигуры, вызвав удивлённый вздох собравшихся. Узнать Четвёртого в его форменном плаще и красноволосую девушку не составило труда.
Как? Они оставили своих клонов в печати? Зачем? Впрочем, разберёмся потом, сейчас главное, чтобы они не вмешивались.
Перемещение “Крыльями”, и я оказался около прибывших, коротко поклонившись:
– Кушина-сан, Минато-сан, пожалуйста, не мешайте, мы всё объясним.
– Он рушит печать! – выкрикнул Минато, оглядываясь вокруг.
– Это часть плана. Прошу, не мешайте.
– Ты Узумаки, как и они, даттебанэ!
Я широко улыбнулся:
– Не мог же он остаться один? Прошу. Не мешайте, эта печать – его экзамен!
Кушина осмотрелась, внимательно смотря на символы, и кивнула, после чего вместе с мужем пошла за мной, осторожно обходя символы.
– Что за печать? – поинтересовалась она с любопытством. – Не узнаю. Вроде наша, но половина вообще незнакома. Совершенно непонятно для чего она.
Минато же споткнулся, когда мы подошли ближе и он увидел Риннеган. Тем не менее, он поклонился Третьему, поздоровался с Джирайей и остальными знакомыми, и лишь тогда бросил:
– Пятым стал Учиха? Хорошо.
Кушина подошла к матери, изредка оглядываясь на Наруто. Остановившись, она прищурилась и неожиданно низко поклонилась:
– Спасибо, что заботилась о Наруто.
Мама хмыкнула:
– Какая разница двое или трое Узумаки, когда хаос наступает, если их больше одного?
Кушина рассмеялась и протянула вперёд кулачок, об который Юмико уверенно ударила своим.
– Так, всё же, объясните происходящее? Нас пробудила печать, когда начала разрушаться, на это и была настроена. А потом Наруто быстро сказал: очень-очень нас рад видеть, но сейчас совсем нет времени. Поместил в клонов и отправил наружу.
– Перезапечатывание, – степенно ответил Третий и с иронией дополнил: – Юным Узумаки не нравится твоя печать для биджу, Минато. Хотят сделать лучше.
– Я бы посмотрел на их работу в тех условиях, – с некоторой обидой пробормотал Четвёртый.
– У нас появился вариант сделать иначе. Почему нет? – развёл руками я.
– Зачем такой конструкт? – перебила
