том, что теперь три года не будет выпуска генинов, что снизит экономическую и боевую мощь селения. Но Шисуи пошёл на такое в надежде, будто у нас будет три года мира. Хотя ещё больше он надеется на мою семью, что мы сможем поднять силу тех шиноби, служащих сейчас, до уровня, компенсирующего количество.
Оправданно, на мой взгляд. Один Режим Мудреца, ещё не достигнутый, поднимает Майто на уровень Каге без всяких «но». На подходе установка печати ещё у некоторых шиноби, когда Режиму обучится Наруто и мама. Тут ограничением выступает количество природной энергии, обучающимся нужны доноры.
Система сдержек и противовесов, держащая мир среди элементальных стран, опасно потрескивает. Не все селения имеют ресурсы и специалистов расширить обучение. Но кто знает, чему они начнут учить своих шиноби? Как мы поступим, если у Камня появятся десяток пользователей Стихии Пыли? А она, на секундочку, полностью дезинтегрирует цель. А ещё Цучикаге умеет летать.
Облачникам не так везёт. Насколько тяжело получить Покров я знаю на своей многострадальной шкуре. Однако, кто знает, какую технику способны придумать опытные пользователи молнии, собравшись вместе и должным образом мотивированные?
Посмотрим.
Я перекусил и дошёл до своего места под дубом, где расположился, впитывая природную энергию. Чуть больше месяца не трогал, и навык немного ушёл. Пришлось Мистическую Ладонь подключать.
От медленного и медитативного наполнения печати меня отвлекло появление Наруто:
– Аники, помоги с Супер Крутым Убежищем Биджу!
Приоткрыв один глаз, скептически уставился на братца.
– Название лучше не нашёл?
– Мы стараемся! Курама предлагает «Цитадель Порядка».
– Уже лучше.
– Так не круто! Должно быть крышесносно и великолепно!
– Подсоблю, а ты с твоей армией помогаешь с очередными «Крыльями». Идёт?
Он поскучнел, но, в итоге, кивнул. А я, демонстративно вздохнув, поднялся, проворчав:
– Показывай, что там у тебя…
Оказалась – не очень. У Наруто возникли проблемы с развёрткй третьего слоя пространства. Ну или с модулем запечатывания чужих техник, если угодно. По его хотелкам, контур нужно связать с основным, но при этом замораживать время для украденной техники. Задача? Блондин хочет, чтобы Девятихвостый вытягивал чакру из запечатанных вражеских техник.
Однако прямое сопряжение конструктов конфликтует с остановкой времени, так-как привязывает «замороженную» печать к объекту, в котором время, как концепция, существует. Можно поиграть с самим свойством пространства печати, чтобы оно переваривало попавшую внутрь чакру, но Наруто желает иметь возможность и высвобождать её во врагов.
Хотя, если добавить смежное им обоим пространство с заданными свойствами, то получится интересно…
Груда бумаги на полу нашего рабочего зала росла, складываясь в систему, карандаш выписывал кандзи.
– Ещё одна печать? – хмыкнул работающий рядом Наруто, изредка заглядывающий мне через плечо. – Аники, не узнаю тебя, ты всегда стараешься сделать проще. И кстати, Курама просит связаться с ним, он не очень понимает, как это будет действовать.
Я молча притянул руку, впитывая преданную блондином чакру лиса. Короткий момент, пока она дошла до головы, побороть инстинктивное сопротивление на вмешательство. И в сознании раздался гулкий голос Девятихвостого:
– Как ей управлять?
– Импульсами. Отправил чакру с волевым посылом, а уже печать сжимает её в другой поток времени и пересылает в основной контур. Я могу добавить тебе объём сопряжённой печати, если понадобится переварить, к примеру, Биджудаму. Но лучше подключим возможность расширения, иначе энергии она начнёт жрать столько, что и тебе плохо станет.
– Я сильнейший биджу!
Молча вывел короткое уравнение на бумаге, уведомив:
– Тут «х» – объём чакры Наруто. А «t» – время в секундах.
Пару мгновений Курама осмыслял написанное, а потом пошёл на попятную:
– Хор-р-рошо, человечишко.
– А ещё, если ты предашь Наруто, мы разорвём тебя на куски, которые будут питать печати, – продолжая уравнение, между делом, предупредил я биджу.
– Угрожаешь? Мне? – загрохотал в сознании гневный рык.
И получил равнодушный ответ:
– Обещаю, на всякий случай. И я этого не хочу, вместе вы сильнее, чем любая печать.
Короткий миг тишины и резкий отклик:
– Я тебя услышал, Узумаки.
Чуть кивнув, я, как будто ничего не случилось, продолжил объяснять мысль:
– Так вот, если действовать импульсами, печать справится. Наверное, ещё нужен контур на основе, позволяющий её сильнее масштабировать по размеру…
Больше мы к этой теме не возвращались. Девятихвостый опасен, но остановить его мы сможем, как и выполнить обещание. О чём он знает не хуже нас. И срок до ночи мы провели с Наруто в новой пристройке к дому, прервавшись лишь на ужин.
Под возню с печатями пришлось построить отдельное строение, размером больше всего дома. Один-единственный зал с огромными окнами и кучей ламп, да небольшая котельная за стенкой. Под наши печати нужно много места, а постоянно мониторить погоду надоело. Пришлось построить.
Печать Наруто с каждым днём двигалась к завершению. Пусть от использования Теневого Клонирования болела голова у всей семьи, но монстр от искусства печатей подходил к финалу. Чудовищный конструкт из пятнадцати связанных печатей, не считая сотни маячковых для Крыльев.
Это шедевр или безобразный кадавр? Семья к единому мнению не пришла. Карин считает кадавром. Мама шедевром. Я? Шедевром среди монстров. И пусть всё многократно продублировано и проверено, но запускать её страшно. Мы копили силу, рисовали печати на случай непредвиденных обстоятельств, но, всё же, оттягивать было нельзя.
Три месяца труда толпой клонов всей семьи, бесконечные собственные посиделки над бумагой. Получится или нет – в итоге не узнаешь, пока не попробуешь.
В день ритуала, когда вся семья отправилась подготавливать площадку на краю Страны Огня, я решил подтянуть к этому делу ещё кое-кого.
Забрав лист с одной нехорошей печатью из семейного хранилища, закрыл его и переместился к воротам тюрьмы. Поздоровался с шиноби на входе, прошёл проверку личности, и давящие бетонные коридоры привели меня в знакомую допросную к тому самому столу и двум стульям.
Присев, стал ждать, пока на пороге не появился Нагато.
Он изменился: поправился, распрямился, потихоньку тренируется. Уже не похож на узника концлагеря, набрав килограммов двадцать мяса. Обычный, поджарый, скорее даже худой мужчина, как и большинство шиноби. Но это не самое главное.
Изменились его глаза.
Ушла харизма, фанатичная вера, оставив вместо себя пустоту. Не то чтобы в этом виноваты наши ежедневные беседы, больше общая тюремная обстановка да письма от его подруги Конан, потихоньку восстанавливающей Деревню Дождя.
Женщина как-то быстро переключилась на бытовые проблемы, руководство селением, поиск ресурсов для выживания. Она готова заплатить за его передачу обратно к ним, но решение ещё
