- Для обсуждения вопроса о прекращении огня, заключения перемирия и подписания мирного договора, - уточнил я.
- На условиях стран Содружества? - зарычала она, словно разъяренная львица.
- На условиях, устраивающих обе враждующие стороны.
- Следовательно, капитуляция.
- Не капитуляция, - попытался убедить я ее. - Речь идет о прекращении огня, о мире.
- В таком случае безоговорочная капитуляция! - повторила она, и я понял, что на этот раз речь идет о моем судне.
- Наш корабль обладает дипломатической неприкосновенностью, - напомнил я. - На его борту находится один из лидеров Гегемонии. Вы не имеете права приказывать мне...
- Немедленно прекратить ускорение и приготовиться к принятию на борт отряда моих солдат. Если вы отказываетесь, я отдам приказ уничтожить ваше Судно вместе с предательницей, находящейся на его борту.
Точка выхода в гиперпространство была совсем близка. Оставалось выиграть время.
- По какому праву вы предъявляете мне столь неслыханные требования? возмутился я, пытаясь изо всех сил изобразить благородное негодование.
- По праву сильнейшего!
Физиономия адмирала исчезла с экрана монитора, и вместо нее появилось зловещее изображение по меньшей мере дюжины крейсеров, на огромной скорости направляющихся в нашу сторону.
- Самый полный! - рявкнул я в стоявший передо мной микрофон.
"Аполлон" рванулся с места, словно пришпоренная лошадь.
- Капитан, они открыли огонь! - раздался у меня над ухом вопль Эмона.
Впрочем, как мне показалось, в его голосе было больше возбуждения, чем страха.
- Начинаем маневрирование, - распорядился я.
Трудно избежать удара теплового луча, когда вас преследует дюжина кораблей противника, даже если в этот момент ваша собственная скорость приближается к скорости света.
Сейчас весь вопрос сводился к тому, сумеют ли скорписы пробить наш защитный экран, прежде чем мы исчезнем в гиперпространстве.
Стрелки счетчиков на приборной доске уже приб лижались к роковой отметке.
- Отставить маневрирование, - отдал я новый приказ. - Подготовиться к переключению всех энергетических установок на основной двигатель.
Я повернулся к Фреде, сидевшей в соседнем кресле рядом со мной.
Она поняла мой вопрос, прежде чем я успел задать его.
- Компьютер предупреждает о полном коллапсе за щитного поля за четырнадцать секунд до достижения скорости света.
- Этого им вполне хватит...
- ...чтобы превратить нас в облачко ионизированного газа, - закончила за меня Фреда..., У меня не было особого желания обсуждать эту скользкую тему.
- Отключить экраны по правому и левому борту! Всю энергию на задний экран!
- Они уже почти настигли нас, - предупредила Фреда, - и могут нанести нам удар с любой стороны.
- Выполняйте приказ! - рявкнул я. Пальцы Фреды послушно скользнули по клавишам панели управления.
- Задний экран выдержит двадцать секунд, - сказала она. - Значит, у нас в запасе шесть секунд, если, конечно, они еще раньше не нанесут нам удар с фланга.
Мы затаили дыхание. Положение было критическим.
На экране монитора было ясно видно, как два крейсера противника, словно подслушав слова Фреды, попытались осуществить этот маневр. Все решали доли секунды.
И в этот же момент корабль достиг точки выхода.
- Черт возьми, нам все-таки удалось ускользнуть от них! - раздался восторженный вопль Джеррона.
- Кажется, да, - подтвердил я, вытирая со лба капельки пота.
- Скорписам известно, что мы направляемся на Лорис, - напомнила Фреда, поворачиваясь ко мне. - Них будет время блокировать все возможные точки пространства, где нам придется сбросить скорость для Корректировки курса. Они будут поджидать нас там.
- Только в том случае, если мы изберем кратчайший маршрут, - возразил я. - Придется опять маневрировать.
Это была, конечно, игра чистейшей воды, ставкой в которой были наши жизни и судьбы мира. Ко всему прочему, у нас было очень мало времени. Мы должны были достичь Лориса раньше, чем Содружество решится применить свой разрушитель.
Все время полета я провел в своем кресле на капитанском мостике. Там я ел и там же спал.
Телепатически я исследовал тело Ани, пребывавшей в своем криогенном сне. Она была жива, я смог уловить даже слабые импульсы ее головного мозга.
Я подумывал и о контакте с Атеном, но после недолгого размышления предпочел отказаться от этого. Я еще не научился скрывать свои мысли от Золотого бога и опасался, что он догадается о моем плане убить его.
Существовал ли вообще какой-нибудь способ помешать Атену проникать в мое сознание?
Я мог бы снова попытаться обратиться за помощью к Ане, но ее мозг функционировал слишком медленно, чтобы ответить на мой вопрос.
Лишь однажды мы снизили скорость для корректировки курса. Согласно расчетам Фреды, мы должны были окончательно выйти из гиперпространства на значительном удалении от столицы Содружества, но чем ближе мы приближались к Лорису, тем больше шансов появлялось у скорписов установить наше истинное местонахождение в пространстве.
Просчитав на бортовом компьютере все возможные варианты поведения скорписов в данной ситуации, я пришел к еще более неутешительному выводу.
Хотя для обороны системы Джотто были сконцентрированы весьма значительные силы, существовала вполне реальная возможность того, что доведенные до отчаяния скорписы попытаются атаковать планету, не дожидаясь нашего прибытия. Разумеется, шансы такой атаки на успех были весьма проблематичны, но, зная характер людей-кошек, нельзя было исключать и такой возможности.
Я едва не рассмеялся, прочитав ответ на свой запрос на экране бортового компьютера.
Наша дипломатическая миссия, целью которой было положить конец галактической войне, могла спровоцировать крупнейшее сражение в истории Мироздания.
И в моем распоряжении не было средств предотвратить его.
ГЛАВА 26
Уже не в первый раз я имел возможность убедиться в том, что в моем теле живут два совершенно непохожих друг на друга человека.
Первый из них испытывал разве что возбуждение. Нас ожидала страшная кровопролитная битва, а он и был создан для битвы. Хорошо знакомое мне чувство ожидания опьяняло меня, заставляя трепетать от предвкушения близкого сражения.
Чувства моего второго "я" были куда более сложными. Главным из них, скорее всего, было отвращение.
Сколько человек из тех, кого тебе довелось вести в бой, уже погибло, Орион? - звучал в моем мозгу навязчивый вопрос.
Ради чего?
Сколько разумных существ ты убил за все эти годы?
Я хорошо помнил убийство Удегея, великого кагана монголов, своего друга и товарища на охоте; страшную резню, последовавшую за падением Трои и Иерихона; иступленный обвиняющий взгляд умирающего Филиппа.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
