— Итак, Ленни, — начал он, — они подцепили моего мальчика на крючок. Что же было потом?
— У Кароллы есть банда отъявленных мерзавцев, которые именуют себя химиками. Они испортили целую партию «дури» — ну, вы знаете, слишком перегрели, — и после этого наркотик уже нельзя было пустить в продажу. Вернее, основным дилерам нельзя, но можно было потихоньку сбывать его на улицах. Дрянь получилась такая, что сразу концы отдашь. Потом мне сказали, что Майкл Лучано прилетает в Рим и что ему будет нужна доза. Я должен был дать ему наркотик — нет, не ту дрянь, нормальный, а смертельную дозу оставить ему, чтобы он позже сам себя убил.
Лучано подался вперед, наклоняясь к Ленни.
— Кто отдал приказ убить моего сына?
Ленни ответил не колеблясь:
— Каролла, дон Роберто, Каролла. Он был просто помешан на этом.
Казалось, дона Роберто гораздо больше интересует собственная сигара, чем все, что рассказал Ленни. Уронив пепел на каменный пол и растерев его носком начищенного до блеска кожаного ботинка ручной работы, он улыбнулся:
— Ладно, Ленни. Твои показания запишут, ты под ними подпишешься, и они будут использованы на суде.
— Э-э… минуточку, я не давал согласия…
— А ты как думал, что я собираюсь делать с твоей информацией? Гоняться за Кароллой лично? Нет, друг мой, времена изменились.
Даже не взглянув на него больше, Роберто Лучано встал и вышел. Ленни попытался последовать за ним, но по знаку Фредерико двое охранников подошли к нему и не позволили сдвинуться с места. Выйдя из здания склада, Фредерико присоединился к отцу. Его собственный телохранитель держался позади в нескольких шагах.
— Папа, после того как мы передадим его заявление в суд и об этом прослышит Каролла, Ленни долго не протянет…
Отец прервал его, гневно сверкнув глазами.
— На это я и рассчитываю, но внешне все должно выглядеть так, словно мы — как я продолжал утверждать последние двадцать лет — готовы сотрудничать с властями. Я позабочусь о том, чтобы Каролле стало известно: Ленни у нас. Его показания будут доставлены Каролле лично в руки. Уверяю тебя, менее чем через сутки он будет в Палермо.
— Папа, позволь мне его взять, у меня есть надежные люди в Нью-Йорке.
Лучано медленно поднял руки и обнял сына. Он прошептал слова благодарности, как любящий отец, но в его глазах не было любви. Пол Каролла — вот кто был ему нужен уже много лет, теперь наконец-то Каролла будет у него в руках, и он докажет Организации, что был прав. Пол Каролла убил его сына, и Лучано заставит его заплатить за это.
Лучано — не единственный, кто потерял сына. Незадолго до того как Ленни Каватайо объявился в Канаде, другой известный дон, Томазо Бускетта, потерял в мафиозных разборках своих сыновей. Однако в отличие от Роберто Лучано Бускетта находился в Риме под арестом.
* * *
Томазо Бускетта был самым крупным главарем сицилийской мафии, когда-либо нарушавшим кодекс молчания. Он был арестован в Бразилии и в обстановке строжайшей секретности доставлен в Рим. О его аресте и тем более о том, что он согласился дать показания и выступить свидетелем на суде, никто не знал. Его первые свидетельства известному следователю Джованни Фальконе хранились в секретном месте под охраной. За несколько месяцев, прошедших с тех пор, как Бускетта начал говорить, его показания составили уже увесистый том в четыре сотни страниц.
Откровения Бускетты спровоцировали такую мощную атаку на международную мафию, каких еще никогда не предпринималось. Бускетта под усиленной охраной был доставлен в США, где должен был продолжить свои показания. Там он был помещен на круглосуточно охраняемую конспиративную квартиру, и его признания стенографировали представители государственного Управления по соблюдению законов о наркотиках.
Так уж совпало, что в тот же день, когда Бускетта прибыл в США, Роберто Лучано передал сицилийским карабинерам Ленни Каватайо и его показания. Спустя два дня написанные от руки показания были также переданы Полу Каролле и главному обвинителю в конторе министра юстиции в Нью-Йорке.
Каролла сидел за столом и завтракал, когда один из его людей вручил ему доставленные с посыльным свидетельства Ленни Каватайо. Прочтя их от корки до корки, Каролла в первый миг не поверил, а потом пришел в страшную ярость и заорал, требуя к себе Луку. Однако оказалось, что Лука не вернулся домой ночевать и никто не знал, где его искать.
Лучано не мог выбрать более подходящей минуты. К этому времени Бускетта уже успел назвать Кароллу как одного из самых крупных торговцев наркотиками. Окружной прокурор начал подготовку к аресту Кароллы и выдвижению против него обвинения. Каролла, как многие другие члены Организации, даже не догадывался, что Бускетта арестован и дает показания.
Через два часа после того, как были доставлены показания Ленни Каватайо, Каролла получил предупреждение, что его собираются арестовать, и он автоматически связал эту информацию с Ленни. Луку все еще не нашли, а действовать надо было очень быстро. Каролле нужно было незаметно убраться из Нью-Йорка и переправиться в Палермо. С Каватайо следовало разобраться, причем незамедлительно. Каролла был совершенно не подготовлен к атаке, которая должна была последовать за откровениями Бускетты, все его мысли занимала необходимость срочно нейтрализовать Ленни Каватайо. Его свидетельства не только изобличали Кароллу в торговле наркотиками, Каватайо заявлял, что именно Каролла отдал приказ убить Майкла Лучано.
Большую часть дня Каролла потратил на подготовку к отъезду, развив лихорадочную активность. Каролла знал, что доказательства его причастности к убийству чреваты для него поистине катастрофическими последствиями. Он может оказаться на линии огня, и на него набросятся со всех сторон.
По возвращении из Канады Лука был осыпан дорогими подарками. Благодарный отец, полагая, что Ленни Каватайо мертв, купил ему новый «Порше», выделил несколько тысяч долларов и гордо объявил всем, что отныне сын станет одним из его личных телохранителей.
Лука отнесся к своей работе очень серьезно, записался в стрелковую школу и собрал у себя в спальне настоящий арсенал. Ему нравилось играть в убийцу, он чувствовал себя так, как будто стал героем одного из боевиков, которые он постоянно смотрел по видео. И он как раз смотрел очередной, когда в комнату влетел разъяренный отец и яростным пинком разбил экран телевизора. Каролла устроил Луке разнос впервые за все время, как усыновил его. Каролла кричал, что Лука опозорился, что по его вине они могут все потерять, что не видать ему больше никаких «Порше» и денег. Для пущей убедительности Каролла схватил Луку за волосы, ткнул носом в заявление Ленни и заставил его прочесть.
Лука, конечно, и понятия не имел, что читает об убийстве родного отца, Майкла Лучано. Стремясь загладить свою вину, он с готовностью предложил сию же минуту отправиться в Палермо и убить Каватайо.
Каролла в ярости повернулся к приемному сыну и рявкнул:
— Это тебе не в игрушки играть, убийство — это не игра, а работа!
— Да, я знаю.
— Знаешь? — взревел Каролла. — Твои ошибки обходятся мне очень дорого. Не будь ты моим сыном, я пристрелил бы тебя на месте и размазал твои мозги по этой самой стене.
Слова Кароллы задели Луку за живое. Нет, его не волновали трудности отца, но ему не понравилось, что тот усомнился в его профессионализме.
— Я настоящий профессионал! — закричал он и стал один за другим выдвигать ящики, демонстрируя старательно собранную коллекцию оружия. В выдвижных ящиках аккуратными рядами лежали пули, в которых были вручную просверлены канавки, зубоврачебные сверла, орудия восточных единоборств, ножи. Этого добра вполне хватило бы для оборудования небольшой камеры пыток.
Каролла высунулся в коридор, рявкнул, подзывая своих людей, и приказал им ото всего избавиться: все оружие было номерным, и его легко можно было выследить. Лука наблюдал за отцом. Лицо Кароллы перекосилось от гнева на глупость сына, у него прямо-таки чесались руки задушить мальчишку.
Тем временем информация, полученная от Бускетты, пошла в ход. Вот-вот должна была начаться облава по обе стороны Атлантики. Каролла, все еще пребывающий в неведении о предательстве Бускетты, покинул Соединенные Штаты за несколько дней до того, как был подписан ордер на его арест.
Лука ходил за ним как хвостик, умоляя не оставлять его в Америке, и в конце концов Каролла смягчился и согласился взять его с собой. Вместе с сыном и двумя телохранителями он вылетел в Лондон. Остановившись там на одну ночь, чтобы сменить паспорта, все четверо вылетели в Париж, где снова поменяли паспорта. Агентура донесла Каролле, что в Штатах начались массовые аресты, но о том, что происходит на Сицилии, информации не поступало.
