я пропала. Разрешив Адрику доставить мне пронзительное, неведомое прежде удовольствие, я отрежу себе пути к отступлению. А я должна сохранить такую возможность. Я не могла броситься в омут с головой, как бы велико ни было желание, чтобы мы сбросили с себя одежду и заласкали друг друга до изнеможения.
Честно, я горела желанием позволить ему делать все, что заблагорассудится, но это было бы неправильно. Я не могла. В мои планы такой пункт не входил, и мне не следовало добавлять его теперь.
– Нет, нельзя этого делать, Адрик, – нервно выпалила я. – Не могу. Я должна идти.
Я оттолкнула его. Он выпрямился и сел на диване, совершенно растерянный. Он тяжело дышал, волосы торчали в разные стороны, губы опухли, а выпуклость в его брюках соблазняла меня… Закусив губы и невероятным усилием воли взяв себя в руки, я встала.
– Что? Почему? – в замешательстве спросил он, наблюдая за каждым моим движением, когда я наклонилась, чтобы поднять с пола свою футболку и надеть ее. – Я сделал что-то не так?
– Нет, дело совсем не в этом, Адрик. Это бессмысленно, потому что… – Я попыталась объяснить, однако так и не сумела подобрать слова, пока натягивала футболку и собирала вещи. – Я должна идти.
Он вскочил с дивана и преградил мне дорогу, когда я направилась к двери. Я проглотила комок в горле, увидев перед собой его крупную фигуру. Черт побери, я жаждала продолжения. Мне хотелось снова целовать его, прильнуть к нему и не отпускать до утра, но я устояла перед соблазном. Одному богу известно, как мне удалось совладать с собой, но я сумела сдержать порыв броситься в его объятия.
– Не уходи, объясни почему, – попросил Адрик. Он не понимал. Он ничего не понимал. Заглянув ему в глаза, я убедилась, что его растерянность была искренней. – Мы взрослые люди, Джуд. Если ты поделишься своими сомнениями, я пойму, и мы сможем их разрешить.
Вот дерьмо. Он очень мне нравился. В частности, мне нравилось, что он говорил без обиняков. Мне нравилась его прямота, без недомолвок и притворства.
Трудности его не пугали. Как и меня, пока я не встретилась с ним.
Невозможно отрицать, что многое изменилось. Я видела, что он особенный, и в то же время не могла забыть, что он был братом человека, которого я мечтала уничтожить. Одним из династии Кэш.
– Прости, – дрожащим голосом сказала я. – Мне жаль, правда.
Я торопливо проскользнула мимо него и вышла из квартиры. Я слышала, как он звал меня по имени, просил подождать, не уходить так внезапно. Сердце выпрыгивало из груди, но я поспешно спустилась по лестнице, убегая от того, к кому меня так сильно влекло.
Знаете, я ведь тоже читала истории о том, как парни бросали девушек ради их же блага. Довольно обычная история. На самом деле. Может, было бы намного проще переспать с ним, чтобы потом он бросил меня без лишних объяснений и не мучил призраками своего прошлого.
Однако, повторю, я смотрю на многие вещи иначе.
Проблема заключалась не в Адрике. Тем более я убегала не для того, чтобы защитить его. Я защищала себя.
Дело в том, что он не лгал…
Лгуньей была я.
23
Одни не знают ничего, а другие знают все
В восемь часов утра я получила от Эгана сообщение и очень испугалась.
«В десять в клубе».
Почти сразу после этого ко мне в комнату неожиданно вошла Арти с мобильником в руке и сказала удивленно:
– Эган приглашает меня в клуб.
И тогда я испугалась вдвойне.
У меня возникло неприятное чувство, будто Эгану известно абсолютно все. Например, что я сидела в вентиляционной шахте и слышала, как он признавался в убийстве. Кроме того, я предполагала, что Адрик рассказал ему, что я поехала к нему домой. В конце концов, узы крови значили намного больше какой-то девчонки. Мне показалось, что приглашение было частью плана: Эган назначил мне встречу в клубе, чтобы снова публично опозорить, вывести меня перед строем и сказать: «Ты попалась, Дерри».
Ладно. Меня поймали, и я была готова к разоблачению.
Я сама была во всем виновата. Что за чертовщина происходила со мной прошлым вечером? Выглядело все так, словно тело отключилось от мозга, в размерах которого я теперь сомневалась. Я призналась Адрику в чувствах, что было совершенно лишним, а затем мы пылко целовались на диване, срывая с себя одежду. И продолжалась сцена до тех пор, пока последние проблески сознания не заверещали: «Не наделай еще больше глупостей!» И лишь богу известно, чего мне стоило прервать объятия и уйти.
Это была оплошность, но восхитительная. И как я после этого собиралась делать вид, будто ничего не случилось? Как мне теперь стоять рядом с Эганом и смотреть Адрику в лицо? Как я сумею скрыть тот жар, что охватывал меня при мысли о теле Адрика надо мной и его дыхании, участившемся от возбуждения?
Впрочем, постойте-ка, Адрик знал, что я «встречалась» с Эганом, так? Я не сомневалась, что он не забыл об этой детали, хотя мы целовались на диване, и он признавался, что не хочет перестать ласкать меня. Значит, мы оба оказались предателями.
Иными словами, виновата была не только я?
Я хотела заставить себя поверить в это, только чтобы не умереть от тревоги.
Пожалуй, из положения существовал единственный выход. Мне следовало прибегнуть к старому испытанному способу: притворяться, что все отлично и что ничего не произошло.
Я приняла душ и приготовилась начать день. В клуб мы отправились вместе с Арти. Когда мы пришли, сразу отправились к бассейну. От волнения я воображала, что там будет много народа, но я ошибалась. Ни девушек в бикини, ни молодых людей с бокалами выпивки. Вокруг одного из столов сидели Оуэн, Александр, Лайла, Эган и, к несчастью, Адрик.
Мое сердце сильно забилось от страха. Эган, стоя, говорил что-то собравшимся. Я еще не могла расслышать его слов, но увидела, что Адрик сидел с тоскливым видом, облокотившись на стол, подпирая рукой подбородок. Он первым заметил мое приближение, и на миг наши взгляды встретились. В его глазах я не увидела ни тайного сигнала, ни каких-либо эмоций.
Я подумала только: «Мне конец».
Возможно, именно по этой причине, когда я подошла к столу, Эган застал меня врасплох, повернувшись ко мне со словами:
– А вот и девушка, которая сводит меня с ума!
Прежде чем я успела хоть что-то сказать, он взял меня обеими руками за щеки и поцеловал в губы.
Да, тогда я в первый раз поцеловалась с Эганом на глазах у всех (точнее, на глазах у Адрика), причем я была совсем к этому не расположена.
Конечно, вам хотелось бы узнать мое мнение о поцелуе и что я почувствовала. Честно говоря, целоваться он умел. Сотни губ, запечатанных Эганом Кэшем, могут подтвердить, что он не давал повода для критики. От его поцелуя у любой другой девушки наверняка подкосились бы ноги. Он требовательно раскрыл мои губы, действуя в той коварной манере, которая свойственна диктатору, отнимающему у страны свободу: вы не осознаете, в какой момент это происходит, а потом путь назад оказывается отрезан, зло уже свершилось.
Возможно, именно поэтому я не сразу среагировала. Я только успела понять, что Эган поцеловал меня, а затем попыталась уразуметь, что наша слюна смешивалась и, наконец, что происходило то, чего я меньше всего хотела, – я целовала убийцу.
«Убийца».
Отстранившись от моего лица, он поглядел
