— Нам не надо вступать в бой и не надо выходить из атмосферы. Распорядитесь, чтобы дезы немедленно вернулись на борт. Мы стартуем. Как только люди «Феникса» доставят сюда новую энергетическую установку, от нас ничего не останется.
Я попытался встать, но удалось это далеко не сразу. Перед глазами все поплыло от навалившейся слабости, голова закружилась, мне пришлось прилагать героические усилия, чтобы Зарегон не заметил моего состояния.
— Вам нельзя вставать. Медицинский диагност требует постельного режима. Он еще даже не закончил очистку вашей крови!
— Боюсь, сейчас я не могу себе позволить такой роскоши. Помогите мне добраться до рубки, а потом займитесь дезами.
— Поймите меня правильно… На этом корабле есть живой капитан, и я не уверен, что должен выполнять ваши распоряжения. Я вижу вас в первый раз.
— Вы же сами сказали, что прилетели сюда ради меня.
— Конечно, капитан говорил об этом, но распоряжения о том, чтобы передать вам командование кораблем, я не получал.
— Послушайте, мистер Зарегон. У нас нет времени соблюдать формальности. С минуты на минуту сюда могут пригнать передвижную энергетическую станцию. Как только они подадут энергию на свои лазерные батареи, нам уже не придется взлетать.
— Но ведь и наверху нас ждут. Объясните по крайней мере, что вы собираетесь делать. У меня есть некоторый военный опыт.
— Я постараюсь провести корабль над самой поверхностью планеты, не выходя из атмосферы. Крейсеры над нами не успеют ничего сделать. Они не приспособлены для полетов в атмосфере. В сотне километров отсюда, в пустыне, есть место, где мы сможем совершить посадку. Главное, вырваться из ловушки, в которую корабль попал на космодроме.
В моем тоне не было упрека, и все же Зарегон почему-то принял мое замечание насчет ловушки на свой счет. Больше он не возражал, однако этого было мало, мне была нужна его помощь. Задача и так казалась почти неразрешимой.
Я не профессиональный пилот, и этот старт давался мне с трудом. С грехом пополам я запустил двигатели и оторвал от земли многотонную громаду корабля. Но на этом успехи закончились, мне не удалось синхронизировать работу всех четырех двигателей, и корабль, вместо того чтобы стоять на столбе, начал рыскать из стороны в сторону, закручивая над космодромом какую-то немыслимую спираль.
Неожиданно я обнаружил, что этот произвольный маневр вышедшего из-под контроля корабля оказался весьма эффективным для подавления огневых точек противника.
На обзорных экранах мне был виден вал вставшей на дыбы земли и обломков, следовавший за кораблем и в точности повторявший все его замысловатые движения. Нас отделяло от поверхности космодрома всего несколько десятков метров, и я не спешил увеличивать это расстояние, хотя опасался, что не справлюсь с поперечной устойчивостью и завалю корабль на бок.
Зарегон занял позу стороннего наблюдателя и вел себя так, словно все происходившее его не касалось, а сам он не находился на борту корабля, которому грозила катастрофа. Справляться со взбесившимися двигателями становилось все труднее.
— Что, черт возьми, здесь происходит? — произнес за моей спиной голос капитана.
У меня не было времени даже на то, чтобы обернуться.
— Вас здесь вообще не должно быть. Вы должны лежать без сознания. И потом, если вы будете меня отвлекать, я не смогу синхронизировать двигатели, и тогда…
— Я не могу лежать без сознания, когда какой-то дилетант забирается в управляющую рубку моего корабля. Убирайтесь с моего места.
Я почувствовал огромное облегчение, уступив Северцеву пульт управления.
— Куда, собственно, вы собрались? Что означает этот старт?
— В пустыне есть заброшенный космодром, где повстанцы устроили свою базу.
— Здесь есть повстанцы?
— Ну, что-то вроде… Ими руководит заместитель местного мэра, и они объявили войну «Фениксу».
— В таком случае наше появление на этой базе приведет к ее уничтожению. «Феникс» сразу же установит точку нашего приземления. При современных системах наблюдения им для этого понадобится всего несколько минут.
Я начал терять терпение. Слишком много времени тратилось на пустые разговоры, в то время как снизу с минуту на минуту могла хлынуть на нас огненная река.
— У вас есть другое предложение? Может, нам уйти в открытый космос и подставить корабль под удар крейсеров? Или мы должны были оставаться на месте и дожидаться, пока солдаты «Феникса» подключат новую энергетическую установку? На базе у нас появится реальная возможность постоять за себя. Мы объединимся с повстанцами, а космический корабль с секстетой дезов на борту — это такая сила, которая может на какое-то время уравнять их шансы.
— Сколько их там?
— Больше двухсот человек. Старый космодром неплохо укреплен. Они готовились не один год и знали, что рано или поздно «Феникс» обнаружит их. Мы лишь ускорим события.
— Не уверен, что это их обрадует. Они могут вообще не разрешить нам посадку, если хоть немного разбираются в ситуации.
Продолжая ворчать, капитан непринужденно, словно исполнял какой-то этюд на фортепьяно, выровнял корабль, увеличил высоту до нескольких сотен метров и повел «Орешек» в сторону от космодрома. Минут через десять мы вышли из зоны огня, скорость постепенно возрастала. Внизу под нами проносилась полоса безжизненной пустыни.
Мы не могли оставаться в полете слишком долго. Космические крейсеры, несмотря на то что небольшая высота, на которой сейчас держался «Орешек», была для них недоступна, по-прежнему представляли серьезную угрозу. Больше всего я опасался, что они пошлют вниз свои истребители поддержки.
Но этого не случилось. Мы благополучно миновали зону пустыни, корабль замедлил скорость над старым рудником и, развернувшись, пошел на посадку.
Появление нашего корабля вызвало бурный восторг у повстанцев. Люди, уставшие долгие годы жить в изоляции и прятаться под землей без всякой надежды на успех, встречали нас так, словно мы вели за собой весь федеральный флот.
Мы принесли им надежду, пусть даже призрачную. Я хорошо понимал, что сам по себе космический корабль, даже неплохо вооруженный, ничего не изменит в общей военной ситуации на планете и лишь приблизит конец сопротивления «Фениксу». Слишком неравны силы.
В распоряжении «Феникса» были все ресурсы колонии и даже в какой-то мере федеральные войска. После того как я узнал о космических крейсерах, прикрывавших планету сверху, я в этом больше не сомневался.
В жилье на заброшенной базе недостатка не было. И хотя Коленский, соблюдая маскировку, неохотно разрешал своим людям селиться на поверхности, для меня он сделал исключение. Еще до прибытия «Орешка», сразу после нашего посещения Гифрона, я выбрал себе маленький домик, стоявший в стороне от остальных построек.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
