Как ни велик был Эйвбери, но, по-видимому, совсем неподалеку от него находился еще один памятник типа «хендж», превосходивший размерами и его. Примерно в девяноста метрах к северу от Вудхенджа сохранились признаки того, что это место, называющееся теперь Даррингтонскими Стенами, когда-то представляло собой гигантский круг диаметром чуть ли не четыреста пятьдесят метров (диаметр Эйвбери — около трехсот восьмидесяти метров). Пока известно только, что сооружение это включало ров, окруженный валом. Никаких лунок для столбов или камней не обнаружено. Даррингтонские Стены, как и Вудхендж, расположены почти на продолжении главной оси Стонхенджа — возможно, будущие находки покажут, что эта геометрическая взаимосвязь имела какое-то важное значение.
Последним из известных в настоящее время крупнейших доисторических сооружений в окрестностях Стонхенджа является Силбери-Хилл. Расположенный менее чем в километре к северу от длинного могильника Уэст-Кеннета и километрах в двадцати пяти к северу от Стонхенджа, Силбери-Хилл представляет собой самый большой из искусственных холмов в Европе. Его можно назвать великой пирамидой Старого Света. Это конический холм с пологими склонами высотой сорок метров. Диаметр его круглого основания превышает сто восемьдесят метров. Он занимает площадь 2,2 гектара. Холм состоит из дробленого мела, взятого из рва, который охватывает его с севера и тянется далеко на запад. Первоначальная глубина этого рва составляла примерно шесть метров. Искусственно насыпаны только верхние три четверти холма — нижняя четверть представляет собой северное окончание естественной меловой возвышенности, которая была использована в качестве основания. С южной стороны эта возвышенность была срезана, чтобы придать насыпи коническую форму.
Для создания этого гигантского насыпного холма пришлось выкопать и переместить вручную около миллиона кубометров мела, то есть речь идет о работе, выполнение которой требовало около трех миллионов человеко-дней, что, пожалуй, превышает объем работ при сооружении Стонхенджа.
Хотя Силбери-Хилл несравненно превосходит по размерам все остальные известные могильники, как продолговатые, так и круглые, больше всего он похож именно на колоссальный могильник, и высказывалось романтическое предположение, что холм этот был насыпан над могилой какого-то необыкновенно могущественного царя каменного века. Однако до сих пор не было обнаружено никаких материальных свидетельств в пользу этой соблазнительной гипотезы. В 1777 году сквозь весь холм от самой вершины до меловой основы был пробит шурф, но он не принес никаких находок. В 1849 году с южной стороны холма ко дну шурфа прокопали туннель, и вновь ничего существенного найдено не было.
В настоящее время назначение этой гигантской насыпи остается полнейшей тайной, так же как и дата ее возведения. Не исключено, что Силбери-Хилл — современник Стонхенджа. И исследователи, полагающие, что он, быть может, представляет собой величайшую из гробниц Британии, идут несколько дальше и не исключают того, что великим человеком, память которого она увековечивает, мог быть зодчий величайшего из доисторических памятников Британии — Стонхенджа.
Это предположение не обязательно должно оказаться беспочвенной фантазией. Как видно из этой главы, местность, окружающая Стонхендж, занимала в сознании людей каменного века и начала бронзового века важное место. Здесь они совершали религиозные церемонии и собирались для других целей, о которых мы сегодня можем только догадываться, здесь они поклонялись своим богам и погребали умерших. И так ли уж невероятно, что энергичные умелые строители, способные возводить колоссальные комплексы, вроде Эйвбери и Стонхенджа, почти одновременно воздвигли и гробницу, достойную человека, благодаря которому было спланировано и создано их самое замечательное творение?
Мы знаем, к каким хитроумным предосторожностям прибегали строители пирамид, чтобы скрыть погребальные камеры от возможных будущих грабителей. Может быть, и создатели Силбери-Хилла прибегли к сходной уловке? И когда-нибудь раскопки откроют там место последнего упокоения какого-то Дедала каменного века?
Через тысячу лет после того, как мегалитические строители Британии сложили свои инструменты, оставив после себя сооружения и память на много столетий древнее гомеровской Трои, греческий поэт Пиндар написал: «Ни на кораблях, ни по суше не отыщешь ты дивной дороги к месту собрания гипербореев». Гипербореи — это полумифический народ, который обитал далеко к северу от Греции; мы с ними еще встретимся в дальнейшем нашем повествовании. Пиндар, говоря о собрании, употребил тут слово «агора», которое могло означать также место спортивных состязаний, суда, поединков или еще чего-либо. Была ли агора гиперборейцев ипподромом или плац-парадом, как Курсус, закрытым сооружением, как Вудхендж или Святилище, большим открытым кругом, как Эйвбери, возвышенностью, как Силбери-Хилл, собором-судилищем-обсерваторией, как Стонхендж, или всем этим вместе? Какая дорога может быть более дивной, чем та, которая вела к общинному магическому месту, где собраны великие памятники Солсберийской равнины?
Разумеется, Солсберийская равнина — не единственное в Европе крупное скопление доисторических гробниц и мегалитических памятников. Повсюду от Северной Шотландии и Ирландии до Средиземного, моря имелись подобные сооружения. Большинство из них очень похожи между собой и по плану, и по постройке, а многие практически одинаковы. Трудно переоценить значение этого гигантского взаимообмена людьми и идеями, происходившего в те эпохи по всему известному Западному миру. А ведь всякое путешествие было тогда невообразимо трудным и опасным, особенно если приходилось пересекать открытое море. Даже две тысячи лет спустя море еще казалось таким грозным, что безымянный скиталец-моряк, истерзанный «ужасными громадами волн» на каком-то гонимом бурей суденышке, «обессилев от тревоги», назвал плавание по морю «дорогой бедствий». Еще позже, в VII веке н. э., архиепископу Кентерберийскому пришлось целую зиму ждать в Париже возможности переправиться в Англию. Тем не менее наши неолитические предки — возможно, потому, что Северное море было тогда более узким, а климат более теплым, — на удивление много путешествовали. И не только ради завоеваний, торговли или при переселении целых народов, «дорогой бедствий», а также, вероятно, и по менее коварной суше путешес! вовали жрецы, зодчие, строители.
«Однажды, стоя в большом круге Эйвбери вблизи южного конца необыкновенной доисторической дороги, называемой Икнилдским путем, — вспоминает Дж. Уоткинс, — я постарался представить себе, как выглядели те, кто пользовался этой 320-километровой артерией, которая тянется от Солсберийской равнины к Норфолкскому побережью севернее Лондона, кое-где расширяясь в древний эквивалент современного супершоссе с четырехрядным движением. У меня ничего не получилось. Зачем первобытным людям, возможно еще не знавшим колесных повозок, понадобилась такая широкая дорога? Кто прошел и проехал по ней за долгие века до того, как римляне проложили прямые и узкие дороги еще за тысячу лет до того, как чосеровские паломники побрели по извилистым проселкам в Кентербери. Нам известно одно: по этим дорогам проходили такие люди с таким характером, что по всему краю возникли памятники смерти и жизни, на много тысячелетии пережившие своих творцов».
Англия, Уэльс, Шотландия и Ирландия усеяны сотнями памятников, могильников и каменных кругов. Исследованы из них лишь некоторые, но, по-видимому, все они уступают в законченности сооружениям Со-лсберийской равнины. Ближайшие мегалитические сооружения, сопоставимые с ними по сложности и вызываемому интересу, находятся в трехстах восьмидесяти километрах к юго-западу, за морем, во Франции.
На южном берегу Бретани, у основания полуострова Киброн, вблизи Локмарьякера, откуда привозят лучших в мире устриц, есть городок Карнак. Он не имеет никакого отношения к знаменитому Карнаку в Египте, где находится храм Амона-Ра (который обращен фасадом в сторону захода Солнца в день летнего солнцестояния). Но тем не менее он расположен в лесу, состоящем из странных и древних камней.
В полутора километрах от Карнака, в Менеке, находится огромный полукруг из семидесяти тесно поставленных камней. С юго-запада к полукругу ведет аллея шириной более девяноста метров и длиной километр, состоящая из одиннадцати параллельных рядов, включающих почти тысячу сто менгиров. (Менгир означает одиночный большой камень, от «мен» — каменья, «гир» длинный. Дольменами называют сооружения из вертикально поставленных камней, накрытых поперечной плитой. Только в Стонхендже два вертикальных камня, увенчанные перекладиной, называются трилита-ми.) Высота менгиров увеличивается по мере приближения к полукругу с 0,6 до 3,7 метра. Они производят ошеломляющее впечатление. Кажется, будто видишь войско, беспощадное, непобедимое, вечное: оно продвигается вперед, вырастая по мере продвижения. Неудивительно, что местная легенда утверждает, будто менгиры — это окаменевшие римские легионеры. Вокруг этой легенды сплетаются новые небылицы: например, рассказывают, что в сочельник чары утрачивают силу и серо-зеленые гранитные фигуры спускаются к реке напиться.
