Глава 4. Рано утром партизаны…
Знакомый ориентир – высокая пальма с двумя расходящимися верхушками – вынырнул из общей зеленой массы. Викинг сбросил обороты двигателя и на небольшой скорости направился к берегу. Осторожно проведя катер зигзагом между спускающимися до самой воды ветвями, он вошел в бухточку. Белоснежный собрат его судна, доставивший беглецов с острова, стоял, чуть покачиваясь, у деревянного причала. Приблизившись, Викинг заглушил мотор и аккуратно, накатом, притер катер к сваям. Ухватившись руками за бортик, он выпрыгнул на настил и, закрепив конец за торчащий из дерева крюк, двинулся к хижине.
Его несколько удивило отсутствие торжественной встречи, литавр, объятий, слез и гирлянд цветов, возложенных к ногам, но это можно было списать на усталость команды, дрыхнущей сейчас без задних ног после бессонной ночи. Викинг сам чувствовал, что сон глыбой наваливается на плечи, и был не против упасть и забыться на несколько часов. Голова гудела, мысли с трудом ворочались в ней.
Пройдя полтора десятка шагов по причалу, Викинг остановился. Окружающая тишина и спокойствие неожиданно перестали ему нравиться. То, что женщины и Дювалье с адвокатом могут сейчас отдыхать, – вполне естественно. А где же обещанная Руэнтосом охрана?
Он быстро окинул взглядом берега бухточки, замаскированную вышку. Никого. Вспомнил, что перед его отплытием Руэнтос не смог связаться со своими людьми, находившимися здесь. Усталость и расслабленность мгновенно слетели. Что-то тут не так! Куда двигаться? К домику и зарослям или назад к катеру? Наверно, все-таки вперед и пошустрее, чтобы убраться с открытого места.
Викинг стремительно двинулся с места, но не успел сделать и пары шагов, как резкий оклик: «Стой, стрелять буду!» – остановил его. Из кустов справа и слева от причала на божий свет выдвинулись две темные фигуры в камуфляже. Стволы автоматов, направленные на замершего Викинга, недвусмысленно указывали на серьезность намерений их владельцев. Вот, похоже, и охрана явилась. Он открыл рот, чтобы сообщить, кто он такой, но немедленно последовала команда:
– Молчать! Руки за голову! Шагай сюда!
Викинг безропотно подчинился. Подняв руки, он подошел к сходням с причала и остановился на очередной окрик «Стой!». Один из охранников осторожно приблизился к нему, обдав застоявшимся запахом пота, и, не снимая пальца со спускового крючка автомата, небрежно похлопал по груди и бедрам. Затем, взяв Викинга за плечо, грубо повернул и повторил ту же процедуру с тыла.
Оружия у него не было, и досмотр он перенес со спокойствием. Не стоило волновать служивых, они выполняли свою работу. Зная со слов полковника о нервозности его подчиненных и отсутствии комплексов при применении оружия, Викинг решил подождать, пока парни не удовлетворят свое любопытство и, убедившись в отсутствии колющих, режущих и прочих стреляющих предметов, немного успокоятся.
Закончив обыск, человек сделал несколько шагов назад и дал команду повернуться к ним лицом.
– Свяжитесь с полковником Руэнтосом, он подтвердит… – попытался наладить контакт Викинг, но в ответ услышал пожелание, высказанное в категоричной форме, чтобы придурок, под которым, без сомнения, нужно было подразумевать его самого, немедленно заткнулся. Возражать против сказанного и кричать, что он свой, буржуинский, Викинг посчитал излишним. Рядовому все равно, кто перед ним – свой, чужой, дядин, тетин… Ему сказали всех задерживать, вязать и не пущать, он так и поступает. Самым разумным было дождаться начальства.
А еще Викингу, при более внимательном рассмотрении, не очень, а вернее – совсем не понравился внешний вид и снаряжение задержавших его людей. Камуфляж был засален, щетина на щеках тянула минимум на недельную паузу в бритье, армейские ботинки стоптаны и разбиты, а у одного вместо шнурков вообще затянуты черным телефонным проводом. Что-то не тянули эти ребята на бравых коммандос полковника. Могло, конечно, оказаться, что для охраны второстепенного объекта привлекли каких-нибудь нестроевых из хозвзвода, причем – из подсобного хозяйства типа свинарника, но Викинг в этом сомневался. Как и в том, что в какой-то армии, помимо российской, существует такой анахронизм, как подсобное хозяйство.
Во-первых, объект был не совсем второстепенный, а во-вторых, вряд ли Руэнтос испытывал большой дефицит в людях. Оружие, правда, было однотипное – потертые «АК-47», но отсутствовали штык-ножи, а вместо них на поясе висели в самодельных ножнах разнокалиберные тесаки. Бронежилетов, которыми были экипированы все без исключения ребята полковника, также не наблюдалось.
Свои сомнения Викинг решил отставить до встречи с командирами, хотя бы уровня сержанта.
Ему приказали поднять руки за голову и следовать к хижине. Его подвели к крыльцу и скомандовали лечь на землю. Викинг выполнил и это. Внезапно один из охранников уперся коленом в его спину и начал заламывать назад руки. Эти манипуляции расстроили Викинга окончательно. Он начал было протестовать против творящегося беспредела, но дуло автомата, уткнувшееся в затылок, и довольно чувствительный пинок в бедро сломили все попытки сопротивления.
Кисти вывернутых рук надежно связали и после этого рывком, отозвавшимся болью в суставах, подняли на ноги. Озлобленный Викинг посмотрел на невозмутимые лица парней и еще раз попытался призвать их к благоразумию:
– Позовите ко мне своего командира, и пусть он свяжется с полковником Руэнтосом. Тот подтвердит, что я прибыл сюда по согласованию с ним.
– Скоро будет тебе и командир, и полковник, и все, кого ты пожелаешь, – иронично сказал один, выдыхая в лицо Викингу дым от только что прикуренной сигары. – Шагай в дом, там тебе уже подобралась неплохая компания.
Полумрак, царивший в хижине, на короткий миг лишил его способности видеть. Резкий удар прикладом в спину бросил Викинга вперед, и он, сделав по инерции шаг, споткнулся, натолкнувшись на мягкую живую преграду. Упав, он сильно ударился подбородком и грудью о протянувшиеся по полу чьи-то ноги. В голове мелькнула шальная мысль, что эти конечности принадлежат кому-то из его команды. Но оказалось, что на полу лежали четверо совершенно незнакомых связанных мужчин.
– Присоединяйся к своим друзьям. Отдыхайте пока, парни. Скоро на вас шеф приедет любоваться, – хохотнул все тот же голос. – Ох, не завидую я вам!
По полу застучали ботинки, и двое, задержавшие Викинга, вышли из хижины. Перевернувшись на бок, он отполз к стене и, упираясь в нее плечом, рывком сел. Сразу же с другого конца комнаты прозвучал громкий окрик: «Лежать!» Викинг медленно выполнил команду, успев пробежать взглядом вокруг. Кроме Викинга и четверых связанных, у противоположной стены, в знакомом еще по встрече с Домингосом плетеном кресле, сидел человек, держа на коленях автомат.
– Лежи спокойно и не двигайся, – сказал тот и для убедительности повел стволом в сторону Викинга. – Разговаривать тоже не рекомендую. Услышу слово, пересчитаю каблуками ребра.
Скосив глаза, Викинг осмотрел сначала соседа справа, затем – слева. После этого у него зародились весьма сильные подозрения, что люди, задержавшие его, не являются подчиненными Руэнтоса, так как под эту категорию более подходили товарищи по несчастью, лежащие рядом.
«Так, опять я куда-то вляпался, – с тоской констатировал Викинг. – Непонятно только: куда именно? Если парни с автоматами – не люди полковника, то какого рожна им нужно? Где Надежда, Христа и Дювалье? Кто такой этот пресловутый таинственный «шеф»? Что вообще здесь происходит?» – ответа на все эти вопросы не было.
Он начал прикидывать, кому могло понадобиться нападать на беглецов и охрану Руэнтоса, если валяющиеся на полу собратья по несчастью были именно они. Версий могло быть сколько угодно – от контроперации Идальго и козней Домингоса, знавшего примерные планы Викинга, до случайного налета каких-нибудь окрестных бандитов. После недолгих раздумий эти варианты Викинг отбросил.
Идальго вряд ли мог так быстро среагировать на нападение, да и его воины-«интернационалисты» отличались от этих людей с ярко выраженной внешностью аборигенов. Осторожному Домингосу не было никакого резона ввязываться в чужую опасную игру с властями, у него вполне хватало своих проблем и забот. Да и местному криминальному элементу сейчас не до активности. Они, без всякого сомнения, отсиживаются в глубоком подполье, прячясь от «гребенки», устроенной Руэнтосом по всей стране.
Выходило, что наиболее заинтересованы в этом захвате две стороны: расстроенный папаша Арриан и его племянничек Хервасио. Типы, захватившие здесь власть, походили по фактуре и хамству и на боевиков местного магната, и на «пламенных» герильеро. Если бы где-то рядом находилась Христа, второй вариант был бы, конечно, предпочтительнее – она могла замолвить за него словечко, но ее не было. Кстати, так и непонятно, куда запрятали женщин и Дювалье с адвокатом, да и парень Домингоса с ними должен быть.
