— Он может — или по крайней мере может попытаться — провести в жизнь положения Хартии. — Амиант, нахмурясь, поднял взгляд к потолку. — Полагаю, можно возразить, что правила Министерства Соцобеспечения законно заменяли Хартию, хотя никогда ее не отменяли. Об этом свидетельствует само существование поста Мэра!
— Хартия древнее Правил Министерства Соцобеспечения?
— Да, безусловно. Древнее и шире по охвату. — Голос Амианта снова сделался бесстрастным и задумчивым. — Пост Мэра — последнее проявление Хартии, к сожалению. — Он поколебался, поджав губы. — По моему мнению, Мэр может действенно взять на себя защиту принципов Хартии… Трудное дело, полагаю. Да, безусловно, трудное…
— Почему трудное? — спросил Гил. — Ведь Хартия все еще в силе?
Амиант задумчиво уставился через открытую дверь на площадь Андл. Гил начал гадать, а расслышал ли Амиант его вопрос.
Наконец, Амиант заговорил.
— Свобода, привилегии, возможность выбора должны постоянно использоваться, даже с риском столкнуться с неудобствами. Иначе они устареют и станут немодными, неправоверными, и, наконец, незаконными. Иногда человек, который настаивает на своих привилегиях, кажется надоедливым и вздорным, но в действительности он оказывает большую услугу всем. Естественно, свобода никогда не должна становиться вседозволенностью, но правила никогда не должны становиться оковами.
— Значит, ты думаешь, — нахмурился Гил, — что мне следует попытаться стать Мэром и провести в жизнь положения Хартии?
Амиант, улыбнувшись, пожал плечами.
— Что до этого, то не могу ничего советовать. Ты должен решить сам… Давным–давно у меня была возможность сделать нечто похожее. Меня отговорили, и с тех пор я никогда не чувствовал себя вполне комфортно. Наверное, я не из храбрецов.
— Ну конечно же, ты храбрый! — заявил Гил. — Ты самый храбрый человек, какого я знаю!
Но Амиант лишь улыбнулся, покачал головой и ничего больше не сказал.
На следующий день Гила навестили Нион, Флориэль и Шульк. Все трое — взволнованные, возбужденные, оживленные. Надевший черно–коричневый костюм, Нион выглядел старше своих лет. Флориэль держался небрежно–дружески.
— Да что с тобой случилось позапрошлой ночью? — простодушно спросил он. — Мы все ждали, ждали, ждали… Наконец, решили, что ты отправился домой или может… — он подмигнул, — задержался чуточку потискать Геди.
Гил с отвращением отвернулся.
Флориэль пожал плечами.
— Если тебе охота — дело твое.
— Возникла небольшая трудность, — сказал Нион. — Нельзя зарегистрировать имя Эмфириона, если только это не псевдоним проживающего в городе получателя с репутацией человека добрых нравов. Я, как только–только развязавшийся с Отрядом Чествования и Чистоты, естественно отпадал. У Флориэля и Шулька неприятности с Цехом. Мэла выставили из Храма. Югер — ну, ты же знаешь Югера. Он просто не пойдет. Поэтому мы номинировали тебя под именем Эмфирион. — Нион выступил вперед и весело хлопнул Гила по плечу. — Мой мальчик, возможно, ты будешь новым Мэром!
— Но я не хочу быть Мэром!
— Строго говоря, шансы невелики.
— Разве нет никаких оговорок насчет возраста?
Нион покачал головой.
— Ты полноправный получатель, ты на хорошем счету в своем Цехе и Храм не заносил тебя ни в какой список. Короче, ты — приемлемый кандидат.
Сидевший за своим верстаком Амиант хохотнул. Все повернулись и посмотрели на него, но Амиант больше не издал ни звука
— У меня нет возражений, — сказал Гил, поразмыслив, — при одном условии.
— Каком?
— Таком, что всем этим делом управляю я. Вы будете подчиняться моим приказам.
— Приказам? — скривил рот Нион. — Ну, в самом деле!
— Если хочешь, чтобы было по–иному — воспользуйся собственным именем.
Нион закатил глаза к потолку.
— А, ладно, если тебе охота поважничать…
— Называй это как угодно. — Уголком глаза Гил видел, что Амиант внимательно прислушивается. Теперь губы Амианта изогнулись в легкой улыбке, и он склонился над ширмой.
— Ты согласен на мои условия? Нион поморщился, затем кивнул.
— Да, конечно. Главное, не власть или престиж, а хорошая шутка.
— Вот и отлично. Я не хочу, чтобы в это дело были вовлечены, прямо или косвенно, какие–либо нескопы или преступники. Все должно быть полностью в рамках правил.
— Нескопы не обязательно безнравственны, — возразил Нион Бохарт.
— Верно, — произнес нараспев со своего места за верстаком Амиант.
— Но знакомые тебе нескопы именно такие, — ответил Гил Ниону, посмотрев в сторону отца. — У меня нет желания находиться в милости у твоих знакомцев.
Нион растянул губы, показав на мгновение острые белые зубы.
— Ты определенно хочешь, чтобы все делалось по–твоему.
Гил вскинул руки жестом человека, испытывающего искреннее облегчение.
— Действуйте без меня!
— Нет–нет, — прервал его Нион Бохарт. — Действовать без тебя, когда ты придумал весь этот чудесный план? Ерунда!
— Тогда — никаких нескопов. Никаких заявлений или объяснений, или любой деятельности без моего предварительного одобрения.
— Ты не можешь быть сразу везде. Несколько секунд Гил сидел, глядя на Ниона Бохарта. И как раз, когда он уже открыл рот, готовясь окончательно и бесповоротно отказаться от этого проекта, Нион пожал плечами.
— Как скажешь.
Скут Кобол выразил Амианту горячий протест.
— Идея эта абсолютно нелепая! Юноша, всего лишь подросток, в числе кандидатов в Мэры! Да еще именует себя Эмфирионом! И вы не считаете это антиобщественным поведением?
— Это нарушает какие–то правила? — мягко осведомился Амиант.
— Это чересчур самонадеянное и предосудительное поведение! Вы насмехаетесь над великим постом! Это взбудоражит и собьет с пути многих людей!
— Если какая–либо деятельность не нарушает правил, то она правильная и приличествующая, — заявил Амиант. — А если деятельность правильная и приличествующая, то любой получатель может заниматься ею сколько душе угодно.
Лицо Скута Кобола сделалось кирпично–красным от гнева.
— Неужели вы не понимаете, что создадите мне трудности? Мой начальник спросит меня, почему я не обуздываю подобное шутовство! Отлично! Упрямство — дело обоюдное. Случилось так, что приказ об увеличении вашего ежегодного пособия лежит у меня в офисе и ждет оставленной на мое усмотрение рекомендации. И я должен поставить указание «Не Одобрено» на основании общественной безответственности. Столкновением со мной вы ничего не добьетесь!
Амианта это ничуть не тронуло.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
