– Fuck off this shit, darling, – отвечаю я перформеру, краснея за рыжеволосую дуру, беспокоясь, что она портит представление о русских женщинах в глазах иностранца.
– I love you, ми-лаш-ка, – нежно признается Perish.
Конечно, я знаю, к чему приводят все эти невинные обнимашечки и приглашения попить чаю в отеле. Его потрясающие костюмы и грим выглядят притягательными только со сцены. В реальности на меня смотрит существо, жаждущее легкой добычи. Многие мужчины стремятся к славе, чтобы иметь много женщин вокруг себя. Я вежливо игнорирую намеки звезды американской фетиш-сцены, и он уже начинает звать на after party другую девушку. Что и требовалось доказать… И Мистер Америка, напудрив нос, спешит отдаться в добрые руки очередной леди. Но ничто не смогло запятнать радугу, текущую по моим венам в этот счастливый день!
Такси до дома подано к подъезду. Пьяная от восторга, я выхожу из клуба, прижимая к сердцу белые розы.
– Фрида, распишитесь мне на память, пожалуйста! – просит симпатичный парень.
– И мне, если можно, – шепчет девушка, протягивая мою собственную фотографию для автографа.
– И мне распишитесь, Фрида! – галдят три подростка, появившиеся непонятно откуда.
– Фрида, и мне автограф, я хочу быть, как Вы! – шокирует признанием девочка лет пятнадцати.
Услышав такое, я чуть не расплакалась. Эти слова были самым главным откровением, ради которого я так долго жила… Отставив росписи для всех желающих, я сажусь в такси. Моя душа окрылена навсегда.
На мониторе компьютера высвечивается неизменная икона всей моей жизни. Оторвавшись от поцелуя священного лика, я смотрю влажными глазами на фотографию Мадонны и шепчу дрожащим голосом: «Спасибо тебе за все! Я смогу еще больше и совершу это для тебя!»
Я так хочу, чтобы мной гордились мои друзья, а самое главное – мой папа! Пусть мамочка, глядя с небес, радуется, что ее дочь сделала что-то серьезное в жизни. А как поверишь, так и будет. Я всегда добиваюсь своих целей.
Несколько недель задумчивости. Бесконечность одиночества. Так надо. Я хочу понять себя. Мой самый верный попутчик – старенький плеер с треками Dire Straits, Ailice Cooper и Roxette. Ну и, конечно же, всегда рядом королева моего безумия. Она. Госпожа Мадонна. Спонтанные путешествия. Дом там, где сердце. Хочу на время исчезнуть от всех знакомых, чтобы понять, кто я есть на самом деле. Хочу стать настоящей. Набраться сил на будущее, в котором я не буду принадлежать себе. Прежде чем голограмма моего образа втиснется в подсознание людей.
Нарушаю обет сдержанности. Шокирую людей в аэропортах откровенными нарядами. Провоцирую на эмоции. Изучаю механизмы реакций. Получаю гигантское удовольствие от своих спонтанных публичных экзерсисов. Подбираю себе наиболее острый образ. Наблюдаю, как воспринимают меня окружающие.
Очередь на таможенном контроле. Необходимые формальности. Всеобщая скука.
– Зачем этой тете такие странные волосы? – теребит мамин рукав милая девочка, видимо, из очень благополучной семьи, изумленно изучая мой ирокез.
– И действительно, зачем? – беспомощно удивляется девочкин папа, похожий на огромный мыльный пузырь.
– Чтобы вы обратили на меня внимание! – улыбаюсь я, прерывая бессмысленную дискуссию.
Внимания предостаточно. Главное, умело им пользоваться. Похоже, я неплохо усвоила этот урок. Терапия сменой мест и обществ подошла к концу. И вот я дома.
Папа внезапно вручает мне свежий номер журнала о рок-звездах, где пресса затронула наше недавнее выступление с американским перформером.
– Ничего себе! Откуда это у тебя?
– Специально купил, как только услышал разговор рокерш-малолеток во дворе, что в их любимом журнале напечатали статью о Фриде. Я был уверен, что это о тебе. Ты у нас такая одна, – утверждает отец, деловито дирижируя половником на кухне.
– Папочка! Ты же раньше никогда не интересовался подобными изданиями!
– Но там же написали про тебя! – хвалится папа, заботливо разглаживая глянцевую обложку популярного журнала для неформалов.
Феерия! Обо мне говорят малолетки во дворе! Журналы с публикациями моих интервью теперь покупает и папа! На душе становится радостно, но вместе с тем немного страшно. Захватывает дух, будто летишь в свободном падении с самой дальней планеты, с нераскрытым парашютом.
– Поздравляю, подруга! Я так рада твоим успехам! – обнимает меня Ленка.
– Я не забуду никогда, какой прекрасный подарок преподнесла мне жизнь! – отвечаю я, блестя безумными глазами, не в силах отойти от эйфории выступления с международной звездой уже месяц.
– Ну и как там знаменитый Perish? – интересуется подруга, теребя кольцо на пальце.
– Конечно, он хорош, хоть и голодный до случайного секса, как и все обворожительные мужчины. Но лучше бы он и ему подобные красивые подонки, пользуясь своей публичностью, выступили против насилия над животными, – жалуюсь я Ленке по дороге в кафе.
В разгаре уик-энда мы направляемся в наше любимое заведение. В уютной обстановке за чашкой зеленого чая беседа старых подруг приобретает еще большую неповторимость. Мне столько всего хочется рассказать Ленке. Ведь, кроме выступления со звездой западной сцены, у меня была фотосессия для журнала, посвященного рок-музыке, и интервью на телевидении! Наконец-то моя карьера вышла за рамки стрип-клуба и начала приобретать размах.
– Вам зал для курящих или нет? – слышится милый голос официантки, встречающей посетителей на входе.
– Спасибо, конфетка, но я хотела бы чувствовать запах духов своего собеседника… Поэтому усади нас за самое дальнее место в зале, где не курят…
– Хотите попробовать наш фирменный стейк?
– Возможно, от него не откажется моя подруга, а мне принесите овощи, пожалуйста! – делаю я заказ официантке, обслуживающей столик на две персоны.
– А как насчет наших новых блюд из курицы?
– Девушка, а как насчет кунилингуса? – шучу я. – Спасибо, милая, ну не ем я ваше мясо…
Ленка густо краснеет, услышав мою откровенную шутку. А я, мило улыбаясь, дружественно подмигиваю официантке. Мне совсем не хочется смущать милую девочку, привыкшую к обычным вкусам посетителей. Уловив мою доброжелательность, официантка расслабилась.
Если бы я была Мадонной, Кортни Лав или Мерилин Монро, то воспользовалась бы статусом сногсшибательной блондинки не для обольщения успешных мужиков. Я бы разъяснила людям, что есть мясо – чудовищно плохо. А пока я шокирую платиновым ирокезом местных ханжей, то могу убедить только близкую подругу тоже стать вегетарианкой.
«Алиса, познакомься, это Окорок! Окорок, это Алиса. Что ты! Вас только познакомили, а ты на него с ножом! Унесите Окорок!» – так звучат фразы из моей любимой детской книжки «Алиса в Стране Чудес». Ни один человек не ест свою маму, не собирается жарить свою подругу и не откусывает кусочки от своей кошки. Может, это только пока? Зачем люди едят мясо? Они думают, что им все можно? Как так оно уже мертвое?!
А знают ли люди, что оно прекратило жить из-за них? Неужели они не понимают, что спонсируют убийства животных исключительно ради того, чтобы было ВКУСНО? Каким вкусом может обладать боль, насилие и убийство? Они что, правда, наслаждаются тем, что вкушают смерть? Животные не могут ответить. Они не могут сказать, что им больно, страшно и что они ни в чем перед нами не виноваты. А люди продолжают пользоваться тем, что животные слабее. Неужели после этого можно называть себя Человеком?
Унесите окорок…
Люди убивают животных для своих целей. А животные не могут людям ответить. И люди продолжают убивать, потому что никому не интересна чужая боль…
Я против натурального меха, изделий из натуральной кожи и препаратов, тестированных на животных!
Вот уже 5 лет, как я полностью отказалась от животной пищи, за исключением молочных продуктов. Теперь я намного лучше себя чувствую. Употребление мяса убивает… Ты ешь мясо… И превращаешься в мясо… Однажды тебя тоже съедят… FUCK THE MEAT!
Официантка косится на нас, плохо скрывая любопытство. Она постоянно появляется, чтобы протереть со стола, хотя явно делает это из желания подслушать разговор. Девушка разглядывает мой фрик-имидж, недоумевающе бегая глазами по каждой детали. Такие необычные посетители вряд ли часто попадаются ей. Старательно изучая каждое мое движение, она опять подходит и спрашивает:
– Все же, как насчет наших новых блюд из рыбы?
– Ладно, милая, неси сюда свое мясо… Порадую сегодня ничейную кошку, живущую в моем подъезде, – отвечаю я девушке, которая изо всех сил пытается навязать свое, не понимая, что таким образом насилует выбор человека.
Была бы я настолько знаменитой, чтобы любое мое слово воспринималось, как нечто сакральное, – непременно направила бы свою известность еще и на борьбу с терроризмом.
А пока мое имя имеет значимость только для папы и нескольких друзей, и суперженщина Фрида будет заниматься спасением очередной собачки, скармливая ей сосиску из своего хот-дога.
