больших руках своего господина. Этот миг, в котором жертва, которая только что его ублажала, находится в полной его власти, доставлял непередаваемые ощущения. Он еще ни разу не сумел остановиться. Этот момент, когда лишь в его власти и тело и сама жизнь молодой рабыни, сносил Фатиру все опасения, границы и установки. В этот момент он ничего не понимал и не соображал, его волна за волной накрывали восторг и опьяняющее удовлетворение. А если перед этим еще и покурить каймал…, то ощущения еще ярче.
Фатир прикрыл глаза, погружаясь в воспоминания и слабые отголоски того, уже прошедшего удовольствия. Он поправил набухший член в складках своих цветных одежд. Даже то, что чаще всего он приходил в себя в очередной мертвой рабыне, не могло остудить его пыл. Сейчас бы ему девчушку рядом…
Этого больного удовольствия ему хватало на пару десятин. А порой и нет. Как, например, сейчас. Последняя рабыня кончилась за пару дней до его отбытия к барону, а он уже снова хочет. Ему было необходимо этим удовольствием смыть с себя все то унижение и пренебрежение, что он испытал в баронстве.
Он снова сжал кулаки от злости! Там на клановых землях его встретили как одного из младших слуг. Его заставили ждать пока освободится казначей, а после просто отправили назад! Как простого чинушу, а не градоначальника, пусть и города отбросов, но все-таки целого города!
Этот самый город, который вместе со всеми его жителями Фатир ненавидел, как раз показался на горизонте. Они прибудут туда к обеду, но он не хотел после снова ждать. Ему необходимо сбросить все напряжение, что навалилось на него.
Он ударил несколько раз по дверце кареты и в нее тут же заглянул Рипак — его верный слуга. И тоже раб. Фатир просто приказал, чтобы по возвращению его ждали парочка молоденьких рабынь. И снова погрузился в свои смешанные чувства обиды и унижения с воспоминаниями и ожиданием экстаза. Уже совсем скоро он сбросит с себя этот эмоциональный груз, а Рипак обо всем позаботится. Как всегда.
Все эти мысли более-менее успокоили Фатира до прибытия в город. Он хотел уже отправиться к себе, когда его перехватил магический вестник от одного из доверенных людей. Важное дело, не терпящее отлагательств, и ему надлежит как можно быстрее явиться в мэрию.
Как бы Фатир не относился к городу и его жителям — он был хорошим слугой своего господина. И совсем не глупым, иначе его бы не назначили на такой пост. Он отлично понимал, что с сытого и богатого города можно поиметь больше. Но как же тут оказалось сложно! Статус Вольного города то и дело вставлял ему палки в колеса! Никто не хотел на добровольной основе вкладываться в город, а он не мог ни на кого надавить! Вольный город — он для всех, и у всех равные права. Почти. Только вот нищих становилось все больше, а следом и преступности. А сослать их дальше было просто некуда! И несмотря на все это, в шахтах было некому работать! Рабы — это не выход. Хотя выход, конечно, но больно уж накладный. Это их купи сначала, а самые дешевые работать на шахтах не смогут. А это уже такие деньги! После же еще и крышу дай, и накорми, и одень… И следи, чтоб не перемерли, иначе снова траты!
С наемными было проще, но никто не хотел там работать. Даже нищие! Дармоеды! Ходят по приютам и живут на подачки города. Паразиты! Может еще больше урезать и так уже мизерные дотации?
Фатир приказал кучеру править в мэрию, а Рипаку доставить туда рабыню. Хоть одну. Градоначальника ждет сложная встреча. Но возможно, если все сложится хорошо, то Фатиру удастся уговорить этого глупого и жадного гера Жанкора пригнать на рудники своих клановых. Деньги как за наемных пойдут тому прямо в карман и как думал Фатир, этот спесивый аристократишка должен согласиться. Глупость и жадность — это проклятие одному и настоящее благословение другому. Тому, кто сумеет ими распорядиться.
Спустя два с половиной часа переговоров Фатир был в бешенстве! Только что его кабинет покинул личный слуга этого Жанкора! Он не соизволил сам приехать даже к градоначальнику, даже обсудить важную сделку! Как же Фатир ненавидел этих спесивых ублюдков! А слуга этого аристократишки оказался не так прост. Он не хотел заключать сделку с городом, но и пойти против воли своего господина тоже не мог. Он вертелся как уж на сковороде, но большинство моментов Фатиру получилось из него выбить. Но это только первый раунд переговоров. Через пару дней они продолжат эту битву.
Фатир был зол и чувствовал усталость, как моральную, так и физическую. Он дождался пока Рипак приведет новенькую рабыню и покинет кабинет. Ему необходима разрядка. А маленькое худенькое тельце рабыни будет отлично смотреться перед ним на полу. Как и тёмно-серые большущие глаза, которые будут на него смотреть поверх этого маленько ротика, который и доставит ему удовольствие.
Он начал неторопливо развязывать свой выходной халат, наслаждаясь ужасом в глазах соплюшки. Он наблюдал как она мелко трясется, и в ее испуганном виде, загнанного в угол зверька, тоже была своя прелесть.
Из-за двери послышался некий шум. Фатир недовольно поморщился — он ведь приказал его не беспокоить! Что там опять происходит?!
Удивление сменилось потрясением, когда дверь резко, явно от удара, распахнулась. А следом пришел и стелющийся по спине ужас.
В его кабинет вошли два громадных черных орка и без остановки прошли прямо к нему. Следом в кабинет ворвалась лысая орчанка, которая показалась Фатиру живым воплощением демона из низших миров.
Она быстро оббежала кабинет и заглянула за неприметную дверцу, что вела в небольшую уборную. Орки встали по бокам от бледного градоначальника, а он не мог даже ничего сказать. Да он и понять ничего не мог! Только все его нутро почувствовало ледяное касание приближающейся беды.
Орчанка выглянула за входную дверь и вернулась назад, оттесняя к стене перепуганную рабыню. В кабинет стелющейся походкой вошли еще орчанка с орком и застыли у двери, а следом в комнату стремительно вошла молодая аристократка с пылающим взглядом. И глядя на нее Фатир понял, что день сегодняшний, до сего момента, был не так уж и плох.
Небольшого роста, в черном обманчиво простом платье, в разрезах которого мелькало невесомое молочное кружево. Фатиру стало совсем печально, когда он представил цену этого скромного наряда, а следом разглядел и меховой плащ на хрупких плечах. Почему-то
