Эти чудесные сумерки, когда полутьма мягко окутывает вершины деревьев, воздух еле заметно искрится светлячками, лес тихо шумит над головой и слышны мелодичные птичьи трели, навевали мне мысли о волшебном народе.
Невольно вспомнились сказки-легенды о дивных.
Фейри.
На этот счет не было никаких точных сведений даже у магов. Фейри были прямыми детьми стихий и могли взывать к ним без посредников. Обитали они в пространственных карманах. Но два раза в год появлялись в подлунном мире: весной и осенью. В Бельтайн и Самайн.
Я вышла к ручью, оседлала нижнюю ветку могучей ивы и опустила ноги в прохладную воду. Широкий ручей с еле слышным журчанием бежал вперед, петляя между камней и корней деревьев.
Все же владения Хранителей — это удивительно красивые места. Причем большая часть — нетронутая природа.
Я здесь встречала много редких видов деревьев и трав. Пару раз видела красную белку. А она уже лет двадцать считается практически истребленным видом. Ее мех дает просто восхитительные переливы цвета, что, естественно, не продлевает жизнь зверькам.
Хранители… Я прикусила губу, а в душе снова темным облаком поднялась обида. За что он так? Жестоко… Я все понимаю. Вернее, пытаюсь. Учеба и прочее. Подготовка к единению с остальными стихиями и вступлению на престол. И правлению. А этические нормы правителя и простого человека весьма и весьма разнятся. Чтобы это выдержать, я должна стать Императрицей. Именно так. С большой буквы. Но приходится так корежить себя… Это сложно. Это трудно. Это больно. Он сам через это прошел. Неужели не понимает?
Я сделала несколько глубоких вдохов, ощутив, что к глазам опять подбираются слезы. Отвратительный! Почему я именно его слова принимаю так близко к сердцу?!
И правда, почему?
Задумалась. Мы знакомы несколько месяцев. За это время так много пройдено, и он постоянно был рядом. Если не в образе Лирвейна, то в облике «дядюшки» Хора. Конечно, за обман я была изрядно зла на длинноносого поганца, но также хорошо понимала необходимость такой меры. Да и не рвался он меня опекать. За это можно отвесить ни-и-изкий поклон Мидьяру и Асгарду. В первую очередь его разноцветной светлости. Которого тоже не помешало бы щелкнуть по носу. Ох, дошутится когда-нибудь!
Лир. Холодный, умный, властный, жесткий, высокомерный, временами занудный. Самый невероятный мужчина из всех, кого я знаю. Ироничный, красивый, притягательный. Ох, глупая ты принцесса!.. Может, стоит хоть самой себе признаться в том, что он тебе нравится? Правильно. Не стоит. И так проблем много. Будем и дальше изображать страуса! Ничего не вижу и не слышу!
Я грустно рассмеялась, подобрала с земли небольшой гладенький камешек. Немного покатала его в пальцах и с неожиданной злостью запустила в воду.
— О чем задумались, леди? — спросил спокойный голос откуда-то сверху.
Это оказалось настолько неожиданно, что я дернулась и едва не упала в воду. Но успела восстановить равновесие и таки усидела на ненадежной ветке. Подняла голову и, столкнувшись взглядом с серьезными серыми глазами, едва не свалилась вторично. Этот что тут делает?!
Уж кого-кого, а светловолосый предмет моих нерадостных раздумий я сейчас хотела видеть меньше всего! Надо взять себя в руки. Леди я или не леди?! Самообладание в любых ситуациях у меня в крови! Во всяком случае, очень на это надеялась.
— И вам еще раз доброго вечера, Хранитель. — Вот тебе! — С каких это пор вы воспылали любовью к высотным насестам? Думала, это прерогатива Мидьяра.
— Прерогатива. Но не монополия, — тонко улыбнулся Лир. — Значит, имею полное право. Или вас что-то не устраивает?
— Что вы, что вы, — тут же открестилась. — Просто я выразила свое недоумение по поводу нетипичного для вас времяпрепровождения.
— Понятно. Сейчас поздно, а вы в легкой одежде. Не совсем подходящий наряд для середины осени, Александра. Вы можете заболеть.
Оглядела Лирвейна. Кто бы говорил. Сам в легкой рубашке и тонких штанах. Камзол и тот висит на соседней ветке. Кстати, алый с черным. Что в лесу такое сдохло? Насколько знаю, он этот цвет не особо любит. Хотя я просто его на нем прежде не видела, а это не показатель. Интересно, где он ползал? Волосы убраны в небрежный хвост, и в них застряло несколько травинок и даже одна веточка.
Короче говоря, выглядел он в высшей степени необычно и нетипично.
Неожиданно Лир произнес:
— Не согласитесь ли вы составить мне компанию, леди? Сегодня один весьма необычный праздник. — Он перевел взгляд на густую разноцветную листву над головой и закончил: — Я вас приглашаю.
— Не хочу показаться грубой или невежливой… — осторожно начала, в волнении стискивая пальцы. — Но чем обязана такому жесту доброй воли? Не замечала за вами особого желания проводить время в моей компании. Более того, вас это скорее тяготило.
— Нас всегда тяготит навязанное, — серьезно ответил мужчина. — Но я не всегда вел себя достаточно этично, а вы… показали себя с весьма достойной стороны. Так что считайте это извинением и предложением.
— Предложением? — вопросительно вскинула бровь.
— Да, — улыбнулся мужчина. — «Дружба», наверное, слишком смелое слово, и поэтому не буду к нему прибегать. Да и, вынужден признать, в дружбу как между мужчиной и женщиной, так и между Императрицей и ее приближенным верю весьма слабо. Так что остановимся на нейтральном термине «приятельские отношения». Вы согласны?
О как! «Приятельские отношения» с Лирвейном. Интересно, он сам-то в это верит? Впрочем, что теряю? Вечно морозиться нельзя, в конце концов, мне с ним сотрудничать еще.
— Как скажете, Лирвейн. Согласна. На оба ваши предложения. Куда мы пойдем?
— Тут не особо далеко. — Блондин снял с сучка свой камзол и спрыгнул вниз. — При условии, что они не стали мудрить со входом в холмы и развлекаться с дорогой.
— Холмы… — задумчиво повторила. Почему-то у меня это с чем-то ассоциировалось. — И кто эти «они»?
— Вот и увидите, — снова улыбнулся волшебник, надевая камзол.
Подал мне руку. Несколько мгновений рассматривала предложенную ладонь, но все же вложила в нее свою. Водник сжал ее и сильным рывком поднял меня с ветки.
Он углубился в лес по видной только ему тропинке. Проще говоря, Лирвейн шел абсолютно спокойно, и часто растущие молодые деревья, а также низкие колючие кустарники ему, кажется, совершенно не мешали. Зато я двигалась с трудом. Постоянно пригибалась из-за ветвей и отцепляла платье от лапника. Лир заметил трудности моего продвижения, покачал головой и вернулся:
— Вот поганцы. Вернее, поганка. — Он задрал голову и крикнул в тишину леса: — Мы вместе! По приглашению Королевы! Пропусти!
