сопровождала процессию короля по длинной извилистой дороге от замка к центральной площади, а затем через город к массивным воротам.
Колонну возглавляли трубачи и барабанщики, за ними следовала рота воинов-магов. Король и его гвардия ехали под флагами королевского дома, серебряный дракон Вортингена на фоне пурпурной ночи.
За охраной Акмаэля шли Высшие Маги Совета, в том числе и Эолин. На магах были богато расшитые плащи цвета лесной зелени. Эолин надела традиционные бордовые одежды Высшей Маги. За ними следовали представители знатных семей Мойсехена, каждый со своим гербом. Этот взрыв цветов был приглушен наступлением пехоты и кавалерии с пурпурными флагами в тылу.
Люди толпились на улицах и свисали с окон и балконов, вид у них был мрачный, но полный надежды. Старики выкрикивали ободряющие слова, дети предлагали солдатам безделушки на удачу. Женщины взывали к Королю-Магу, прося защиты своих мужей, сыновей и братьев.
Свиту короля осыпали цветами, нежными цветами боярышника и розмарина на мужество и защиту. Когда толпа узнала магу Эолин, на ее пути стали падать лилии и первоцветы.
Сразу за городскими воротами собралась основная часть сил Акмаэля. От длинных колонн и рядов у Эолин перехватило дыхание. Много лет назад она видела армию Короля-Мага, выстроившуюся против людей ее брата, но теперь она казалась намного больше, более грозной и устрашающей, чем когда-либо прежде.
Акмаэль высоко поднял Кел'Бару, клинок сиял, как луна из слоновой кости. Солдаты ответили оглушительным ревом верности.
Редко когда Эолин чувствовала себя так далеко от того момента, когда она впервые встретила этого принца Вортингена, долговязого и неуверенного юношу, заблудившегося в пышных коридорах Южного леса. Тогда магия казалась безобидной игрой. Теперь слова Дуайен Гемены зловещим эхом отзывались в ее сердце, и она поняла трепет маг, восставших против отца Акмаэля.
«Смешивать магическую силу с королевской властью опасно. Нельзя иметь столько власти в руках одной семьи».
Теперь курс, намеченный Кедехеном и поддерживаемый его сыном, будет продолжен в ребенке Эолин, который, мальчик или девочка, несет в себе королевскую кровь и магическую силу. Эта мысль вызвала трепет в ее утробе, и мага положила руку ей на живот, чтобы успокоить движение.
По команде Короля-Мага королевская стража расступилась, открыв путь между ним и Высшими Магами. Цетобар повел членов совета вперед, чтобы встретить короля, Телин был по правую руку от него, а Эолин — по левую.
Акмаэль и Верховный маг Цетобар вступили в долгий ритуальный обмен мнениями, который символизировал передачу определенных полномочий в делах Города в отсутствие Короля.
Розовощекий дипломат был проинформирован о ситуации Эолин на частном совете накануне вечером. Было составлено новое завещание, в котором король признал сына Эолин своим. Одна копия осталась у Цетобара, другая у Эолин, и на каждой стояла печать Вортингена.
— Он человек предельной осмотрительности, — заверил ее Акмаэль. — Он хорошо служил моему дому и всегда действует в интересах королевства. Если со мной что-нибудь случится, ты должна полагаться на него. Вы с принцем будете в надежных руках.
Эолин не разделяла уверенности Акмаэля. Она чувствовала только замешательство и неуверенность, тревожное ощущение того, что ее влекут потоки, неподконтрольные ей. Предупреждения Адианы мучили ее.
«Королева и все ее отпрыски, а также все те, кто им верен, будут ненавидеть его и желать ему смерти, погубят го до того, как он станет достаточно взрослым, чтобы осознать свою силу».
Откуда Эолин могла знать, недавно прибыв в Город, кто был верен Королеве, а кто нет? И как бы Цетобар истолковал интересы королевства, если бы Акмаэль был убит, а сырнте двинулись на Мойсехен?
Сильное желание возвращения Мага Кори вспыхнуло в ее груди. Никто не знал темный лабиринт политики в этом королевстве так хорошо, как Кори. Никто не был бы более предан защите этого ребенка, который для него был бы намного больше, чем принц Вортингена. Мальчик или девочка, этот младенец был долгожданным наследником клана Восточной Селен.
Очередной рев людей вывел Эолин из задумчивости. Король и Цетобар закончили свой диалог. Теперь взгляд Акмаэля остановился на Эолин. Из уважения она опустила взгляд, неподвижность ее тела превратилась в застывшую маску, скрывавшую жгучее желание обнять его еще раз.
— Мага Эолин, — он приблизился на своей лошади, и она подняла на него взгляд.
Они бормотали свои нежные прощания в предрассветные часы. Его поцелуи двигались по ее лицу, пока она вдыхала его сущность древнего камня и вневременной магии, кожи и кольчуги и начала войны.
— У тебя есть задание, — сказал Акмаэль. — Выполни его. Я буду ждать твоих посланников в ближайшие дни.
— Да, мой Король. Я вас не разочарую.
Улыбка тронула его губы, редкое выражение для такого публичного мероприятия. Он отсалютовал ей и Высшим Магам, затем дал знак своему скакуну развернуться.
— Мой король!
Акмаэль остановился по зову Эолин. Кивнув, он предложил ей продолжать.
— Вернитесь к нам, — ее голос прервался. Она изо всех сил пыталась успокоить свое сердце, подавить резь в глазах. — Вы и все ваши люди. Не позволяйте женщинам вашего города оплакивать своих мужей. Не позволяйте им растить своих детей в одиночестве.
Он разглядывал ее, странно стиснув челюсти, необычайное сострадание было в глазах.
Дыхание зари пронеслось по полю солдат, его успокаивающий шепот отразился в развевающихся знаменах, в тишине травы у их ног. Лошадь заржала, другая топнула. Металл звякнул о металл, кожа скрежетала о кольчугу.
Тем не менее, Король-Маг удерживал взгляд на Эолин, словно она была лучшим из сокровищ, лентой красоты, неожиданно вплетенной в грубую ткань жизни.
— Война оставляет много вдов, Мага Эолин, — сказал он наконец приглушенным тоном, — но я сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуть этих людей домой и никого не оставить без вести. Что же касается женщины, с которой я связан, настоящей королевы Мойсехена, то я буду рядом с ней, когда этот конфликт закончится. В этом даю слово.
С этими словами он уехал, всадники собрались позади него, подняв копья и флаги, и начали свое путешествие на юг.
Маги и дворяне разделились. Те, кому было поручено следить за городом, — среди них Эолин, Цетобар и Телин, — отошли на обочину дороги, чтобы все, кто должен был сопровождать короля, могли пройти.
Они провели большую часть утра, наблюдая, как рота за ротой присоединяются к колонне, благословляя и вызывая чары для защиты человека и зверя.
Когда последний полк кавалерии занял свое место, последователи лагеря образовали за ними рваный хвост, маги и мага прошли обратно через городские ворота и по извилистой дороге направились к замку.
В переднем дворе их встретили слуги и
