— Но он не может в воскресенье! Гоша учится в Высшем военном, сегодня у него увольнение, а следующее — только через неделю!
— Вот через неделю и встретитесь! — холодно отрезал Арбенин, он уже просто не мог слышать об этом Гоше. — Клиент поставил жёсткие условия: мы должны закрыть дело до воскресенья, поэтому работаем без перерывов на любовные свидания!
Ангелина возмущённо вспыхнула:
— При чём здесь любовные свидания?! Гоша мне просто друг!
Май красноречиво скривился, давая понять, что он думает о дружбе между мужчиной и женщиной.
— Тем более, не вижу повода сокрушаться, друг — не любовник — подождёт, собирайся, поехали!
Ангелина не стала препираться, только вздохнула и послушно вышла в коридор, захватив сумочку. Май спустился следом, недовольно проворчав:
— И не надо на меня дуться, дело — прежде всего! Мне, вон даже по ночам работать приходиться.
— Я не дуюсь, — Ангелина ответила спокойным ясным взглядом, — нельзя так нельзя. Мне сейчас деньги нужно зарабатывать, а с Гошей мы ещё не раз встретимся.
Май недоверчиво покосился в её сторону:
— Он что, правда, только друг?
— Да, мы знакомы с детства, можно сказать, в одной песочнице выросли.
— Понятно, — протянул Арбенин.
На душе стало немного спокойнее, но неизвестно откуда взявшийся Гоша продолжал необъяснимо и упорно раздражать.
Ознакомившись с последней информацией, Ирма долго пила воду, щедро приправленную какими-то успокаивающими каплями. Захлёбывалась, откашливалась и снова начинала жадно опустошать очередной стакан. Её обычно бледное лицо сейчас покрывали асимметричные алые пятна. Антон терпеливо наблюдал за женщиной, пытаясь понять, настоящие ли это эмоции или актёрская игра, приёмами которой певица владела в совершенстве. Прошло несколько минут, прежде чем она взяла себя в руки и смогла адекватно реагировать на вопросы, но для начала тихо и как-то апатично уточнила:
— Всё что вы мне сейчас рассказали — правда?
Мужчины синхронно кивнули.
— Значит, эта мразь посылала вот эту гадость с моего телефона?!
— С номера, которым вы раньше пользовались, — дипломатично уточнил Антон, — кстати, откуда он у вас? Хозяином числится некий Товкаленко Виктор Петрович?
Ирма изо всех сил сжала виски холодными ладонями, пытаясь унять внезапную пульсирующую боль и сосредоточиться на разговоре. Получилось не очень.
— Я попросила свою домработницу, купить сим-карту на её имя, чтобы не светиться в базе данных. Все эти звонки от неизвестных, но настойчивых поклонников…. Но у неё паспорт был на восстановлении — потеряла, вот и купила на имя какого-то родственника, я подробностей не уточняла.
— Как давно вы этим номером не пользуетесь?
— Пару месяцев кажется. Я потеряла телефон вместе с этой симкой, купила новую, а потом и пропажа нашлась. Но, поскольку все контакты я уже перевела на новый номер, старым пользоваться перестала.
— Сим-карту выбросили?
— Что? А, нет. Она у меня так и валялась то в кошельке, то в визитнице, постоянно выпадая в самый неподходящий момент, — женщина нахмурилась, пытаясь поймать какое-то ускользающее воспоминание. — А ведь в тот вечер она тоже выпала!
— В какой вечер? — насторожился детектив.
— На зачётном концерте, в прошлую пятницу, в гримёрке. После концерта, я зашла привести себя в порядок, переодеться. Полезла за чем-то в сумочку, не помню, за чем именно. Она выпала, но я торопилась и не стала её подбирать, а потом и вовсе забыла.
— Кто ещё кроме вас находился в гримерной?
Ирма бросила на детектива удивлённый взгляд:
— Никого, это моё личное помещение. Приглашённые звёзды у нас гримируются в специально отведённых местах, конкурсанты тоже.
Антон продолжал задавать вопросы, преувеличено спокойным тоном, хотя сам, чувствуя, что напал на след, был напряжён до предела.
— Это ваше личное помещение запирается?
— Нет, а зачем? — снова удивилась певица. — То есть ключи, конечно, имеются, но я ими редко пользуюсь — не вижу смысла. У нас везде камеры и охрана, да и вообще никогда ничего не пропадало.
— Понятно, значит, гримёрная была не заперта. Кто угодно мог туда войти и подобрать сим-карту.
До сих пор Зарецкий слушал не вмешиваясь, но здесь не выдержал:
— Ничего это не значит! Её могла подобрать уборщица!
Он набрал номер по внутреннему телефону и потребовал немедленно вызвать в кабинет интересующую его техслужащую.
— Леонид Егорович, успокойтесь, — мягко сказал Антон, — зачем отрывать человека от работы, сами говорите: у вас везде камеры, вот с них давайте и начнём.
— Ничего не выйдёт, — помрачнела Ирма, — в грим-уборных для руководства и приглашённых звёзд камер нет, наблюдение ведётся только в помещениях конкурсантов.
— Зато они есть в коридорах, — вмешался Зарецкий, — Антон, идёмте в комнату охраны, там всё посмотрим.
— А я? — робко спросила Ирма.
— А ты, дорогая, лучше побудь пока здесь. Если мы сейчас ввалимся туда всей толпой и начнём сеять панику….
Договорить ему помешал негромкий стук в дверь, вслед за которым в кабинет неуверенно протиснулась невысокая худенькая женщина лет сорока. Она оказалась той самой уборщицей, дежурившей восьмого мая на втором этаже. Испуганно спросила, в чём провинилась и жалобно запричитала, рассказывая, как безупречно трудиться в своей незавидной должности уже целых три года. Мужчины растерянно переглянулись, не зная как ненавязчиво задать интересующий вопрос. Положение спасла Ирма. Она уже взяла себя в руки и спокойным будничным тоном сказала:
— Успокойтесь, милая, у нас к вам нет никаких претензий. Просто в прошлую пятницу я выронила в своей грим-уборной сим-карту с важными номерами, вот и подумала, что вы могли её найти.
Женщина, облегчённо вздохнув, клятвенно заверила присутствующих, что ничего подобного в помещении не находила, на том и расстались. В кабинете повисла тяжёлая гнетущая тишина, так тихо обычно бывает только перед очень сильной бурей. Первой не выдержала Ирма:
— Лёня, а что это значит? — спросила она звенящим от напряжения голосом.
— Ничего это не значит! — холодно отрезал Зарецкий. — Почему ты так уверена, что потеряла эту чёртову симку именно в пятницу и именно в гримёрке? Может быть, это произошло в другом месте?
— Я что, по-твоему, ненормальная! С памятью у меня пока всё в порядке! Всё было, так как я сказала! — завелась певица, но вдруг, вздрогнув как от удара, поникла и прошептала: — Получается, это кто-то из наших! Лёня, этот человек был там в тот вечер, смотрел нам в глаза и…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
