был лёгенький, изящный и очень дамский. Покороче того, что я оставила у Нирана. Я вытянула лезвие из кожаных, украшенных металлическими вставками ножен. Тонкое, остро наточенное и, похоже, из неплохой стали. У отца был похожий – в два раза больше, конечно, но я узнала этот металл по цвету и переливам на заточенном краю. Я так засмотрелась, что не сразу заметила – Чалерм протягивал мне ещё что-то.
Я взяла у него из руки маленькую металлическую бляшку на шнурке и тут же ощутила в ней печать махары двух, нет, трёх человек.
– Что это?
– Разрешение на оружие, – ухмыльнулся Чалерм. – Вы правильно думали , что просто так мечи не дают.
– А чьи… – начала было я, но сообразила, что вряд ли уже могла научиться различать печати. – Кто его выдаёт?
Чалерм же не мог сам наложить печати? Даже одну из них, не говоря уж о том, чтобы подделать остальные. Он же сам не махарьят.
– Имена вам ничего не скажут, но мне пришлось обойти пятерых уважаемых учителей, – хмыкнул он. – А если бы вы пошли сами, то меньше, чем десятью, не отделались бы.
Я заподозрила, что если бы пошла сама, то от этих почтенных учителей осталась бы кучка пепла, так что очень кстати, что мне не пришлось иметь с ними дела.
– Вы начинаете осваиваться в этом болоте, – заметила я. – Дирек сегодня хвастался какими-то цветными квадратами…
Чалерм улыбнулся чуть шире.
– С Диреком вы навели меня на правильную мысль. Там, где я работал раньше, слуги сами понимали, какие дела делать в первую очередь, а какие можно отложить. Здесь же нет такой культуры, пришлось изобретать.
– А где вы раньше работали? – заинтересовалась я.
– В другом клане махарьятов, – пожал плечами Чалерм. – Но он был намного меньше. Вы правы, мне потребовалось время, чтобы освоиться со здешними порядками.
– Почему вы работаете в кланах махарьятов, когда сами не махарьят? – недоумевала я.
Чалерм пригвоздил меня разочарованным взглядом.
– Право же, пранья, мне казалось у вас неплохая память. Я – историк кланов. Я пишу о них книги.
Я чуть не хлопнула себя по лбу. Конечно, он же говорил! Я просто, наверное, не могла поверить, что таким делом можно всерьёз заниматься.
– И… они вам за это платят?
– Обычно нет, – ровно сказал Чалерм, как будто речь шла о погоде, а не его плошке риса. – Но предоставляют жильё и всё необходимое, а я в свою очередь беру какую-то оплачиваемую работу. Вот как здесь, помощника по внутренним делам. Так и о клане можно больше узнать, чем если просто приставать к людям с расспросами.
Вот как. Я даже не знала, что так можно.
– А в каком клане вы работали раньше?
Чалерм взглядом указал на меч, а потом мне через плечо на медитирующих махарьятов.
– У них сейчас будет перерыв. Идите тренироваться, как честная ученица, вместо того, чтобы прятаться по кустам.
Поединок
Адифеп ничуть не удивился моему явлению на урок, только намекнул, что надо было ходить с самого начала, пусть и без оружия – медитация и управление своей махарой ещё никому не мешали. Кое-кто из охотников возмутился было, что это к ним на занятия допускается ученица, не сдавшая экзамена ни за один уровень, но как только они узнали, что я жена Вачиравита, все вопросы стихли. Вот и зачем, спрашивается, столько проверок и разрешений, если все их можно выкинуть в окно, когда речь идёт о наследниках клана?
После урока я вернулась к себе и бездумно полистала Укрита, а потом ещё пару книг. Что-то мне было нужно выяснить… Про демонов? Так вроде я отказалась от мысли всех тут отравить. Про амардов? Но среди книг, которые я взяла у Чалерма, про них ничего не было.
Я разложила книги ровным слоем по столу, потёрла лицо и уставилась на заглавия. Первые дни на Оплетённой горе я ничего не понимала, потому что кругом творилось невесть что, и чтобы сделать хоть шажок, приходилось преодолевать слои за слоями самых неожиданных препятствий. Но с тех пор я со многим разобралась, получила права, нашла общий язык с нормальными людьми и Вачиравитом и вроде бы должна понимать, куда двигаться дальше. Вот только вместо плана действий в голове царил туман. Как будто уши забились хлопком или глаза не открывались от усталости.
Но я же не устала. Я достаточно спала и хорошо ела, а самое сложное, что мне приходилось делать – это читать книжки, содержание которых я и так знала. Почему же я никак не могла собрать себя в кучку и задуматься? Вон, о работе Чалерма забыла, да и до того… Если подумать, получалось, что с тех пор, как я явилась на гору, я постоянно что-то забывала, путала или понимала с о-очень большим запозданием. И пусть я никогда не выделялась среди своих братьев и сестёр особым умом, особой рассеянностью я тоже не грешила. Точно эта гора, с её влажной духотой и безумием, разжижает умы.
Как бы там ни было, туману в голове надлежало противостоять. Я подоткнула под себя пятки, приняв позу для медитации и провернула в голове пару упражнений, очищающих сознание, а после уставилась в пустое место на столе и стала перебирать в уме все детали своего положения.
Итак, амард Саинкаеу куда-то делся два поколения назад. Как клан жил эти годы? Очевидно, за счёт жертвоприношений. Однако большинство людей в клане – да, судя по Буппе, и в городе – по-прежнему считают, что на пике сидит амарданур. Значит, Саинкаеу скрыли, что он исчез. А это значит, что они не могли требовать жертв, как приходилось кланам без амардов. Однако жертвы на горе есть – вернее, их остовы. Только все считают, что их сожрал амарданур. Получается, Саинкаеу придумали какой-то способ отбирать у людей махару и выдают это за козни амарда.
В то же время они внушили всему клану, что махары не хватит на всех, а потому брать её надо только по необходимости. Наверное, до того, как они приволокли сюда амардавику, так и было. Но если махары не хватало
