— Вооружение? — перебил Алексей.
— АКСУ у всех. ПМ, дубинки, ножи.
Игорь кивнул Якову:
— Охраняйте с Багрянцем. Павел, у товарища полковника правая рука плохо действует, будь начеку. Мы вниз.
Он, Лабус, Курортник и Леша осторожно пошли по лестнице. Она оказалась на два пролета, скоро стало совсем темно, но фонарики не включали. Впрочем, нижние ступени озарял тусклый свет, льющийся из проема.
Игорь с Курортником двигались впереди, каждое мгновение ожидая, что на них бросятся люди, предупрежденные молодым охранником о вооруженных незнакомцах наверху. Но на лестнице они никого не встретили, зато услышали голос, который говорил с добродушными интонациями:
— Ну ты, Григоренко, глупый. Так и не определил, кто это? Какой камуфляж хоть?
Никакого закрытого холла, о котором толковал круглолицый, внизу не оказалось — он соврал, чтобы сбить их с толку. Лестница вывела на квадратную площадку в углу просторного зала со столами, уставленными всякими приборами. Площадка, от которой вниз вела лесенка, была приподнята метра на полтора над полом.
Под потолком горели несколько тусклых лампочек. За длинным столом стоял парень в белом халате, с большими круглыми очками на носу. В руках у него был паяльник, над которым поднимался сизый дымок.
Когда Сотник и Курортник шагнули на площадку, из двери недалеко от нее в зал вошел высокий полноватый мужчина со светлыми волосами, в остроносых штиблетах, темных костюмных брюках и белой рубашке с закатанными рукавами, с кобурой под мышкой и сбившимся набекрень галстуком. За ним следовали трое парней в синей форме, среди них уже знакомый молодой охранник. Другие были похожи друг на друга почти как близнецы: тяжелые квадратные лица, низкие лбы, туповатые глазки и грузные широкоплечие фигуры.
Курортник с Игорем упали на одно колено, над ними подняли стволы Леша с Лабусом. Охранники, остановившись, тоже вскинули оружие — пистолеты и укороченные «калаши» с глушителями.
Несколько секунд стояла тишина, нарушаемая тихим стрекотом какого-то прибора да потрескиванием лампочки. Потом юноша в халате с громким стуком уронил паяльник на стол.
— Парни, мы с мирными целями, — громко произнес Лабус. — Хотим поговорить с Айзенбахом. С Артемием Лазаревичем вашим.
— И о чем же? — спросил светловолосый мужчина. Голос у него был доброжелательный, чуть ли не ласковый.
— О важном, — заверил Костя. — Если сейчас начнем палить друг в друга, хуже всем будет. Правильно я говорю, товарищ полковник?
Взгляд светловолосого метнулся к Леше, который после обращения Кости шагнул вперед.
— Правильно, прапорщик, — продребезжал он. — Мирно давайте. Всем опустить оружие… Не приказываю — предлагаю. Но предлагаю настоятельно. Медленно, без резкостей.
Охранники ждали. Светловолосый медлил, взгляд перебегал с одного непрошеного гостя на другого.
Наконец, он сказал: «Хорошо»- и первый опустил пистолет.
С лестницы в зал проник приглушенный рокот, секунду спустя донесся бас Багрянца:
— Эй, тут варханы! Сюда давайте!
Леша с Лабусом попятились, Сотник и Курортник поднялись с колен. Рокот стал громче.
— Не стойте на пути! — беззлобно прикрикнул на них светловолосый и поспешил через зал. — Полковник, говорите, прапорщик… Ладно, поднимемся и поглядим, кто там пожаловал. Манкевич, Партизанов — за мной, Григоренко здесь.
Молодой охранник остался на месте, двое «быков» вслед за шефом устремились к лестнице.
Круглолицый и Багрянец с Яковом смотрели из окна в конце коридора, причем ствол АК в руках Якова Афанасьевича упирался в бок охранника.
— Миша! — укоризненно протянул светловолосый, когда они оглянулись.
— Ростислав Борисович, я…
— Ладно, помолчи теперь.
Вежливо улыбнувшись Якову и окинув взглядом крепкую фигуру Багрянца, шеф охранников подступил к окну, оттеснив круглолицего Мишу.
— Это что за чудило? — удивился он.
Окно было широкое — Сотник, Лабус, Курортник и Леша уместились перед ним. Яков с Багрянцем отошли к стене, поглядывая на «быков» и круглолицего, оставшихся у железной двери. Яков левой рукой сжимал автомат.
Игорь сказал:
— Скажи своим парням, чтобы смирно себя вели.
— Так и вы смирно себя ведите, — со смешком откликнулся Ростислав Борисович. Оглянулся и добавил: — Слышали? За стволы не хватайтесь.
По тротуару вдоль ряда брошенных автомобилей к зданию катила небольшая, накрытая броневым колпаком машина. На передке горела фара. Машина громко тарахтела, звук далеко разносился по сумеречной улице.
— Такого у них раньше не видел, — заметил Курортник.
— Варханская техника, — проворчал Лабус. — Щели впереди смотровые… Я бы из винтаря смог попасть, но он в автобусе.
Машина остановилась, фара погасла. Раскрылась дверца в броневом колпаке, наружу вышли двое варханов, огляделись, заглянули за угол соседнего со «Старбайтом» дома и стали вручную закатывать туда машину. На одном чужаке был длинный халат с меховой оторочкой, на втором, обладателе лохматых темных волос, — плащ, а под ним широкие шаровары. У обоих за спинами котомки, оружия не видно, хотя оно могло скрываться под плащом и халатом.
Затем они поспешили к «Старбайту», на ходу то и дело оглядываясь. Лабус поднял ПМ, Ростислав Борисович потянулся к пистолету в кобуре, и тут Леша воскликнул:
— Это ж Кирюха! Якуша, глянь!
Яков протиснулся между ними, достал из кармана очки, нацепил на нос.
— Зрение у меня уже не… Да, он! Не стрелять!
— Кирилл Мерсер? — поразился Ростислав Борисович. — Откуда вы его знаете?
Гости свернули к дверям, исчезнув из поля зрения.
— Откуда? — повторил светловолосый, отворачиваясь от окна.
— Просто столкнулись, — пояснил Яков. — Кирилл и указал нам это место.
Хлопнула дверь, раздались шаги. Сотник, Курортник и Лабус, разом включив фонарики, пустили лучи в лица двоих, появившихся в коридоре.
Кирилл сощурился, Явсен прикрыл глаза левой ладонью — правую руку, кое-как перемотанную куском тряпки, он сунул за пазуху.
— Кирюша! — оттолкнув охранников, Яков бросился к нему, схватил за руку и потащил от Явсена. — Думал, ты погиб! Молодец, выжил, не запропал в кутерьме этой!
— Я… — начал Кир. — Что они делают?!
— Лежать! Мордой в пол! Не шевелиться! — Курортник с Лабусом одновременно бросились к чужаку, который недоуменно заморгал — и, получив подсечку, свалился на колени. Удар прикладом в затылок опрокинул его лицом вниз. Костя присел, вывернул ему руки за спину и щелкнул наручниками, в то время как Алексей контролировал ситуацию, целясь вархану в голову.
— Эй, вы чего! — закричал Кир. — Это не… Он — пеон, он мне помог!
— Знаем, что пеон, — отрезал Сотник.
Кирилл повернул к нему голову.
— Откуда?
— У нас, Кирюха, уже был один, тоже так добренько себя вел, лыбился, падла, — вступил в разговор Леша. — А потом сбежал, чуть Якушу не пришиб.
— Но он помог мне убежать из их лагеря! И он Айзенбаха откуда-то знает — спрашивал про него, хотел встретиться! И… Лагойда?!
Кир замолчал, наконец разглядев за спиной Игоря Сотника светловолосого мужчину, стоящего в затемненном углу коридора.
— Да, Кирилл, — улыбнулся тот, и Яков заметил, как Кир сжался, подавшись назад.
Ростислав Борисович Лагойда вышел из-за Игоря, продолжая улыбаться — только теперь в улыбке этой было что-то неприятное.
— Так ты говоришь, этот вархан спрашивал про шефа? — Лагойда шагнул к Кириллу. — И ты привел его прямо сюда?
Все обернулись к окну, когда с улицы донесся рокот. Там зажглась фара, потом вторая, третья, четвертая… Машины одна за другой выруливали из-за поворота. Впереди двигался трактор со скребком, в котором лежали обломки скамейки, урна, куски асфальта и поверх всего этого — мотоцикл с вывернутым набекрень рулем.
— Тачанки, — объявил Багрянец, прижавшийся лбом к стеклу. — Три штуки… не, четыре! И еще такие ж маленькие тачки, ну, вроде той, на которой эти двое прикатили. О, и БТР за ними, прям по тротуару, надо ж, втиснулся!
Лагойда схватил Кира за шиворот, потянул на себе, зашипев:
— Твоя работа!
— Нет! — крикнул Кирилл. — Они не могли… Мы оторвались, они не могли за нами проследить!
— Врешь. Ты и этот, который с тобой пришел, вы оба их агенты! Шпионы!
Ростислав Борисович охнул, когда Кирилл указательным пальцем ткнул в локоть той руки, которая сграбастала его за шиворот. Пальцы светловолосого разжались сами собой, и Кир отступил на шаг, взявшись за катану.
— Мы оторвались! — громко повторил он, переводя взгляд с Лагойды на Сотника, с того — на Якова, а после на Лешу. — Но Явсен, этот пеон, знал про Айзенбаха. Это значит, что могут знать и другие. Только почему? — голос его стал недоуменным. — Что им надо от Артемия Лазаревича? Это он послал меня выкрасть инфу, хотел, чтобы я запустил в лабораторные машины вирус… А теперь варханы ищут его. Что все это значит?!
