id="id30">
29
Утром 2 августа Джейк Харп забрался на заднее сиденье белого лимузина и поехал на строительную площадку в Северном Кей Ларго. Там он был встречен Чарльзом Челси, Френсисом Кингсбэри и фалангой вооруженных охранников. Вокруг была недавно выровненная бульдозерами земля. Исключение составлял лишь зеленый холмик, который был усеян репортерами, фотографами и телеоператорами. Кингсбэри взял Джейка Харпа за локоть и, поднимаясь на травянистый холмик, придерживал его. Это напомнило Чарльзу Челси приветствие Ричарда Никсона незадолго до окончания его президентства.
Джейк Харп попросил кофе, но Кингсбэри, казалось, его не слышал. Джейк Харп щурился и страдал, пытаясь сфокусировать внимание на происходящем. Было рано. Солнце ярко светило. Атлантический океан плескался позади него. И кто-то его одевал в форму для гольфа. Что бы это могло быть! Потом он услышал треск микрофона и масляный голос Чарльза Челси.
— Всем добро пожаловать. Мы стоим на том месте, где скоро будет первая метка центрального поля для гольфа Фалькон Трейс. Как видите, мы немного потрудились…
«Смех. Эти ослы смеются», — думал Джейк Харп. Он глянул на поднятые лица и в одном-двух узнал спортивных комментаторов.
Опять Челси:
— …и мы думаем, что неплохо было бы представить вам строительство этой волшебной страны гольфа…
Чарльз Челси дружески наклонился к Джейку Харпу, тот почувствовал запах «Олд Спайс».
— Этот человек не нуждается в рекламе, — сказал Челси. — Он любезно согласился обновить новую трассу, забив несколько мячиков в океан — пока у нас еще нет настоящего поля.
Опять смех. Мистический необъяснимый смех. Джейк Харп закачался и оперся на дерево. Что он пил прошлой ночью? Водку? Мартини? Возможно, и то и другое. Он вспомнил, как танцевал с женой банкира. Он вспомнил, как жаловался ей на жизнь и на свою неудачную судьбу.
Джейк Харп также вспомнил, как жена банкира шептала ему что-то о работе вышибалой — но было ли это? Достоверно Джейк вспомнить не мог. В одной вещи он был уверен точно: сегодня он был физически неспособен окрестить гольф-клуб. Это было без вопросов. Он думал, как преподнести эту новость Френсису Кингсбэри, который извивался перед фотографами после выступления Чарльза Челси.
— Фрэнк, — прошептал Джейк Харп. — Где я?
С холодной улыбкой Кингсбэри сказал Джейку, что бы тот перестал оглядываться вокруг глазами бешеной собаки.
— Тяжелая ночь, — оправдывался Джейк. — Мне бы хотелось поехать домой и лечь.
Потом опять приблизился запах одеколона, и раздался голос Челси:
— Несколько ударов, Джейк, о’кей? Никаких интервью, только фото.
— Но я даже не могу поднять клюшку.
Френсис Кингсбэри взял Джейка Харпа за плечи и повернул к океану.
— Пожалуйста, ради Бога, попытайся не промахнуться мимо этого чертова мяча.
Челси попросил Кингсбэри, чтобы тот чуть понизил голос. Спортивные комментаторы и без того были обеспокоены. Им сказали, что на Джейка Харпа так сильно подействовала погода.
— Кофе сейчас будет, — заверил Челси.
— Ты хочешь, чтобы я закинул мячик в океан? — спросил Джейк Харп.
Один из фотографов крикнул офицерам охраны, чтобы они отошли с дороги, так как загораживают всю картину. Кингсбэри скомандовал войскам Педро Луза подвинуться в сторону; самого Педро Луза не было, он отказался от присутствия на церемонии и пошел в складскую комнату. Его люди, однако, совмещали развлечение с обязанностью охранять Френсиса X. Кингсбэри от неизвестных.
Очистив путь от охранников, Кингсбэри велел Джейку Харпу начинать.
— Я не могу, Фрэнк.
— Что?
— Я в прострации. Не могу поднять клюшку.
— Прикинь ситуацию. Джейк. Ты меня, мягко говоря, проваливаешь.
Медленно и осторожно Джейк Харп взял клюшку, провернул в уме все правила, такие знакомые до мельчайших подробностей, и приготовился.
— Туда? — еще раз поинтересовался Джейк Харп, кивнув в сторону океана.
Чарльз Челси прокашлялся. Френсис Кингсбэри произнес:
— Мячик тоже не помешает, Джейк.
— О господи, ты прав.
— Ты все подготовил, кроме проклятого мяча.
Переводя дыхание, Джейк Харп сказал:
— Фрэнк, сделай мне одолжение. Положи мячик.
— Что?
— Я не могу, я совершенно в подвешенном состоянии, Фрэнк. Если я нагнусь, я пропашу носом землю. Ради бога.
Френсис Кингсбэри покопался в кармане и вытащил оттуда пластиковый мячик.
— Ты хороший спортсмен, Джейк.
Джейк Харп с благодарностью смотрел, как Кингсбэри опустился на одно колено и положил мячик. И тут вдруг солнце взорвалось, и горячий осколок сделал дырку в животе спортсмена, сбил его, словно кеглю и повалил наземь.
Все вокруг потемнело. Джейк Харп тяжело дышал. Он был еще в состоянии осознать, что умирает. Это больно вошло в его сознание, и он понял, что никогда ему больше нигде не играть, ни в Огасте, ни в Мурфилде, ни в Пэбл-Бич. Нигде и никогда.
* * *
Бад Шварц и Денни Поуг подъехали в Кендуллу и взломали замок дома. Дом принадлежал агенту ФБР Биллу Хоукинсу, который все еще был заключенным Молли Макнамара.
— Как думаешь, он держит собаку? — спросил Денни.
Бад сказал, что, может, и нет. — Парни вроде него думают, что собаки существуют для травли кошек.
Но Бад ошибался. У Билла Хоукинса была немецкая овчарка. Воры увидели ее на заднем дворе.
— Полагаю, нам надо сделать осмотр передней двери, — сказал Бад. Прекрасный способ окончания карьеры: вломиться в дом к агенту ФБР средь бела дня. — Я думал, мы завязали, — жаловался Бад. — Мы же получили деньги, скажи, разве затем, чтобы продолжать старое?
Денни ответил:
— Только еще один раз. И к тому же, что если Лоу возьмет эти деньги назад?
— Не возьмет.
— Если он не сможет достать того парня, то конечно, заберет. Он уже и так думает, что мы предупредили Кингсбэри.
Бад сказал, что не стоит волноваться насчет того, что Лоу отменит сделку.
— Эти люди — профессионалы, Денни. А теперь дай мне отвертку, скряга.
Они стояли около передней двери. Денни проверил, не видно ли на улице машин или прохожих, и протянул Баду девятидюймовую отвертку.
Денни скептически заметил:
— Все, кто работают на ФБР, имеют сигнализацию. Может, и он тоже. Может, даже лазерную.
Но сигнализации не было. Бад легко справился с замком. Он надавил плечом на дверь и толкнул ее. Дверь открылась.
— Ты видишь? — сказал он партнеру. — Смотри, что я имел в виду, говоря о полицейском образе мышления. Они думают, что у них иммунитет.
— Да, — откликнулся Денни. — Иммунитет. — Позже он спросил у Молли, что это такое.
Они закрыли дверь и вошли в пустой дом. Бад никогда бы не подумал, что здесь живет федеральный агент. Это был типичный пригородный дом Майами: три спальни, две ванных, ничего особенного. Воры осторожно продвигались по комнатам.
— Плохо, что мы ничего не воруем, — размышлял Бад.
— А
