- Жемчуг, играть с дамой на улице – бросила я волку, и просто смотрела из окна, как он пристаёт к моей несостоявшейся свекрови с желанием поиграть, раз уж разрешили. Он догонял её, приседал на задние лапы и иногда рычал от удовольствия. Дама взвизгивала и пыталась убежать. Жемчуг быстро догонял, и игра продолжалась снова. Забытая скалка валялась у подъезда.
- Какая женщина, какая женщина – восторженно шептал домовой, прижавшись носом к холодному стеклу и взволнованно приглаживая свою густую шевелюру на голове.
Уже смеркалось, когда наигравшийся Жемчуг принёс скалку домой, а я засобиралась выйти в магазин в третий раз.
Глава 5
Глава 5
Сопротивляясь преступнику, вы мешаете полиции расследовать ваше убийство!
- Ну что, попытка номер три? Или может ну его, этот магазин? – я неуверенно посмотрела на домового – я могу взвару выпить и всё, у тебя моркови ещё фунта два, не меньше. Посидим дома, ты мне покажешь, как ты так ловко управляешься с микроволновкой?
Я была готова отступить и остаться дома, наплевав на всё.
- Ага! Щас! Ты это самое, ишь чо удумала – обязанностями своими манкировать! Эдак мы далеко не уйдём. Надо, Федя, надо. Однако же, и пускать тоби одну боязно до жути, мало ли чего стрясётси. С этого – то, с пустоголового, с волка твоего, спросу нету никакого, так что ровно одна останесси… ты погодь, есть у меня мысля одна… на чёрный день берёг, да хто ж знал, что он так скоро наступит?
Домовой умчался, бодро мелькая лаптями, залез в кладовку, и принялся там рыться, нещадно ругая бедную бабулю.
- Нет, вы токмо полюбуйтися на это дело? Вот Анька чо делает? Взяла и засунула тулупчик такой справный в ентое срамное место! Да ему же сносу нет – далее домовой показался с немного побитой молью и слегка облезшей курткой из дублёной кожи.
Он показал мне свою находку и нырнул обратно. Далее следовало одно открытие за другим, так что до нужной ему вещи мы добрались не скоро. Но вещица стоила того, чтобы подождать – это была та самая тачанка на колёсах, которую я видела у соседских старух.
- Вот, глянь, прелесть какая! Я уж и не знаю, для каких целев бабка твоя тачанку ету купляла, токмо для меня лучшее пристанище.
Донатий выкатил эту тележку с грохотом и около трёх минут любовался на неё, после чего ловко залез внутрь, слегка там повозился, и решил, что он готов к выходу в свет. Жемчуг смотрел за всеми этими приготовлениями с особой внимательностью, и с удовольствием пошёл гулять ещё раз.
Одним словом, когда мы вышли из подъезда, на улице было уже совсем темно. Донатий немного высунулся из тачанки, и говорил мне, куда мне стоит поворачивать. Одно из колёсиков импровизированного прибежища домового не работало, и издавало неприятный скрежет при движении. Во дворах было достаточно много прогуливающихся собачников, но на меня всё – равно обращали внимание. Быть может, из-за крупного животного волчьего окраса, которое спокойно дефилировало рядом со мной. Ну или из-за того, что я передвигалась с удивительным грохотом, не забывая при этом беседовать сама с собой…
Пройдя буквально пару минут, мы вышли к большому и хорошо освещённому рынку со множеством автомобилей рядом с ним.
- Давай, подруга, шуруй увереннее. Да не бойся ты! Иди смело. Двери сами откроются… вот дура… и чо ты шарахаешься, иди дальше – глухо доносилось из сумки.
Я была красная, как рак, но старалась чётко следовать инструкциям, которые щедро и немного хаотично раздавал нечистик. Во-первых, Жемчуга мы должны были оставить снаружи здания, кроме того, нельзя было раскланиваться с проходящими мимо людьми, здороваться с хорошо одетыми торгашами и ни в коем случае не стоило торговаться о стоимости товара. Запомнив все эти странности, я гуляла по огромному рынку, любуясь на голоса многочисленных зазывал. Они рассказывали о выгодных акциях, из которых следовало, что, ежели купить два батона колбасы, то маленькая упаковка сосисок давалась бесплатно…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я, не медля не секунды, поспешила в колбасные ряды. Ажиотажа не наблюдалось, чему я была несказанно удивлена, так же, как и тому факту, что Донатий велел мне не будь дурой и не кидаться на «халяву». Я послушно отошла от колбасных прилавков под аккомпанемент своего желудка.
В результате нашего похода на этот красивый рынок, мы разжились огромной сумкой с продуктами и двигались к выходу, мне очень понравилось расплачиваться маленькой карточкой вместо денег. Действительно, очень удобно.
Одним словом, я находилась в радостной эйфории от посещения этого заведения, да так, что меня более не смущали люди, которые обращали повышенное внимание на грохот, производимый моей тачанкой. Домовой чувствовал себя хозяином положения, едко комментировал большую часть встреченных мною людей, и отдавал мне команды двигаться к выходу.
Собственно говоря, всё, что произошло позже – было каким-то удивительным стечением обстоятельств, впрочем, всё по порядку…
Вышедши на улицу, мы прихватили сиротливо сидящего волка, и отправились домой.
Не успели мы зайти в какую-то подворотню, как впереди раздался тихий вскрик и шебуршание.
- Ну и чо встала, как статуя Свободы? Давай глянем, где беда – скомандовал Донатий.
Если честно, то «беда» была совсем близко – какой-то человек приставил к горлу пожилой женщины лезвие ножа, и требовал ту отдать деньги.
Я замерла на долю секунды, после чего выкрикнула:
- Жемчуг, взять!
Волк присел на задние лапы и стрелой понёсся к разбойнику, секунда, и раздался двухголосый вопль: бабка орала от испуга и облегчения, лиходей визжал от боли. Волк вцепился ему в руку чуть повыше запястья, так что нож валялся на земле, рука повисла плетью, а сам преступник стоял на коленях и голосил так, что испугал мою животинку. Ему вторила пострадавшая бабка. Причём, судя по её крикам, поступок Жемчуга напугал старушку на порядок больше угроз этого разбойника.
На вопли обоих пострадавших стали сбегаться люди. Бабка голосила, как ненормальная. Из её эмоционального рассказа было мало что понятно, поэтому зрители разделились на два лагеря: одни утверждали, что собачка высоко взяла, нужно было кусануть пониже, для того, чтобы такие изверги и лиходеи не могли больше размножаться, другие возмущались безответственностью хозяйки бешеного пса, которая не удосужилась надеть на своё смертельно опасное животное ошейник и поводок.
Мы же стояли под аркой, стараясь лишний раз даже не дышать. Донатий советовал мне немедля дать дёру, «пока менты не понаехали», но я будто приросла на месте. Мне ещё никогда не доводилось травить моего смирного волка на человека.
- Ну всё, прибежали эти… служители правопорядка – домовой смачно плюнул на землю, услышав звуки сирен – им только палец покажи – по самый локоть откусят. В общем так! Стой спокойно, и не рыпайся. Ничего они тебе не сделают.
Я чётко исполняла все наказы домового, но поджилки всё равно тряслись, всё-таки мой волк поранил этого преступника.
Поэтому моё сердце ушло в пятки, когда вальяжно прогуливающийся жандарм подошёл ко мне, посмотрел грустно-грустно и сообщил, что я поеду с ними. Показания дать и вообще… вдруг да запонадоблюсь. Но справедливости ради должна заметить, что нас всех троих «скопом загребли в бобик». В этой ситуации я должна была просто «не суетиться».
- Проедемте с нами, гражданочка. Собачку вашу тоже с собой возьмём – жандарм ловко взял меня под локоток.
В результате мы рядком уселись на лавки за решётку – вопящая от возмущения бабка, стонущий пострадавший грабитель и я с тележкой и волком. Всё тот же представитель правоохранительных органов повернулся к нам и слабо улыбнулся сквозь зарешечённое окно.
- Ничего! В тесноте, да не в обиде!
И мы тронулись в путь. Приехали довольно быстро, нас определили в такую же клетку, только побольше. Первой повели на допрос бедную бабулю. Она уже немного присмирела, но всё-равно время от времени пыталась высказаться о падении нравов, ужасов бытия и прочее, и прочее.
