Только на основе этих концепций можно актуализировать глубочайшую идею А. А. Ухтомского о «хронотопе» как системном единстве времени и пространства. Понятие хронотопа требует определения временных особенностей психики применительно к определенному пространству; выражаясь современным языком, к системе, в которой она выполняет те или иные функции. Однако важно уяснить, что если понятие системы предполагает, во-первых, уровневый, во-вторых, фиксированный характер ее организации, то понятие пространства в синтезе с понятием времени, на основе идеи хронотопа, допускает возможность его неиерархичности и, более того, не фиксированной, а временной, функциональной организации. ‹…›
Нами было определенным образом связано объективное и субъективное время человека, которые в других подходах отрываются друг от друга или противопоставляются друг другу. В результате теоретических и эмпирических исследований было сформулировано Центральное понятие, которое сегодня выражает специфику данного направления исследований, – понятие личностной организации времени – времени жизни и деятельности. Термин «организация» позволяет обобщить и осознаваемые, и неосознаваемые, интуитивные, эмоциональные способы регуляции времени, с которыми столкнулись исследователи организации времени деятельности, и учесть разнообразный, типологический характер такой организации.
Отличаясь от биографического подхода и методов исследования, наш подход позволяет раскрыть различия не каждой отдельной биографии, а разных типов личностей по способам их организации времени жизни.
Одним из основных в проблеме организации времени жизни был вопрос: могут ли лица, обнаружившие преобладание внешней детерминации над временем, в своей личной жизни свободно распоряжаться им, т. е. сами его определять.
Мы продолжили разработку рубинштейновской концепции личности как субъекта жизни и для анализа его способа организации жизни предложили совокупность трех понятий для обозначения, трех пространственно-временных, ценностно-смысловых модальностей: «жизненная позиция», «жизненная линия», «жизненная перспектива» (последнее достаточно хорошо известно). Жизненная позиция есть результирующая достижений личности (и в этом смысле она аккумулирует ее прошлый опыт). Но поскольку эти достижения в направлении самореализации воплощены не только в качестве самой личности, но и в достигнутой ею расстановке жизненных сил, жизненная позиция есть некоторый потенциал для будущего. И в этом качестве она связана с жизненной перспективой: достигнутые уровень и качество жизни (ценностное, духовное, материальное) открывают личности новые возможности самореализации. Но если личность объективирует себя в разных, не всегда оптимальных направлениях, то траектория ее жизни прерывается радикальной сменой жизненных позиций, сопровождается иногда неразрешимыми противоречиями. «Логику» или траекторию жизненного движения личности мы обозначили понятием «жизненной линии», которая, соответственно, имеет восходящий или нисходящий, прерывистый или непрерывный (с точки зрения самовыражения, самореализации личности), конвергентный или дивергентный характер. Чем же отличается данная модель от известных исследований жизненных перспектив (Л. Франк, Дж. Нюттен, Р. Кастенбаум и др.)? Одними психологами жизненные перспективы изучались с точки зрения сложности-простоты, отдаленности-близости, другими – исходя из соотношения прошлого, настоящего и будущего, третьими – из их ценностного содержания. Опираясь на эти данные, мы предложили другую классификацию жизненных перспектив: психологические, личностные и собственно жизненные. На понятии временной перспективы, как говорилось, более известном, и нашей классификации, – остановимся ниже специально.
Совокупность этих понятий позволяет более конкретно описать логику жизненного движения личности, его темпы, уровни, ценностные характеристики, масштабы и противоречия, выявить двоякую зависимость времени жизненного пути от личностной способности к организации времени и последней – от способа жизни во времени. Жизненный временно-пространственный континуум, в котором осуществляется развитие, изменения и движение личности, есть характеристика ее ценностного, личностного времени, а не только возрастная или социологическая периодизация жизненного пути. Активность личности – это ее способность соединения самоорганизации с организацией жизни, которая в свою очередь осуществляется механизмами сознания и способностью к организации времени жизни. Последняя проявляется в трех – еще более частных – временных способностях. Это, во-первых, ускорение, первые формы которого мы находим в произвольности психической деятельности: ускорение достигается и интенсивностью осуществления жизни, и ее ценностно-личностной наполненностью, и потенцированием времени. Во-вторых, это способность к установлению своей и изменению заданной временной последовательности или одновременности– деятельностей, общений, встреч, событий жизни.
В-третьих – это своевременность как характеристика способности личности согласовывать решающий момент своей активности, ее пик с тем временем, моментом события, ситуации, задачи, за пределами которого ее активность бессмысленна и безрезультатна. Социальная жизнь личности имеет иногда явную, иногда скрытую временную архитектонику, периодизацию, событийность, более или менее оптимальную для личности. Задача субъекта состоит в том, чтобы определить своевременность или несвоевременность вмешательства в ход жизни, событий в данный момент. Это сознательная или интуитивная способность личности к использованию данного момента. В философской и публицистической литературе часто употребляется понятие «современник», означающее принадлежность или соответствие своей эпохе. Однако своевременность – это особая временная способность личности, проявление общей способности к организации жизни. Понятия «современник», «поколение» и ряд других, употребляемых Б. Г. Ананьевым, X. Томе и другими психологами, также содержат временную характеристику, которую мы специально рассмотрим ниже. Здесь важно отметить не столько момент совпадения личности с тем или иным временем, сколько соотношение общественного времени и собственно личностного. Во-первых, общественное время – не внешнее по отношению к личности. Оно детерминирует внутреннюю жизнь личности; поскольку личность живет трудом, а труд определяется ценностью для личности, то общественное время выступает не только как необходимость, но и как совокупность представленных личности возможностей и резервов, заключенных в культуре, науке, технике, в научении и социальном опыте. Во-вторых, общественно необходимое время – это не просто время, потраченное на труд, за вычетом которого остается свободное – личностное – время: оно определяет иерархию ценностей и детерминант личной жизни, ее основные стороны.
Решение методологической дилеммы (противоречия между объективным и субъективным временем), выделение основных временно-пространственных континуумов, в которых реализуется личностная способность к организации времени, и раскрытие природы ее специфических временных способностей (ускорения, последовательности, своевременности и т. д.) позволили нам сформулировать основы концепции личностной организации времени в виде совокупности ряда гипотез, которые стали отправными в последующих эмпирических исследованиях, составили теоретическую основу нашей концепции и были проверены в эмпирическом исследовании.
Первая гипотеза о трехкомпонентной (как это принято выделять в установке и других психических образованиях) структуре личностной организации времени: 1) осознание времени; 2) эмоциональное переживание времени (Р. Кнапп, Д. Гарбэтте и др.); 3) практическая организация времени или организация времени деятельности. Несомненно, что в эту структуру следовало бы включить такие динамические личностные образования, как темперамент, и непосредственно связанную с темпераментом личности тревожность. ‹…›
Четвертая гипотеза касается временных возможностей сознания. Формой «компенсации» необратимости времени является способность к прогнозированию, предвосхищению будущего, т. е. идеальная форма репрезентации будущего (П. К. Анохин). Однако личность представляет собой организацию более высокого ранга, чем ее способности, память и прогнозирование, поскольку обладает высшей способностью сознания, прежде всего, способностью интегрировать прошлое, настоящее и будущее. В русле этой концепции В. И. Ковалев разработал понятие трансспективы как некоей способности соединять настоящее, перспективу (будущее) и ретроспективу (прошлое). Трансспектива есть некоторая конкретизация рубинштейновского представления о сознании как процессе. Основным является то, что, согласно С. Л. Рубинштейну, сознание репрезентирует индивиду в настоящем времени все то, что имело место в любом другом времени и пространстве (в другой культуре, в истории и т. д.) Поэтому трансспектива это не только движение психики (В. И. Ковалев), совершающей обзор времени и совпадающей с направленностью объективного времени – движения из прошлого к настоящему и от него к будущему, – но движение вспять от будущего к настоящему и прошлому. Трансспектива – это способность сознания соединять в настоящем прошлое и будущее и тем самым суммировать, интегрировать время своей жизни. Говоря иными словами, сознание – высшая способность человека, состоящая в компенсации необратимости времени, в преодолении таким путем однонаправленности и конечности индивидуального времени жизни. Сознание также реализует стремление индивида к вневременности, вечности, к переходу к другому масштабу времени – к контексту и масштабу истории и культуры.
