боль. — Тогда вперед. Может быть, я
хочу боли.
— Мы не хотим причинять тебе боль, — пробормотал я.
— Но мы хотим наказать тебя, — сказал Райдер, и мое молчание говорило о многом.
Возможно, я действительно хотел наказать ее, как бы несправедливо это ни было. Но мир забрал ее у меня, и теперь я хотел вернуть ее и напомнить звездам, какими гребаными дураками они были. А может, я хотел ее просто потому, что тосковал по ней всей тяжестью луны. Может быть, я хотел утонуть в ней в последний раз и выяснить, существует ли между нами та магнетическая связь, или я все это время воображал.
Я наклонился, чтобы взять Элис за подбородок, и у нее перехватило дыхание, когда она посмотрела на меня. — Габриэль, — сказала она с мольбой в голосе.
Мое сердце заколотилось при звуке моего имени на ее губах, и я зарычал во все горло. От вида этих серебряных колец в ее глазах по моим венам разлился жар, и я понял, что должен выместить на ней свою ярость, иначе она никогда не пройдет. — Чего ты от нас хочешь?
— Всего, — задыхаясь, сказала она, вскидывая подбородок, чтобы поцеловать меня, но я отпрянул, отпуская ее и выпрямляясь.
— Ты мокрая для нас, Элис? — спросил Райдер, его тон был арктическим. — Муфаса не удовлетворяет тебя?
— Пошел ты, — шипела она, пытаясь подняться на ноги, но я протянул руку, поощряя рост корней и обхватывая ее запястья, чтобы прижать к земле. Она не сопротивлялась так сильно, и ее тяжелое дыхание говорило о том, что она не совсем против этого. — Леон это все, но ты тоже все. Вы оба.
— Кольца в твоих глазах говорят об обратном, — сказал я, позволяя ей увидеть в моем выражении лица, как глубоко это задевало. Я хотел, чтобы она была счастлива, но сейчас она сбивала меня с толку. Элизианские Пары не желают других фейри, это общеизвестный факт. Так почему же она так пыхтела, глядя между нами, словно была привязана к нам так же глубоко, как и к Леону. Это было чертовски неправильно.
— Ты хочешь знать, как сильно я хочу тебя? — спросила она, в ее голосе прозвучала соблазнительная нотка, от которой я еще больше напрягся. — Тогда узнай сам, — она раздвинула бедра, демонстрируя нам свои сиреневые трусики, которые были того же цвета, что и ее волосы.
Черт, я недостаточно силен для этого.
Ее глаза поманили меня, и не успел я опомниться, как оказался на коленях перед ней на каменистой земле, а секундой позже плечо Райдера врезалось в мое.
Я не сводил глаз с Элис, проводя рукой по ее внутренней стороне бедра, ища возражения в ее глазах, но она не дала мне ничего. Райдер провел большим пальцем по внутренней стороне ее другого бедра, и она застонала, когда наши руки встретились посередине. Его шершавая ладонь прижалась к моей, когда мы боролись за то, чтобы сдвинуть ее трусики в сторону, и в тот же момент я ввел свои пальцы в ее влажное тепло. Я застонал одновременно с Райдером, и мне было все равно, что он был рядом, я знал, что это и для меня тоже.
— Снимите их, — потребовала она, и я не знал, как она так внезапно поменяла нас ролями, но в эту секунду мы были пешками, которыми командовала королева. Я рванул одну сторону ее трусиков, а Райдер — другую, и они упали, обнажив ее киску и заставив меня зарычать от желания.
Райдер внезапно создал вокруг нас с ним глушащий пузырь, чтобы она не могла нас услышать, и я нахмурился на него, когда мой член уперся в ширинку.
— Сохраняй свой чертов рассудок, — он, сука, дал мне пощечину, и я моргнул от заклинания, которое наложила на меня Элис. — Она хочет нас, так давай заставим ее почувствовать то, что чувствовали мы последние несколько месяцев. Заставь ее умолять, тосковать, страдать и не удовлетворять эту потребность.
Вспышка страсти в его глазах заставила меня кивнуть, и я позволил своей обиде на звезды взять верх, когда он развеял пузырь, и мы повернулись к ней. Она выглядела встревоженной, глядя между нами, и я позволил самой темной части меня взять верх, утихомирив благородную жилку во мне, которая могла позволить ей избежать наказания за отказ. Даже если она и не выбирала, быть ли ей связанной с Леоном, это не отменяло той агонии, с которой я столкнулся, потеряв ее.
Я использовал свою магию, чтобы затянуть корни на ее лодыжках, растягивая их по икрам. Они обвились вокруг ее коленей, затем раздвинули ее ноги, заставив ее задыхаться.
Я опустил голову между ее бедер и провел языком по центру, пробуя на вкус ее сладкое возбуждение, пока она стонала мое имя. Я лизал ее медленно и мучительно, пока она извивалась против своих пут и издавала звуки, от которых я уже терял рассудок. Райдер опустился на колени рядом с ней, опустил голову и провел языком по ее клитору.
Она вскрикнула, и птицы взлетели на деревья, пока мы пожирали ее вместе. Я ел ее с голодом, мой член страстно возжелал ее, когда она выгнула спину, и я еще сильнее затянул корни, чтобы она оставалась на месте, не имея возможности дотронуться до нас. Камни впивались в мои колени, но мне было все равно, я приветствовал укус боли, так как Элис тоже терпела ее. Я лизал ее быстрее, когда она начала дрожать, а Райдер безжалостно кусал и сосал ее клитор, пока мы доводили ее до беспамятства. Затем я замедлил свои мучения, когда она сжалась вокруг моего языка, а Райдер полностью отстранился, заставив Элис застонать от отчаяния.
— Как сильно ты хочешь нас сейчас, детка? — промурлыкал Райдер.
Я поднял голову и ввел два пальца в ее мокрую киску, и она застонала, не в силах ответить ему, пока я медленно двигал рукой. Ее глаза встретились с моими, эти серебряные кольца дразнили меня, когда я сгибал пальцы и мягкими кругами растирал ее точку G.
— Еще, — потребовала она, оскалив клыки от нарастающего в ней разочарования.
Райдер провел большим пальцем по ее рту, затем по левому клыку, пока тот не обнажился, и она откинула голову назад, когда он просунул его между ее губами, и она втянула кровь.
Я придвинулся ближе и встал на колени между ее бедер, прижав свободную руку к земле и покрыв все это густым мхом, который давал ей возможность отдохнуть от камней. Она выгнула спину
