Прежде чем лишиться чувств, начальник понял, что кобура на его боку раскрылась, и табельный пистолет самовольно покинул место дислокации. В компании «потира» и связки ключей, он не то чтобы убыл в самоволку, а просто подло дезертировал с боевого поста.
— Наконец-то!.. — Ангел в потертой джинсовой куртке сидел в углу коридора, пристегнутый наручниками к батарее.
— Идиот… — ворчал Оскар, перебирая ключи. — Посидеть бы тебе в таком виде суток двадцать, да времени жалко. — Оскар бросил ключи на стул, где только что сидел узник. — Я тебе что велел делать? Убраться подальше и ждать меня.
— Ампулы они тоже забрали.
— И что? Я должен еще раз ограбить аптеку?
— Они наверняка лежат в сейфе.
— Знаешь!.. — рассердился Оскар. — Бутылкой водки обойдешься. Самое подходящее пойло для дураков. Уходим отсюда!
— С водкой я попаду в вытрезвитель, — резонно заметил Эккур. — Ты же хочешь отправить меня в свой мир.
— От тебя я ничего не хочу, — ответил Ангелу человек. — Я понял, для каких целей ты собрался меня использовать. Одного не могу понять… — Оскар отошел, чтобы прохожие об него не споткнулись. Эккур отошел вслед за ним. Встал на газон, принял виноватую позу и только кивал в ответ на упреки. — Зачем ты собирался пустить в свой мир уважаемых господ эзотериков? Чтобы при каждой аптеке поставить вора?
— Я хотел подарить свой мир твоему народу. Потому что мир, в котором ты жил, слишком уязвим, чтобы человек мог чувствовать себя господином судьбы. Но вышло так, что все досталось тебе одному. А хуже всего, что это сделало тебя несчастным. Я совершил ошибку.
— Твоя ошибка поправима. Иди за мной.
Ангел зашел в метро следом за человеком.
— Мы куда? — поинтересовался он, но Оскар замолчал, опасаясь, что конечная цель маршрута товарищу не понравится.
Он молчал и терпел, когда пассажиры ходили по его ногам. В метро образовалась давка, и Оскару пришлось висеть под потолком вагона, держась за поручень. Ангел безропотно следовал за ним, только в ведьмином дворе начал проявлять беспокойство.
— Познакомишь меня с господами, которые здесь проживают.
— Нет, — испугался Эккур. — Только не это.
— Именно это! Если хочешь помочь человечеству. Или не хочешь? — Эккур неуверенно кивнул. — Тогда помогай. Со мной из того мира пришла еще одна тварь. Я видел ее своими глазами. Не пьяная, не обколотая. Вполне адекватная сама себе тварь. Ну… или почти адекватная.
— Оскар, не делай это. Лучше дай мне шанс попробовать еще раз.
— Ни одной ампулы больше от меня не получишь. Я бы обошелся без твоей помощи, если бы мне открыли. Они же делают вид, что не видят меня в глазок. Издеваются. Почему? Какой ритуал я нарушил? Может, с такими, как я, общаются ночью под Рождество… с помощью блюдца и магических заклинаний? Заставь их вспомнить нужные заклинания!
— Только не я. Они мне…
— …По шее дадут? — догадался Оскар. — То есть, там тебя уже знают. Так и думал, что вы из одной компании. Только мне наплевать. Если не пойдешь и не замолвишь за меня слово, то получишь по шее уже от меня.
Человек подвел Ангела к нужной квартире и готов был нажать на кнопку звонка, но дверь отворилась. Хозяин вышел на лестницу, и павший духом Эккур вдруг проявил невероятную прыть. В три прыжка он очутился внизу и пулей вылетел из подъезда.
— Чего шумишь? — спросил хозяин квартиры. — Почему гражданам отдыхать мешаешь?
— Ну вот… — убедился Оскар. — Примерно это я себе представлял. И тебе добрый день, Валех. Рад видеть.
— Пришел сказать, что жизнь перестала тебя забавлять?
— Почему же? Забавляюсь, как никогда.
— Когда вели за шиворот по сюжету — был недоволен. Когда выбросили за шиворот из сюжета, опять недоволен. Как же угодить тебе, Человек? Хочешь, чтоб я вернул твою игрушку людям, от которых ты убежал?
— Хочу познакомиться с Автором. Хочу, чтоб он это сделал, потому что на вас, «заступников», дури не напасешься. Кроме Автора мне не поможет никто. Пусть примет меня, а потом хоть рвет на куски.
— Создатель не возвращается в мир, который катится к чертовой матери. Разве ты не понял, что к чертовой матери катятся все миры, где тварь возомнила себя творцом?
— Ты ужасен в своей правоте, Валех, но я не тот мальчик, что прятался от тебя в хижине пасечника. С тебя не убудет от того, что я поговорю с вагафой. И с мира вашего не убудет. А главное, я перестану вам досаждать.
— Я не тот Ангел, который взялся помогать Человеку, ослепшему от гордыни. Если ты считаешь себя равным…
— Нет, я не считаю себя равным, поэтому прошу Автора меня выслушать. Прошу, потому что не знаю другого способа быть услышанным. Помоги, иначе я буду приходить сюда каждый день. Что ты мне сделаешь? — спросил человек. — Что будет, если в твоей квартире начнется полтергейст? Сдашь в полицию? Без паспорта с фотографией?
— В лоб дам, — ответил Ангел и запер дверь на замок.
Оскар вышел во двор. Капли дождя снова зарябили по луже. «Полный бред, — пришел к выводу он, — мир, похожий на сон наркомана. Мирка, это не реальность, потому что в природе не бывает реальных миров. Каждый мир это чей-то вымысел. Мы думали у вымысла есть прототип — ничего подобного. Вымыслы не нуждаются в прототипах. Они нуждаются только в ампулах и шприцах. Все на свете миры списаны под копирку один с другого, все плагиат. Все вокруг… Хорошо, не надо мне помогать, потому что я не заслужил помощи. Я не заслужил даже права родиться. Для тех, кто заперся в квартире, я — бес, который должен испариться с рассветом. Но перед тем, как исчезнуть, я должен понять, зачем жил на Земле. Или не должен понять? И за что мне получать «в лоб»? Я играю на их поле по их правилам. Знаю, ты скажешь, что я драный петух. Да, я драный петух, — согласился Оскар, — потому что сделал все, что должен был сделать, и своими руками сгубил. Просить о помощи больше некого. И Святого Валеха здесь никто не почитал отродясь. Знаешь, почему? Потому что в этом мире — они офисные клерки, «драные петухи», такие же, как я. Ходят на работу в свои конторы аккуратно к восьми часам, а потом приходят домой, запираются на замки и давай гонять по монитору дураков, вроде нас с тобой. А мы и рады побегать. Мирка, мне кажется, что это не роман, а компьютерная игра. Они придумали для нас мир, который им нравится, потому что они в любой момент могут его уничтожить. Это возвышает их в собственных глазах. Надо было пустить сюда эзотов и посмотреть, что останется от аптечных витрин. Прав был Эккур, я — человек, ослепший от гордыни в мире, который помещается на одном жестком диске».
— Нет, Оскар, твой мир велик и прекрасен, — услышал он за спиной. Бледный ангельский лик замаячил в ветках кустарника. — Самый прекрасный мир на свете тот, в котором ты появился на свет. Мир, в котором возможно все. И ты не ослеп, ты великодушный человек, который должен простить их…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
