Джубал покачал головой.
— Ни один вампир не посмеет появиться в гостинице полной охотников. Это — настоящее безумие.
Наталья пожала плечами. Она не собиралась спорить, будучи абсолютно уверенной в себе. В той комнате что-то было. И она начала подозревать, что вампиры находились не только в апартаментах семьи Остоич, но, возможно, и в других помещениях гостиницы.
Она прикоснулась к разуму Викирноффа. Сражение за жизнь Габриэллы продолжалось, но шло не очень хорошо. Викирнофф буквально заставлял ее сердце биться, в то время как Михаил дышал за нее. Она смогла услышать древний целительный напев, голоса усиливались, когда издалека присоединялись другие Карпатцы. Она расслышала рыдающую женщину, вероятнее всего Джои, сестру Габриэллы, которая попыталась присоединиться к другим в песнопении.
На мгновение Наталья оказалась рядом с Викирноффом, обозревая непосильную задачу, ужасный ущерб, нанесенный Габриэлле — ее тело было разорвано и обескровлено. Викирнофф никогда не терпел поражения, никогда не сдавался. Она смогла почувствовать его решимость, нескончаемые силу и мощь, которые он вливал в слабеющее тело Габриэллы.
Викирнофф был человеком из стали, не лишенным сострадания. Что-то было в нем такое, что притягивало ее. Даже, несмотря на решимость держать его на расстоянии вытянутой руки, злиться, что он связал их вместе, что заставил ее почувствовать его как мужчину и саму себя как женщину.
Задача, которую она перед ним поставила, была невероятных размеров и требовала каждую имеющиеся у него унцию воли, чтобы поддерживать в Габриэлле жизнь. Но он делал это ради нее. А она ради него шла в эту полную вампиров комнату. Она, в общем-то, не верила, что стоит ставить себя в опасное положение, ну если только ради великой цели. Держать вампиров подальше от Викирноффа было отличной причиной. Она послала воздушный поцелуй в сторону лестницы.
— Наталья! — потребовал Джубал. — Давай уже действовать. Я начинаю нервничать от мысли, что туда нужно идти. Давай кончать с этим.
— Там находится вампир, Джубал, — сказала Наталья. — Лучше тебе быть уверенным, что ты хочешь это сделать.
— Я сказал, я иду.
— Я просто предупредила — будь уверен.
Она не стала дожидаться ответа, а осторожно толкнула дверь. Свет не горел. Светильник перевернут и лежал на полу с разбитой лампочкой. Флаконы лака для волос разлетелись по всему полу и лежали даже под окном, ваза с дикими цветами лежала на боку, вода из нее образовала небольшую лужицу. Наталья вытянула меч и вошла в комнату, скользя в тишине с выпущенными наружу, словно щупальца чувствами, чтобы «прощупать» комнату. Она знаками показала обоим мужчинам не входить, пока сама продвигалась в глубину.
Она знала — там что-то есть. Она не смогла обнаружить красноречивые «мертвые» точки, которые бы выдали присутствие вампира, но она знала, что он — там.
«Викирнофф».
Беспокоить его, когда он так тяжело работал над спасением жизни, было ошибкой, но она начинала чувствовать, как захлопывается ловушка. Накатил настоящий страх. Почему Брент Барстоу напал на Габриэллу? Это не имело смысла. Даже фанатик не подумал бы, что она хоть каким-то образом представляла для него опасность. Была только одна причина.
«Барстоу должно быть был под принуждением. Здесь находятся вампиры и, вероятнее всего, из-за принца».
Она почувствовала толчок осознания, откинувший его назад в его тело.
«Наталья, убирайся оттуда. Они могут быть и из-за тебя».
Он не ставил под сомнение ее мнение, хотя и просканировал здание и окружающие его территории, при этом не найдя никаких намеков на присутствие немертвых.
«Дело в принце. Они выманили его в гостиницу, и поскольку все охотники ранены, бьюсь об заклад, что они считают, будто сейчас самое лучшее время, чтобы нанести удар. Забирай принца отсюда».
«Он не уйдет».
Двигаясь по кругу, Наталья держалась ближе к стенам комнаты, вызывая тигрицу к поверхности, чтобы использовать ее сверхчувства обоняния и зрения. Комната казалась пустой, но тигрица насторожилась, затихнув внутри Натальи. Девушка стала медленно-медленно красться.
«Они здесь, Викирнофф».
«Я иду к тебе».
«Нет! Ты никогда не простишь себе или мне, если что-то случиться с Михаилом и ты еще не спас Габриэллу от смерти. Я справлюсь. Поверь мне, как я буду верить, что ты сохранишь там всех живыми».
Викирнофф выругался на трех языках. Она смогла почувствовать его отчаянную необходимость добраться до нее, чтобы проследить за ее безопасностью. По правде сказать, она была в ужасе. В теле уже бурлил адреналин вперемешку с повышенным ощущением опасности, но со страхом она справится.
«Викирнофф, я знаю, о чем тебя прошу».
«Знаешь ли? — отчеканил он. — Случись с тобой что-нибудь… Одна царапина, Наталья, и я буду на тебя очень зол. Ты не хочешь увидеть, как я злюсь».
На это она только фыркнула, но где-то в глубине души, там, где хранились ее секреты, она была польщена. Он беспокоился не за принца и не за Габриэллы, а за нее. Однако достаточно доверял, чтобы остаться и делать, что должен. И эти уважение и доверие значили для нее все.
«Я буду с тобой все время».
Она поняла — он не хочет, чтобы она думала, будто он ее не оберегал.
«Я знаю. Ты так любишь все усложнять. Делай свое дело, Вик, а я буду делать свое».
Поддразнивание помогло уменьшить страх. Она замерла возле длинного низкого дивана, прислушиваясь. Ожидая ошибки тех, которые, как она знала, были здесь. И она услышала. Воздух, вдыхаемый и выдыхаемый из легких. Не из пары, а из нескольких пар. Она огляделась и увидела множество глаз, смотрящих на нее. Они окружали, как могли, учитывая, что девушка все время прижималась к стене. В темноте глаза сверкали красным. Потребовалось несколько мгновений, чтобы разглядеть их обладателей — длинные мускулистые тела и сильные челюсти волков. На этот раз вампиры использовали форму животным, нежели самих животных. Она стояла лицом к лицу со стаей немертвых.
Глава 13
— У нас проблемы. Наталья уверена, что в здании вампиры. Она считает, они идут убивать принца, и она не ошибается.
Викирнофф смотрел не на Михаила, а на Фалькона. Ведь защищать Михаила было их обязанностью, и хотел принц того или нет, но эта защита ему обеспечена. Не дожидаясь ответа, Викирнофф склонил голову над горлом Габриэллы.
— Прости, кровь от крови сестры моей, но мне не доступна роскошь ожидания, чтобы увидеть, сможем ли мы управиться с задачей без обращения, — прошептал он извинения и вонзил зубы в ее горло, выпивая ровно столько, сколько нужно для обмена. Эта драгоценная жидкость была ей жизненно необходима, а его древняя кровь ускорит процесс заживления.
