Загадок в этом месте встретилось немало. Особенно долго гадали о прошлом коротких цилиндрических образований, покоившихся на стальных поддончиках, и со следами металла по краю, пока в нижнем слое не выкопали целую банку с загустевшей намертво краской. Собственно, значительно большая часть этой самой краски саму найденную банку покрывала — сверху натекла. Что с этим делать никто не знал.
Битого стекла здесь оказалось немного, впрочем, наверняка изрядную часть «вынесли» вместе с грунтом. Фарфоровые изоляторы сохранились прекрасно.
Важным обстоятельством следовало признать то, что с сохранившимся на его компе снимком находка увязалась однозначно. Дальше соотнесение отметок, сделанных на местности с помощью миноискателя со старинным изображением произошло легко. В трёх километрах к западу от города, выделяясь своей отнесённостью за черту городской застройки, просматривался комплекс зданий. Завод. И не какой-нибудь, а завод ферросплавов.
Когда Костик произнёс эти слова вечером за столом, где народ ужинал, Витёк чуть не проглотил ложку. А утром он словно верный слуга нёс за Костиком связку кольев. Они шли размечать полигон для следующего обследования местности. Остальные два металлоискателя уже везли сюда же. Один из Синопа, второй из княжества.
* * *
Санинструктор Паклин, обученный, натасканный и проэкзаменованный лично единственным в этих местах врачом Рипой, и ею же произведённый в фельдшеры в числе еще четырёх её же учениц, не знает покоя ни светлым днём, ни тёмной ночью. Нельзя сказать, что пациенты толпой сидят под дверью и ждут очереди на приём. Захаживают по одному, но всё время. Советуются, конечно, прежде всего, по вопросам, связанным со здоровьем. А потом продолжают уже детальные расспросы: чем питаться, как одеваться, и как приготовить, и где оно растёт…
Чувствуется, нужно людям слово уверенного знающего человека. Как-то здесь, в княжестве нет безусловного авторитета. Князь и раньше не был человеком популярным, а после того, как невесть куда подевалось сразу двенадцать охотников, от его репутации остались одни воспоминания. Тем более что на западную окраину леса, где воспитательницы построили подворье, сошлось немало справных работников и работниц.
Сегодня что-то долго нет посетителей. В чём дело? Смотрим календарь. Точно. Сейчас начнётся!
— Уйди, Борька, добром прошу. Видишь, не остыло ещё, — это Наинка, живёт она с ним. Считается докторшей, в смысле — женой врача. — Нет, ну какой настырный! Свинья, ты после этого!
Борька действительно свинья. Тот ещё кабанчик. Молодой, сильный, с парой торчащих из пасти клыков. Пока его подруги и их приплод следуют из леса в пойму, он наносит визит, к навесу, где готовится пища и нагло вымогает угощение. Количество и качество значения не имеют. Секачу важен факт оказания почтения. Местные жители с этими зверями не связываются, были у них случаи убедиться в том, что кабаны умеют за себя постоять. Так и они с Наинкой тоже не связываются. Ложечка кашки — и ходи себе на здоровье, снимай рыбку со снастей. На поросят не наступай, свинок не пинай, и кушай свою уху, сколько влезет.
— Паклин, иди завтракать, — знает подруга, что не любит он, когда его зовут по имени. Она вообще баба душевная, жаль, что детишек своих нет. Но это ничего, ей, зато нередко приводят малышей другие женщины, чтобы посидела с ними, пока им нужно отлучиться по делам. Не дождутся. Не будет она с детьми сидеть, а будет бегать, и показывать травинки да листики, зверей и птичек. Объяснять, как стебельки сплетать или почему эти ягодки кушать нельзя. Мальчишек-то матери здешние приезжим воспитательницам сдали для обучения. А девчонки здесь, у фельдшерского пункта знаний набираются. Пусть не каждый день и не все. Ничего страшного. Капля камень точит.
Глава 32
Совет старейшин — мероприятие добровольное, и женщины в нём никогда не участвуют. Ну, не нравится им название этого сборища, что тут поделаешь! Происходит оно в Синоповке в конце летних каникул школьников. Собственно, сами школьники в возрасте от десяти до двенадцати лет в это время тоже здесь — собирают маслины. В октябре в этих краях уже не так знойно, а работы в тени насаждений не слишком утомительны. Успевает ребятня и в море искупаться, и по горам полазить, и осмотреть каскады водохранилищ, собирающих воду зимних дождей, а потом отдающих её в ручьи, орошающие уютные зелёные долины.
Обычно людей здесь живёт немного — садовники, смотрители плотин, рыбаки. Но в середине осени горы содрогаются от детских воплей, и покой покидает окрестности на целый месяц. Опустошаются огороды, объедаются фруктовые посадки и ягодники. Сотни мальчиков и девочек употребляют в неумеренных количествах всё, что считают для этого пригодным, попутно расходуя ведро йода на царапины и ссадины. Покоя от них нет никому и нигде. Совету старейшин — тоже.
Шантрапа с визгом и брызгами плещется в бассейне, на берегу которого в роскошной тени деревьев убелённые сединами старцы неспешно и обстоятельно обсуждают краеугольные вопросы бытия. Недоросли, конечно, ведут себя почтительно, и стараются не капать с мокрых локтей в корзины с фруктами, из которых угощаются члены совета. Плитка, покрывающая площадку, впрочем, постоянно носит на себе отпечатки мокрых ног — ребятня проходит через совещательное место беспрепятственно, усаживается на пол, чтобы послушать «о чём базар», и беззастенчиво трескает апельсины и виноград. Яблоки тоже.
Толковище ещё не началось. На доске развешана карта, Максютка проходит к свободному месту на лавке правой стороны, а пацан с рыжей прядью на русой голове, одетый только в медальон на шее, внимательно читает текст доклада, разложенный на «прилавке» справа от места выступающего.
— Всё запомнил? — Паклин выходит вперёд. Пора начинать.
— Да, дедушка, — мальчишка мельком глянул на пластинку, висящую на груди взрослого. А что делать! Кровные родственные связи уже настолько запутаны, что любой ребёнок для мужчины за шестьдесят может оказаться внуком или правнуком. Если у тебя десятки детей, а с некоторыми из их матерей ты даже не встречался, после того как? Вот и приходится носить на видном месте таблички с родословной. У тех, кто попал сюда при переносе — один значок в двадцатисегментном коде. Сразу разрабатывался в расчёте на миллион с лишним вариаций. Детишки же имеют на нагрудном украшении целое «деревце», не всегда, впрочем, симметричное — молодые девушки не чураются даже очень зрелых мужчин, а опытные матери — сыновей собственных ровесниц. Медики, когда выдают рекомендации партнёра для зачатия много такого учитывают, что неспециалисту сразу и не понять.
Докладчик тоже «расшифровал» содержимое родословной на груди потомка.
— Шпарь тогда, а мы послушаем, заодно поймём, какие буквы ты путаешь.
Ребёнок нахмурился, потом сообразил, что это шутка, и выдал.
— Прошло сорок восемь лет и три месяца с момента попадания в этот мир людей. В нашей общности таких отмечено девятьсот сорок семь. Кроме того, семьдесят четыре беременности привезли разведчицы из поисковых рейдов. В настоящий момент за счёт естественного прироста численность популяции возросла и известно около шестнадцати тысяч человек, проживающих в нашем сообществе. От старости скончалось тридцать семь человек, погибло пятьдесят три, в результате болезней умерло сорок четыре. При родах мы потеряли семь женщин.
Кровосмешения при зачатии детей не отмечалось. По оценкам математиков ещё в течение трёх-четырёх поколений поиск партнера для мужчин и женщин не будет затруднительным, позднее, возможно, придётся вводить консультации, поскольку законы больших чисел увеличат вероятность близкородственных браков. Если в течение ещё примерно полутораста лет сложившаяся система плановых зачатий не претерпит изменений, дальше математика снова окажется на нашей стороне — примерно, начиная с одиннадцатого поколения, мужчинам и женщинам будет из кого выбрать.
В принципе, обойтись без «свежей крови» можно. Однако не следует пренебрегать ни сексуальным туризмом наших женщин, ни кражей или покупкой невест для мужчин. Поясняю. Кроме разведчиц, возвращающихся из поездки после, якобы, мимолётной связи, имели место случаи, когда выданная замуж из наших земель невеста сбегала и возвращалась домой, едва чувствовала в себе новую жизнь. А, поскольку число таких случаев — все, то репутация у наших девушек в сопредельных обществах неважная.
Покупку рабов и рабынь на юге и юго-востоке мы в широкую практику не ввели, потому что спрос рождает предложение, начинаются набеги, грабежи, долговое принуждение, что, в конечном итоге ухудшает общую демографическую обстановку — людей на Земле по-прежнему мало. За счёт отдельных эпизодов за истекший год было приобретено трое рабов и пять рабынь. Ассимиляция проходит с трудностями.
