— И не увидишь, — ответил Крис. — Мать принадлежит к семье графов Тибур, а они помешаны на женской красоте. Мало того что в жены выбирали только красавиц, еще и улучшали свою породу магией. Я читал, что в древности этим многие занимались. Только менять наследственность очень рискованно: можно такого натворить… Многие и натворили, а у этих получилось. На мужчинах их магия сказалась слабо, а женщины получились одна красивее другой. Графство Тибур расположено где-то в южных провинциях, и лет триста назад его графы не отличались ни богатством, ни силой, а сейчас это одно из самых влиятельных семейств. И возвышением они обязаны красоте своих женщин. Нет, наверное, ни одного влиятельного рода, с которым они не породнились бы. Прошлая императрица тоже когда-то была графиней Тибур. Но у всех их женщин есть один недостаток: они очень любят командовать. Луиза, кстати, тоже такая. А отец… Ты любишь куриное мясо?
— Люблю, конечно. А почему ты спросил?
— Я тоже люблю, — кивнул Крис. — Вкусное мясо. Но если тебя кормить одной курятиной, она тебе рано или поздно надоест. Так и с женской красотой. К ней тоже можно привыкнуть. Это не мои слова, я тебе просто пересказываю то, что слышал от отца. Конечно, он это говорил не мне, но слуховые трубки у нас не в одних гостевых комнатах. Ты уже знаешь его характер, поэтому можешь понять, что мать с ее замашками ему не подходила.
— Хочешь сказать, что твой отец приложил руку к ее смерти?
— Может, и приложил, — ответил Крис. — Печалился он действительно недолго. А на вашей Гретте он, наверное, женится. Красивая женщина с мягким характером и отсутствием сильной родни — это то, что ему нужно. Видно же, что Гретта его не любит, а просто устраивает свою судьбу. Поэтому у нее не будет никакой ревности. Она ему вообще не скажет ни слова против.
— А зачем это нужно было тебе? — спросил Клод. — Мать уедет, а отец, если он действительно замешан в ее смерти, тебе этой выходки не простит. Он из-за нее лишится кучи золота.
— Ну и пусть! — упрямо сказал мальчишка. — Ты не понимаешь… Когда умерла мама, сестре было только восемь лет, но она как-то быстро утешилась. Отец Луизу по-настоящему любил и во всем ей потакал, а она уже тогда вертела слугами. А мне было всего пять лет. Отец ко мне относился больше как к наследнику, а не сыну. Учителя, подарки, золото — все это у меня было, не было только близкого человека! В нашем замке не появлялся ни один мальчишка, не было даже девчонок, поэтому я не мог завести друзей. А в гости отец брал только Луизу, да и то нечасто. Если бы не библиотека, я бы здесь рехнулся, но нельзя же все время читать книги! От этого тоже можно рехнуться. Я так надеялся, что мама что-нибудь придумает, но она ничего не смогла сделать, а теперь еще и ты уедешь. Все, договорим потом. Видишь, приоткрыта дверь? Значит, Эрих в библиотеке. Наверное, протирает пыль.
Они зашли в библиотеку и сразу услышали шаркающие старческие шаги. Из-за крайней полки с книгами появился слуга, который поспешил к посетителям.
— Извините, господа, но хозяин запретил сюда кого-нибудь пускать! — сказал он с поклоном. — Даже вас, господин граф. Он приказал мне провести уборку и принести ему ключ.
— Хорошо, что я поторопился, — довольно сказал Крис. — Надеюсь, что библиотеку закроют только до вашего отъезда, а то мне без книг будет совсем плохо. Начинай работать.
— Все, он нам не помешает, — сказал Клод, имея в виду застывшего Эриха. — И потом ничего не вспомнит. Пошли к полкам с магией.
С книгами они возились с полчаса, отобрав их больше двух десятков.
— Больше брать нельзя, — сказал Крис, перекладывая оставшиеся книги так, чтобы не бросалось в глаза, что их стало меньше. — Старик сразу заметит. А то бы я себе забрал книгу с демонами. Эх, был бы я магом! Я бы из их миров не вылезал! Давай выносить отобранное. Нам здесь две ходки, а тебя скоро могут позвать к мастерам.
Они в два приема перенесли книги в комнаты Криса, до которых от библиотеки было ближе всего, "разморозили" слугу и побежали к комнатам Клода.
— Клод, тебя где носит? — мысленно спросила Алина, когда они уже подбегали к дверям. — Сейчас с нас закончат снимать мерки и займутся тобой и Робером. Знаешь — она фыркнула — твоя графиня его совсем заездила. Он сейчас бедный еле ходит, зато Мануэла не ходит, а летает. Мне она заказала целых три платья и две пары туфель. Зачем мне их столько, если все равно придется сидеть в доме? И еще всем будут жить из кожи дорожную одежду. Здесь, оказывается, дамы на лошадях ездят в штанах! Я сначала не поверила, но мастер подтвердил. Представляешь меня в штанах?
— Не представляю, — улыбнувшись, ответил брат. — Но думаю, что это гораздо удобнее наших дамских седел. Поедем-то мы в карете, но может так случиться, что ее придется бросить и пересесть на лошадей. Видел я, как вы мучились, когда мы бросили возок. Скажешь, когда с вами закончат.
С мастерами провозились до обеда, а в обед Мануэлу попытались отравить. Она не думала, что до этого дойдет, но все-таки попросила Баума проверить стоявшие возле нее блюда.
— Зря вы беспокоитесь, — с улыбкой сказал ей маг. — Ссора с мужем — это еще не повод для отравления. Но я, конечно же, проверю.
Баум поводил руками над столом, что-то пробормотал, и поваливший из из жареного мяса пар окрасился в зеленый цвет.
— Действительно, — растеряно сказал он. — В мясо добавили какую-то дрянь. Это не яд, а какое-то сильное сонное зелье. В остальных кушаньях ничего нет.
— Тогда я всех попрошу об этом забыть, — с улыбкой сказала Мануэла, взяла свое блюдо с мясом и поменяла его местами с тем, которое стояло на столе Ойгена.
— Разумно ли это? — нахмурился Баум. — Может быть, мне просто обезвредить мясо? Полностью я это не сделаю, но большого вреда от него уже не будет.
— Я не возражаю, — ответила ему графиня. — Но есть буду из этого блюда. А из того пусть ест муж.
— Вам, наверное, лучше не сидеть здесь месяц, а уехать раньше, — посоветовал маг. — Можно поднять скандал или обратиться в магистрат, но вы этим никому ничего не докажете, а на допрос вашего мужа не поведут. Для этого пока нет оснований.
— Я подумаю над вашим советом, — ответила Мануэла. — А вас, Баум, попрошу держаться от наших разборок подальше. Вы ведь знаете Ойгена и то, на что он способен. А у вас, в отличие от меня, нет влиятельной родни.
На обед граф опять пришел под руку с Греттой. Он выглядел довольным и даже пару раз пошутил. Ел он медленнее обычного и к концу трапезы стал каким-то вялым. Гретта тоже выглядела сонной. Когда они закончили есть и ушли, все тоже начали покидать трапезную.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
