привлечь к беседе остальных гостей, предлагая всем выпить.
Мори. Я успел хорошенько причаститься к этой бутыли. Начал с градусов и закончил названием завода. (Показывает вышеназванные слова на этикетке.)
Энтони (обращаясь к Пэрамору). Невозможно угадать, когда эта парочка снова нагрянет в дом. Попрощался с ними как-то в пять вечера, а они, дьявол их забери, опять заявились в два ночи. Наняли в Нью-Йорке большой автомобиль для туристических поездок, который довез их до самого порога, и вывалились оттуда, разумеется, пьяные вдрызг.
Пэрамор с почтительным восторгом рассматривает обложку книги, которую держит в руках. Мори и Дик переглядываются между собой.
Дик (с простодушным видом обращается к Пэрамору). Вы работаете в городе?
Пэрамор. Нет, в поселении на Лэрд-стрит в Стэмфорде. (Обращается к Энтони.) Ты и представить не можешь, какая страшная нищета в этих городишках в Коннектикуте. Итальянцы и другие иммигранты. В основном католики, а потому очень сложно найти с ними общий язык.
Энтони (вежливо). Высокий уровень преступности?
Пэрамор. Не столько преступности, сколько невежества и грязи.
Мори. По-моему, всех невежд и грязнуль следует немедленно подвергать казни на электрическом стуле. Что до преступников – я за них горой… существенно разнообразят жизнь, придают некую остроту. Только вот беда, если заниматься истреблением невежества, начать придется с первых семейств в стране, потом взяться за дельцов кинобизнеса и наконец добраться до конгресса и духовенства.
Пэрамор (с натянутой улыбкой). Я имел в виду более фундаментальное невежество… взять хотя бы язык.
Мори (глубокомысленно). Да, тяжко. Бедняги даже не могут следить за новинками поэзии.
Пэрамор. Только проработав в поселении несколько месяцев, начинаешь понимать весь ужас сложившейся ситуации. Как сказал наш секретарь в одной из бесед, если не мыть руки, грязи под ногтями не видно. Разумеется, мы уже привлекаем большое внимание общественности.
Мори (грубо). Как сказал бы ваш секретарь, если набить в камин бумаги, несколько секунд она будет ярко гореть.
В этот момент к компании, в сопровождении двух подруг, присоединяется Глория. Она искусно подкрашена и жаждет всеобщего восхищения и развлечений. Некоторое время ведется обрывочный разговор. Глория отзывает Энтони в сторонку.
Глория. Энтони, пожалуйста, не пей много.
Энтони. А что?
Глория. Потому что, напившись, ты становишься ужасно глупым.
Энтони. О господи! Что на сей раз?
Глория (после короткой паузы, во время которой она холодно смотрит в глаза мужу). Вопросов несколько. Прежде всего почему ты упорно оплачиваешь все расходы? У обоих джентльменов денег побольше, чем у тебя!
Энтони. Но, Глория, они же мои гости!
Глория. Это не повод платить за бутылку шампанского, которую разбила Рейчел Барнс. Дик попытался оплатить второй счет за такси, но ты не позволил.
Энтони. Но, Глория…
Глория. Когда нам постоянно приходится продавать облигации, чтобы уладить счета, самое время отказаться от щедрых жестов. Кроме того, не стоит уделять так много внимания Рейчел Барнс. Ее мужу твое поведение нравится не больше, чем мне!
Энтони. Но, Глория…
Глория (сердито передразнивает). Но Глория! Этим летом подобные вещи случаются слишком уж часто – с каждой хорошенькой женщиной, что попадается тебе на глаза. Это уже входит в привычку, и я не собираюсь терпеть подобное безобразие! Желаешь заводить любовные интрижки на стороне? Что ж, отплачу тебе той же монетой. (Потом, будто ее внезапно осенило.) Да, кстати, этот Фред не окажется еще одним Джо Халлом?
Энтони. О господи! Да нет же! Наверное, он явился клянчить денег для своей паствы и хочет, чтобы я попросил их у деда.
Глория отворачивается от крайне удрученного Энтони и возвращается к гостям. Всех присутствующих к девяти часам вечера можно разделить на две группы: тех, кто пил без перерыва, и тех, кто пил мало или не употреблял спиртного вообще. Во второй группе оказываются супруги Барнсы, Мюриэл и Фредерик Пэрамор.
Мюриэл. Жаль, я не умею писать. Столько мыслей в голове, но, как ни стараюсь, не могу облечь их в слова.
Дик. Совсем как Голиаф. «Понимаю, что чувствует Давид, а выразить словами не могу». Его высказывание филистимляне тут же сделали своим девизом.
Мюриэл. Что-то до меня не доходит. Наверное, глупею к старости.
Глория (шаткой походкой бродит среди гостей, как захмелевший ангел). Если кому-то хочется поесть, в столовой еще остались пирожные.
Мори. Ненавижу викторианские завитушки, которыми их снабдили.
Мюриэл (с неуемной веселостью). Ну, я скажу, вы и нализались, Мори.
Грудь Мюриэл по-прежнему подобна мостовой. Девушка с готовностью подставляет ее под копыта проезжих жеребцов, надеясь, что их железные подковы высекут хотя бы искру романтической страсти среди всеобщего мрака…
Супруги Барнсы и Пэрамор заняты беседой на высоконравственную тему. Обсуждаемый предмет столь возвышен, что мистер Барнс уже в течение нескольких минут пытается ускользнуть на территорию, более подверженную пороку, которая находится в районе дивана. Трудно назвать причины, задерживающие Пэрамора в сером доме. Возможно, это обычная вежливость или праздное любопытство. Не исключено, что он намерен написать впоследствии социологический отчет и с этой целью анализирует процесс разложения американского общества.
Мори. Фред, полагаю, вы человек широких взглядов.
Пэрамор. Так оно и есть.
Мюриэл. И я тоже. В моем понимании все религии равны и все такое.
Пэрамор. В каждой религии есть что-то хорошее.
Мюриэл. Я католичка, но честно признаюсь – не слишком ревностная.
Пэрамор (проявляя недюжинное терпение). Католическая религия очень… очень влиятельная религия.
Мори. Ну, человек таких широких взглядов просто обязан испытать бурю возвышенных чувств и прилив оптимизма, что таит в себе этот коктейль.
Пэрамор (с вызывающим видом берет бокал). Благодарю. Пожалуй, попробую… один.
Мори. Один? Неслыханное безобразие! У нас тут встреча выпускников тысяча девятьсот десятого года, а ты не желаешь хотя бы для приличия малость набраться. Ну же, смелее!
Выпьем за здоровье короля Карла,
Выпьем за здоровье короля Карла,
Кубок скорее неси…
Пэрамор с воодушевлением подпевает.
Мори. Наполни бокал, Фредерик! Ведь хорошо известно, что все в мире подчиняется велению природы, а тебя она решила сотворить отъявленным пьяницей.
Пэрамор. Если человек умеет пить, как истинный джентльмен…
Мори. А что такое джентльмен?
Энтони. Кто никогда не вкалывает булавки под лацкан пиджака.
Мори. Чепуха! Социальный статус человека определяется количеством хлеба, который он съедает в сандвиче.
Дик. Кто предпочитает первое издание книги последнему выпуску газеты.
Рейчел. И ни при каких обстоятельствах не создает впечатления наркомана.
Мори. Американец, способный поставить на место дворецкого-англичанина и убедить, что именно он и является джентльменом.
Мюриэл. Человек из хорошей семьи, который закончил Йель, Гарвард или Принстон, при деньгах, искусный
