рукавами и расстёгнутыми тремя верхними пуговицами, потёртые синие джинсы и тёмно-коричневые туфли, не отличавшиеся глянцем. Мужчина кого-то ей напоминалю Только сколько она не перебирала в уме всех знакомых, никого среди них он не мелькал. Подойдя вплотную к нему, она отметила, что тот давно не парень, но и не старик. Просто мужчина, которому далеко за тридцать. Высокий лоб был испещрён продольными морщинами, как и возле губ – складки, придававшие кому угодно горестное выражение. Нет, с таким она точно не знакома. Он тоже держал свою голову ладонями. При виде девушки он выплюнул сигарету и сардонически улыбнулся, хотя глаза оставались всё такими же печальными. – Что? Тоже сдуру повесилась? Тина не в силах вымолвить хоть слово, руками немного подвигала голову, чтобы показать кивок. Тот не убирая ладоней, едва сдержался, чтобы не рассмеяться. – И правда, чего это я… Сюда другие не попадают. Ну, что ж, добро пожаловать! Местечко, конечно, паршивое, но мы сделали свой выбор, и нам некого винить за это. Вижу, разговаривать не можешь. Ну, ничего. Пройдёт немного времени и тебе дадут возможность трепать языком. Хотя если ты была из болтливых, то лучше сразу же уйди. Мне хватает и без тебя всего этого. И он показал бровями и глазами на улицу, где продолжался знакомый до боли хаос. Хаос, от которого невольно скрипят зубы. Тина была поражена столь внезапной встречей. Сколько дней прошло, прежде чем она встретила первого человека на своём пути. Или точнее – душу висельника, но так правдоподобно сохранившую внешнюю оболочку из земного существования. Не успев решить, рада ли она этому, как с неба упал огненный шар величиной с арбуз. Он не задел никого из двоих, но страху на девушку нагнал. Не то чтобы прежде этого не случалось, но она по-прежнему впадала в ступор от подобных фокусов, подстерегавших её на каждом шагу. Столько незаданных вопросов вертелось в голове, и теперь их количество увеличилось. Как так, что она ходила по тому и тому же пути и не видела прежде этого мужчины? И с какой радости это случилось именно сегодня? И когда прекратится этот оживший кошмар с падением огненных шаров и разрушением всего и вся? Неужели она обречена на целую вечность? Взгляд с застывшей в глазах печалью отражал лучик надежды, что тому придёт конец, и скоро. Мужчина, по-прежнему не вставая со своего насиженного поста, продолжил монолог знатока: – Не переживай. Я расскажу, что знаю сам. У меня есть связи, так что на кое-какие вопросы могу ответить. В земной жизни я был известным музыкантом международного масштаба. Чертовски утомительное занятие: бесконечные гастроли, фанаты, журналисты под дверью, требования звукозаписывающей студии. Так что здесь служители ада мне только рады были помочь. Забавно, даже здесь у меня есть фанаты. Нигде от них не спрятаться. Однако до этого я дошёл не сразу. Тоже попал сюда, как и ты, не понимая, что происходит, и где желанный покой, которого не хватало на земле. Говорить не мог, никого не видел. Я один на один со всем этим повторяющимся кошмаром. Наверное, мне пришлось пережить тысячи долгих так называемых дней, чтобы я обрёл шанс на встречу хоть с какой-то душой. Забавно, но первый человек, кого я встретил здесь – тоже известный музыкант, повесился раньше меня и в более молодом возрасте. У нас были по одной малолетней дочери. Он, как и я, не гордится, что бросил дочь. Тем временем Тина от нечего делать смотрела на него и слушала так внимательно, как никого и никогда в жизни. Затем на неё снизошло озарение, что она видела его на мамином постере, который валялся в кладовке в ящике с вещами из детства и юности. Глядя на женщину с безрадостным лицом, сложно поверить, что когда-то и она мечтала, любила и всё такое. Только вот его имя начисто вылетело из головы. Тем временем музыкант остановился и достал очередную сигарету, придерживая одной рукой голову. Девушке пришлось терпеливо ждать, пока он закончит зажигать. К тому времени, как он снова продолжил курить, где-то взорвалась бомба: полетели стекла из окон, разбиваясь на совсем мелкие осколки при падении на дырявый тротуар. Незнакомец не обращал на это внимание. Всё это не было для него в новинку. «Да, – подумала девушка, – и к такому привыкают». – Вот ты его не видишь, а он сидит рядом с нами. Прямо за тобой. – Тина тут же обернулась, но там никого не было. Только засохший кленовый лист летал над асфальтом, хотя здесь не было деревьев. Раздался раскатистый смех. – Не смотри туда, тебе кроме меня пока никого не увидеть. За всё время существования в аду, я повстречался лишь с десятком душ. Тебе надо заслужить это право. Касательно ада. На земле у большинства людей какие-то неверные представление о загробной жизни. Про рай мне нечего сказать, туда меня не допустили, как добровольно ушедшего из жизни. Нам недозволенно лишать себя жизни в один момент, пусть тебе было невыносимо, а вход в рай стоит выстрадать сполна. Живые только в этом правы. Однако, – он замолчал, посмотрел куда-то в даль за спиной Тины, и снова заговорил – не все самоубийцы попадают прямиком в ад. Часть из них отправляются в чистилище, где отрабатывают билет в лучшее место или же остаются на том же месте, чтобы снова пытаться. Попадают ли оттуда в ад – мне не сказали. Чтобы попасть в чистилище, а не сюда, надо, чтобы по самоубийцам никто горевал. Ну, понимаешь, родители, дети, да хоть человек, о существовании которого ты даже не догадываешься. Даже животное – как бы это дико не звучало. Когда умирает последняя душа, которая тебя оплакивала – ты перемещаешься отсюда в чистилище. Вот мне, наверное, отсюда уже не выбраться, даже если на земле пройдут три сотни лет. А всё из-за сердобольных фанатов, хотя могу ли я сердиться на них? Да что это меняет? Ты, кстати, из какого года? Тина подняла руки так высоко, не забывая прижимать их предплечьями к голове, чтобы безымянный мужчина мог увидеть их. Она стала показывать ими по очереди цифры. – 2, 0, 1, 5. Ага, из 2015 года! Вот всего восемнадцать лет прошло! Моя дочь поди выросла настоящей красоткой. За эти годы я обрёл разве что шансом разговаривать и видеть несколько беспокойных душ, совершивших такую же непоправимую ошибку. И стоило ли оно того? Здесь намного хуже, как ты видишь, но мы не в силах отмотать время вспять, чтобы не
