Несмотря на то что наши вчерашние гости были в подпитии, они не забыли прислать к Йонгдену своих родных для благословения. Крестьянки принесли ему немного масла, сушеных фруктов и корзину стручкового перца, который является меновым товаром и весьма ценится на рынках Лхасы. Таким образом, «грабители», напугавшие моего спутника, оказались нашими благодетелями.
Пока Йонгден благословил каждого человека в отдельности, согласно ламаистским правилам, пока мы упаковали полученные дары и поговорили с женщинами, прошло немало времени. Наконец мы двинулись в путь, уже не рассчитывая догнать своих попутчиков, во всяком случае в тот же день.
Глава восьмая
Я мистифицирую и устрашаю семерых разбойников. — Забавная уловка помогает мне перейти охраняемый мост через Тонжиюк. — Таинственный лама, возникший перед нами как призрак, узнает меня. — Встреча с любезным философом. — Восхождение на перевал Темо. Сон или видение? — Страница современной истории Тибета. Бегство Великого ламы Таши-лумпо. — Древнее предсказание о воине-спасителе, который должен появиться в «Северной стране», начинает сбываться. — Изнурительные религиозные обряды. — Беспомощные странницы. — Я открываю культ километровых столбов.
Я чувствовала себя поистине чудесно: мы избежали столько всяческих опасностей и находились в По-юл, на дороге в Лхасу, что соответствовало моим планам. Однако не следует преждевременно поздравлять себя с удачей. Мои встречи с храбрыми жителями По на этом не закончились, но им также предстояло лучше познакомиться с искусством первой иностранки, побывавшей в их прекрасной стране. В то время как они посредственно играли свою роль, мое выступление, вероятно, еще долго сохранится в памяти тех, кому довелось его видеть. Быть может, впоследствии в богатом воображении этого народа родится еще одна легенда, которая станет предметом глубокого изучения какого-нибудь знатока фольклора.
В тот же вечер, на закате, устав от долгого перехода, мы поднимались вверх по течению реки Тонжиюк, которая шумела внизу, будучи скрытой от наших взоров. Я шла впереди и смотрела по сторонам, выискивая подходящее место для ночлега; неожиданно я заметила несколько человек, двигавшихся по направлению к нам; часть из них несла поклажу. Внезапное предчувствие заставило меня насторожиться — я подумала, что эта встреча не предвещает нам ничего хорошего. Однако за годы бурной жизни я свыклась с подобными происшествиями и, помня о том, что хладнокровие защищает нас лучше всякого оружия, продолжала спокойно и безучастно плестись, как подобает измученной страннице.
Один из мужчин остановился посреди дороги, как бы преграждая мне путь, и спросил, куда я направляюсь. Пробормотав в ответ названия нескольких мест паломничества, я отошла на обочину тропы, к кустам, и уже внутренне ликовала, полагая, что мы в очередной раз вышли сухими из воды. Оглянувшись назад, я увидела, что мой юный спутник мирно разговаривает с жителями По, прислонившись спиной к скале. Я не слышала, о чем идет речь, и решила, что Йонгден хочет купить у путников тсампа, но внезапно одни из незнакомцев выхватил что-то из носового платка Йонгдена, который тот держал в руках. Мой сын крикнул:
— Он взял у меня две рупии!
Столь ничтожная сумма сама по себе не заслуживала внимания, но другой разбойник, очевидно позавидовавший удаче собрата, положил руку на котомку моего сына, точно собираясь развязать ее. Ситуация осложнилась. Я не могла воспользоваться пистолетом, как несколько дней тому назад. У каждого из грабителей, окруживших Йонгдена, висела за поясом сабля; при первом же моем выстреле они набросились бы на моего сына и изрубили бы его. С другой стороны, нельзя было допустить, чтобы они рылись в наших сумках, где лежали некоторые предметы иностранного производства, неизвестные этим дикарям, которые породили бы множество вопросов. А что, если эти вещи вызовут у жителей По любопытство и они вознамерятся нас обыскать, как принято в Тибете у разбойников с большой дороги? В таком случае они найдут золото и деньги, которые мы прятали под одеждой. К чему это приведет?.. Возможно, они тотчас же прикончат странных нищих, чтобы мы не могли их выдать, либо испугаются, найдя столько ценностей, и отведут нас к одному из своих главарей. Если я признаюсь, что являюсь переодетой иностранкой, предводитель разбойников отправит меня к ближайшему представителю властей; если же я сохраню свое инкогнито, он обойдется с нами как с ворами: отберет все вещи и прикажет нещадно нас высечь. Ни один из этих вариантов меня не устраивал, ибо в итоге наше путешествие было бы прервано или обречено на полный провал.
Все эти мысли пронеслись в моей голове как молния, и я тут же сочинила сценарий пьесы, которую мне предстояло разыграть на фоне природы.
Я немедленно вошла в роль и стала плакать и вопить от отчаяния, оплакивая утрату двух рупий. Эти деньги составляли все мое богатство, причитала я. Что станет с нами теперь?.. Чем мы будем питаться во время долгого похода в Лхасу?.. Кроме того, это святые деньги. Набожный крестьянин пожертвовал их моему сыну-ламе, после того как он отслужил панихиду но его покойному отцу… Да, дух этого человека, умершего год назад, блуждал в загробном мире, не в силах отыскать дорогу, и мой сын с помощью соответствующего обряда направил его в западный рай — обитель блаженства, где он теперь живет. Две рупии и то, что находится в наших сумках: мука, масло и немного мяса, — все это является йеном[140] которым могут распоряжаться только лама и его близкие. Если какие-нибудь нечестивцы посмеют у нас это отнять, боги немедленно их покарают…
И тут я перестала жаловаться и принялась проклинать злодеев. Я давно усвоила весь ламаистский пантеон, и мне не составило труда призвать самых страшных богов, перечисляя их бесконечные имена и грозные титулы, которые обычный человек даже не смеет произносить.
Я заклинала отомстить за нас Палдена, Дорджи, и Лхамо, восседающего на диком скакуне, в седле из окровавленной человеческой кожи, и других неистовых богов, пожирающих плоть людей и высасывающих их мозг, а также яростных великанов, которые пляшут на трупах, соратников Владыки Смерти, в коронах из черепов и ожерельях из костей.
Разве я сама не была женой черного нагспа и не получила посвящение?.. Неужели они думают, что демон-хранитель моего покойного мужа не накажет их за зло, причиненное его невинному сыну, который преисполнен сострадания ко всем земным существам и шагает по безупречной тропе желонгов!..
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
