Тем временем Стелла с задумчивым видом что-то делала на моем планшете. В конце концов, она начала издавать какие-то птичьи звуки.
— Чего хихикаешь так гнусно? — возмутился я. Вообще-то человек я сдержанный, но время от времени, когда общаюсь с некоторыми другими людьми, внутри начинает бурлить какая-то гадость, которую я просто хорошо контролирую. — Ты меня слушаешь, или как?
— Слушаю, слушаю. Просто наткнулась на забавный материал. Вот, смотри. Самая посещаемая в прошлом году категория статей в Русской Википедии — «Порноактрисы по странам», на втором месте — «Порноактрисы США», на третьем — «Порноактрисы по алфавиту». А на шестом месте — «Фильмы на тематику мужской гомосексуальности».
— У нас же производство и продажа порно не разрешена вроде, народ и тянется к тому, что нельзя, — предположил я. — Порносайты закрывают, вот тебе и основная причина.
— Закрывают, говоришь? Надо же, беда-то какая, — притворно посетовала Стелла. — А как же создание домена верхнего уровня «три икса»? Открытый запуск состоялся шестого декабря одиннадцатого года. Но чисто теоретически в нашей стране за порно можно и два года схлопотать. Впрочем, с самого девяносто шестого пока никого еще не посадили, насколько знаю.
— И где ты только все эти сведения находишь? — удивился я.
— Как где? Все там же, где и ты.
— Да, глупость спросил. В интернете по-прежнему без перемен, порнография и проституция, — снова уточнил я. — Например, где-то на просторах Вконтакта, есть даже целая группа, «Я содержанка» называется. Так цены там обычно — пятьдесят — сто тысяч рублей за один трах в неделю.
— Правда что ли? — на сей раз удивилась Стелла.
— Правда, правда, — кивнул я. — Взгляни сама.
— Действительно, — согласилась она через несколько минут. — А я-то, как дура, в университете училась…
— Ну, что ж. «Индустрия проституции может гордиться тем, что не знает кризисов». Не я сказал. Фраза запомнилась из какой-то старой комедии. Фильм не то итальянский, не то французский…
Повисла незапланированная пауза. Я иссяк на мысли.
— Чего вдруг замолчал? — спросила моя подруга.
— Знаешь, меня тут отличная мысль осенила, — наконец произнес я.
— Еще одна? Все твои мысли обычно к плохим результатам приводят. Не шути так, вредно для твоего здоровья.
— Нет, серьезно. Я же давным-давно знаю, кто еще может посодействовать. Совсем забыл о нем, а сейчас вдруг вспомнил. Один знакомый из Питера. Он там воротила клубного бизнеса, реально может помочь. Только вот человек он не совсем надежный, может и послать в нехорошее место. Да и обещал я ему, что не буду больше ни о чем просить… Подстрахуешь? — в слабой надежде спросил я.
— Нет уж, сам выкручивайся, — безапелляционным тоном отрезала Стелла. — Я и так для тебя сделала больше, чем хотела. Фактически, на преступление пошла, между прочим. И все ради этих твоих детективных увлечений. Слушай, у тебя же нормальная работа когда-то была, да? Как ты вообще дошел до жизни такой?
— Как стал фрилансером? Очень просто. После того, как ушел из академического института, где проработал многие годы, устроился в одну такую забавную фирмешку, продающую сам не знаю что. Ну, вот… сижу я и действительно работаю. Настроение — прикольное. Только что позвонили на мобильник из издательства и порадовали новостью: книжка моя уже вышла. Роман, как всегда, про всякую нечисть и нежить. Неприличные, а порой и непонятные явления будто бы происходящие в нашей повседневной жизни. Фантастика, одним словом. К тому же, я уже решил с работы увольняться, и лишь ждал подходящего момента. Так вот, вдруг звонят. На сей раз с городского.
«Алё? — спрашиваю я телефон придушенным старушечьим прононсом, — ета хто эта?»
«Алло!» — слышится в ответ недовольный голос нашего Главного. Он, голос, у Главного всегда недовольный последнее время.
«Шта? Ета хто эта? — повторяю я тем же голосом. — Ета Шура?»
С той стороны молча вешают трубку. Главного зовут вовсе не «Шура», но я рассчитываю на продолжение. Тем временем подношу телефон поближе к кулеру работающего компьютера, чтобы сменить звуковое сопровождение и жду. Звонок повторяется.
«Да?» — деловито говорю я своим собственным голосом, но с таким расчетом, чтобы шум вентилятора создавал отчетливый фон. В ответ Главный, как ни в чем не бывало, произносит мое имя с вопросительной интонацией.
«Да, я вас слушаю», — утверждаю я, добавляя имя-отчество нашего босса. Говорю проникновенно и с придыханием. Зовут шефа — Сергей Сергеевич Лукоза. Естественно, что подчиненные именуют его не иначе, как «Глюкоза». По кулуарным сплетням, начальник очень любит, когда его голос узнают на слух и при этом трепещут, а слабости руководства следует уважать. Собственно, уважать, а тем более бояться нашего руководителя было не за что. Ничего полезного он мне не делал, а уволить не мог — кто бы пошел на мою должность при такой-то зарплате? Даже в период кризиса, что бы там не говорили экономисты об его, кризиса, ослаблении. Но Главный, как правило, сам никогда не звонит. Если уж кто ему надобился, что бывало совсем нечасто, вызывает через личного секретаря. А тут — собственной персоной. Не иначе случилось что.
Угадал. Случилось. Обычно маленьким детям не рассказывают историю о кукушонке, что только вылупившись в гнезде приемных родителей, будучи еще голым слепым и слабым, убивает своих сводных братьев и сестер дабы выжить потом самому. Однако всем рассказывают старинную сказку о двух лягушках в кувшине с молоком. Одна недолго барахталась: отчаялась и утонула. Другая же, постоянно двигаясь, сбила лапками комок масла, оттолкнулась от него и выпрыгнула на свободу. Так или иначе, все знают эту историю. Ее рассказывали нам родители, дедушки и бабушки, воспитательницы детсада и школьные учителя. Прекрасная притча о воле к жизни, неустанном труде и терпении, помогающем выкарабкаться из самых безвыходных ситуаций. Но мало кто задумывался, что этот рассказ об упорстве и силе духа, эта ода смелости и вере в себя известна нам лишь со слов выжившей лягушки. Так вот, мне понятнее история кукушонка. И что-то подсказывает, что с той утонувшей лягушкой тоже всё не совсем так просто, как в сказке. Но я не кукушонок. Я, скорее, та самая лягушка. Только молоко вокруг уже трижды снятое, и ничего кроме пены, от моего барахтанья давно уже не возникает.
В тот день Глюкоза краток: «Зайдите ко мне». Всё. Гудки. Повесил трубку.
Наша Фирма была небольшой. В центральном московском офисе сидело двенадцать человек — одна общая комната и три отдельных кабинета для начальников. Всего четырнадцать компьютеров объединенных в сеть. Двенадцать рабочих станций плюс сервер. Еще роутер, который компьютером не считался, но являлся. То был старый и надёжный, как трактор, четвертый пентиум. Без монитора и клавиатуры, зато с мощной памятью, линуксовой операционкой без графического интерфейса, двумя крутыми сетевыми платами и серверной программой на борту. Именно он-то и обеспечивал связи с внешним миром, служил шлюзом для доступа в Интернет и фильтром от всякой гадости. Все программы на фирме были лицензионными, чем наш начальник очень гордился. Даже полубесплатный WinRAR, и то имел официальную лицензию правообладателя. В мои обязанности входило поддержание всего этого в рабочем состоянии. Звучало просто, и при правильном исполнении, работа моя выглядела незаметной. Вот наш Главный — генеральный директор ее и не замечал. Будучи глубоко невежественным во всем, что касается компьютерной техники, шеф, видимо, полагал, что все функционирует само по себе: включил — и работает, как утюг. Короче — обычная беда всех малокомпетентных начальников. Беда, собственно, не для них самих, а для их подчиненных. К тому же ряд обязанностей мне удавалось исполнять, не выходя из дома: администрирование сервера и роутера осуществлялось удаленно, поэтому необходимости в моем личном постоянном присутствии офис не испытывал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
