может запихать свой энтузиазм в любое невероятно далекое отверстие.
Потом уговорила себя, что Сеорас — хороший человек и уж он точно не стал бы будить ее среди ночи из намерения поиздеваться. Откинув одеяло, Данан поднялась. Надевать снаряжение совсем не хотелось, и Данан направилась к лорду-магистру в штанах и рубашке.
Вопреки ожиданиям, провожатый довел чародейку не до кабинета магистра, а до его спальни. Покои Сеораса не выделялись ничем особенным, даже размерами, кроме, может, того, что в книжном шкафу в углу комнаты некоторые из книг издавали слабое разноцветное мерцание. Но в Цитадели Тайн — кого этим удивишь?
Осмотревшись, Данан прошла к свободному месту за столом. Села, подперев рукой щеку, и прикрыла глаза.
— Слушаю… ло-о-о-орд-магистр, — заразительно зевнула женщина. Сеорас жестом выставил посыльного, добавил, чтобы был на страже и, закрыв дверь, щелкнул пальцами. Данан почувствовала, как комнату изнутри обволок заглушающий барьер.
Сеорас подтащил стул поближе к чародейке, сел. Поставил перед ней небольшой откупоренный флакон с зельем. Данан бросила краткий взгляд — Восстановление. Придает сил, бодрит, ускоряет заживление ран, если такие есть. Выпив одним глотком, чародейка размяла плечи. Определенно лучше. Конечно, после долгого утомления лучшее лекарство — это сон. К тому же зелье восстановления заставит потом отплатить за себя сторицей и поспать еще дольше. Но зато прямо сейчас какое-то время для бодрствования оно ей выиграет. И, видимо, так и нужно.
— Расскажи мне правду, Данан, — попросил Сеорас рядом. — На что был похож тот скол в камне?
— На нечто живое, — отозвалась командор, немного поразмыслив. — Когда я трогала его, оно дергалось, как червь, лишенный защитных пластин. Я никогда не видела такого раньше. Вы знаете, что это?
Сеорас выглядел так, словно в поисках ответов на поставленный вопрос прочел сто книг, собрал все возможные сведения, но при этом оказался неспособен собрать из них единственный внятный ответ. Он все время ловил себя на том, что что-то упускает.
— Не знаю. Но думаю, — размеренно произнес магистр, — это разрывы.
— Имеете в виду, между нашим миром и Разломом? — Данан уловила мысль сразу, ибо сама строила те же предположения.
Сеорас поскреб пальцами по столу, будто у столешницы чесалось.
— Я все больше склоняюсь к этой мысли. Я не могу объяснить этого Хагену или другим стражам, они не поймут. Но, Данан, в последние недели я постоянно чувствую колебания Разлома, словно его что-то тревожит. Тот водяной дух, как он себя вел?
Два мага, два рыцаря-чародея, ловко ловили мысли друг друга — не из-за способностей, которыми обладали, но из-за связи наставника и ученика.
— Не как демон. Он не пытался кого-то захватить или подчинить. Он просто заливал все вокруг, как… как оживший… эм… кусок стихии? Море плещет, понимаете, магистр? И он делал то же самое. Как буря, что топит корабли. Но он не пытался добраться до кого-то конкретного. Просто все заливал. Не знаю, как объяснить… Было похоже, будто кто-то…
— Просто оживил воду, да? — сообразил Сеорас.
— Точно. Но если задуматься, все чары контроля, подразумевают, что тот, кто их творит, наложит отпечаток на поведение того, к кому они применяются. У водяного монстра, для начала, должен был быть разум, чтобы подчинить его. И в нем должна была ощущаться воля сотворившего заклинание колдуна. Если только…
— Если только его никто не творил. — Сеорас чуть вздернул подбородок и почесал под ним. — У меня возникает чувство, что Даэрдин стал как корабль в море, в бортах и днище которого залегли трещины. Этого пока никто не чувствует, кроме особо наблюдательных, но влага уже начала сочиться и проникать со всех щелей. Вопрос времени, когда ее поток разрастется и рванет, разломав судно в щепки.
Данан напряглась и облизнулась:
— Говорите о самой магической сущности?
— Да. Обезличенное, как бы ничье колдовское вмешательство. Вмешательство самой магии. Она будто вываливается из-за Разлома, который больше не может ее удержать.
Данан повела головой, словно пытаясь уложить в голове уверенность Сеораса.
— Но как такое возможно? В смысле, я не понимаю, откуда взялось это влияние магии? Как оно объясняет склонность чародеев обниматься с демонами за Разломом и поведение той водяной горы?
— Данан, — проявляя родительское терпение, воззвал магистр, — ты сама знаешь, на присутствие магии реагирует все живое. Люди, звери, природа. Просто для кого-то вмешательство колдовства естественно, как для нас с тобой. А для кого-то его влияние одновременно источник недуга, не так ли?
«Для Стражей Вечного», — безошибочно определила чародейка. Любой обычный человек, принимающий ношу противостояния необычным условиям, платит за это недешево: будто то смотритель Пустоты, выпивающий кровь исчадий, или страж Вечного, пользующий амниритовую пыльцу.
А ноют о несправедливом к ним отношении, как правило, только маги, хихикнула женщина в душе. Примечательно, что маги из Смотрителей, обычно ни на что не жалуются. Может, потому что им есть, с чем сравнить? А вот что до остальных…
Обиженнее колдовского брата Аэрида еще не видывала. Возможно, оттого что она, Данан, в отличие от других чародеев не жаловалась и трезво оценивала опасность, которую представляет для окружающих, Хаген и стал в свое время думать о ней лучше, чем о мусоре? А за ним — и другие члены его ордена. Мало какой колдун может похвастаться хорошими отношениями со Стражами.
— Заколдованная стихия восстала — что необычного? Разве не влиянием магии объясняли в легендах древних ожившие леса? — продолжал спокойно вещать Сеорас. — Из магов, которых пришлось отправить на расправу Хагену, не было ни одного в статусе боевого мага или аналогичного. Ни одного полноценного телеманта или духовного целителя, ни одного именно чародея — все сплошь просто маги. Ты понимаешь, что это значит.
«Не трудно сообразить», — задумалась Данан. Маг — это всего лишь вчерашний адепт. К магам причисляют всех, кто справился с финальными испытаниями в обучении. Чародеи — ранг для неплохо освоившихся на избранном колдовском пути. Старшие чародеи — наиболее мастеровитые каждый в своем деле: телеманты и духовные целители в Доме Чар, хранители в Доме Свитков, заклинатели сил в оставшихся трех Домах волшебства — Владык, Призыва и Кошмара. Именно из старших чародеев всегда выбирает лорд-магистр.
— Молодость слаба неопытностью. Их легко совратить, одурачить…
— Использовать, — перебила Данан, будто уловив, наконец, мысль Сеораса.
Магистр несколько долгих секунд не моргая смотрел на Данан, а затем впервые на ее памяти устало повесил голову.
— Вопрос не в том, как магия может влиять на наше окружение, — тихо заговорил мужчина, — а в том, откуда она
