– У тебя в запасе еще много сведений, которые я прекрасно знаю?
– Не очень, и я продолжаю! Все стало еще трагичнее, когда мы узнали, что Изолайн де Гранльё была невестой некоего Карла-Августа фон Хагенталя, который в то же самое время был любовником и женихом Агаты Тиммерманс... Вполне возможно, тоже обреченной на смерть из-за того, чтобы ее обожаемый жених имел возможность жениться на той, кто всерьез его интересует: молоденькой девушке, невесте своего сына. Что еще можно добавить к этой дьявольской кухне? Взаимную ненависть отца и сына? Последние тайны Карла Смелого? Нет! Я думаю, что лучше всего лечь спать. Для этого вечера довольно! Пойдем, я тебя немного провожу.
* * *
Если Адальбер надеялся, что, вернувшись домой, он облачится в уютный халат и тапочки, выпьет на сон грядущий стаканчик вина, расположившись в кресле, то это были напрасные надежды. Едва он переступил порог, как Теобальд, его преданный слуга, повар и мастер на все руки, объявил, что у него в кабинете дама, она ждет его и не собирается уходить, пока с ним не увидится.
– Что за дама? В такой поздний час?
– Да, молодая и очень хорошенькая. Похоже, она в большом волнении.
– А как ее зовут?
– Она не захотела назвать свое имя.
– Так. Ну ладно.
Гостья, вне всякого сомнения, очень взволнованная, сидела на ручке любимого кресла Адальбера, и ему не составило труда узнать ее.
– Госпожа Агата Тиммерманс у меня в доме в такой поздний час? – не мог не выразить он своего удивления после короткого приветствия. – Вот уж нежданная честь!
– Думаю, вы понимаете, что только крайне серьезные причины могли привести меня сюда! Господин Видаль-Пеликорн, скажите мне, пожалуйста, где моя мать?
– Откуда же я могу знать? В тот вечер, когда мы посетили ее дом по ее приглашению, мы пробыли совсем недолго. И объясните, почему вы обратились по этому поводу ко мне?
– Потому что не хотела обращаться к князю Морозини. И еще потому, что вы с ней дружили, потому что она всегда безгранично вами восхищалась, и в Биаррице вас постоянно видели вместе.
– В Биаррице мы провели всего несколько дней, и не скрою, что общество госпожи Тиммерманс было всем нам очень приятно. Жаль, что мне пришлось так поспешно покинуть Биарриц. Дела, знаете ли, вызвал Луврский музей. Надеюсь, она на меня не сердилась?
– Не на вас, а на ужасного Морозини, который постоянно водит вас за нос!
– Полегче, полегче, очень прошу вас. Поверьте, меня трудно водить за нос, и тем более моему самому близкому другу. А уж постоянно! Случается, что мы с ним вместе занимаемся каким-то делом, но очень редко. Как-никак он эксперт по историческим драгоценностям, а я египтолог. Совершенно разные профессии. А теперь вернемся к тому, что привело вас ко мне. Вы ищете госпожу Тиммерманс? Она что, исчезла?
– Да. Я не могу ее найти! А она мне очень нужна! Поймите, я собираюсь выходить замуж и представить себе не могу, что ее не будет на торжественной церемонии. Думаю, вам это понятно!
– Разумеется. И если бы я знал, где находится ваша мать, сообщил бы вам об этом незамедлительно. А могу я спросить вас, за кого вы выходите замуж?
– Конечно, за барона фон Хагенталя! Вас же с ним познакомили во время нашей встречи!
– Действительно, познакомили. Но не скрою от вас своего удивления. Совсем недавно он считался женихом одной из наших очаровательных соседок, графини де Гранльё, которая только что скоропостижно скончалась и...
– Можете не сомневаться, что это не он, а его сын Хуго, весьма неприятный молодой человек! Так вы не хотите сказать мне, где находится моя мать?
– Очень огорчен, но могу только повторить сказанное: не знаю. А почему бы ей не быть у себя на вилле в Биаррице? Приближается пасхальная неделя, ваша мать любит пасхальные службы, так что скорее всего она отправилась именно туда. Искренне сожалею, что ничем не могу быть вам полезен. Как вы добрались до меня?
– На такси.
– И не попросили подождать? Я вызову вам другое. Где вы остановились?
– В "Рояль Монсо". Это совсем рядом. Я подумала, что вы не откажетесь меня проводить.
Предложение и сопровождающая его простодушная улыбка тут же зажгли красный предупреждающий огонек в голове Адальбера. Что за фокус – не оставить такси? Да еще посреди ночи? Не могла же она предполагать, что останется у него? Да, она была хороша собой, вся словно создана из золотистого меда, но не внушала ни малейшего доверия.
– Стыдно признаться, но у меня сильнейшие боли в лодыжке. Я вызову вам такси...
– Хорошо. Если вы настаиваете.
Явно недовольная молодая дама подошла к окну и подняла муслиновую занавеску.
– О! А вот как раз такси остановилось у вашего дома!
Она тут же открыла окно, свесилась вниз и окликнула шофера.
– Если освободились, подождите меня! Я сейчас спущусь.
Потом повернулась к Адальберу и с задорной улыбкой бросила:
– Ваша больная нога позволит вам проводить меня хотя бы до такси?
Адальбер был слишком хорошо воспитан, чтобы отказать даме и не спуститься с гостьей вниз. Однако упорство, с каким его хотели выманить из дома, показалось ему подозрительным. И прежде чем шагнуть за порог, Адальбер вооружился солидной бамбуковой тростью под удивленным взглядом Теобальда. Лифт доставил гостью и хозяина в вестибюль. Они его миновали и спустились на три ступеньки, что вели на улицу. Неподалеку стояло такси. Фары автомобиля были погашены. Шофер сидел за рулем. Вдруг из автомобиля выскочили двое и набросились на Адальбера. Он ожидал чего-то подобного и тут же оглушил одного ударом трости. Агата с воплем спряталась в машине. Теобальд – он сбежал вниз по лестнице быстрее лифта – оглушил второго.
– Поехали! – крикнула Агата, усевшаяся рядом с шофером. – Они взрослые, сами разберутся!
Автомобиль растворился в ночи, а консьерж дома Адальбера в это время поспешно вызывал полицию. Полицейские отреагировали с похвальной скоростью. Да и как иначе? Главный комиссар Ланглуа отдал особое распоряжение относительно парка Монсо и его ближайших окрестностей. По вызову приехал лично инспектор Лекок и залюбовался чудесной картиной: Адальбер и Теобальд, сидя посреди тротуара каждый на своей жертве, жадно курили, а на них с изумлением взирали консьерж и слуги, столпившиеся на крыльце.
– Знаете, инспектор, – сказал Лекоку Адальбер, передавая ему свою добычу, – меня стала забавлять эта сумасшедшая история.
– А меня нет, – отозвался молодой человек. – Я, как все люди на свете, люблю спать у себя в кровати, но уже двое суток в ней не сплю!
