Слабый вскрик внутри генеральского шатра мог быть чем угодно, может, кто-то из военачальников наступил другому на ногу, а тот не сдержался. Но Змей уже почему-то знал, что крик этот (тут же стихший, кстати) не случайный возглас, а предсмертный стон.
— К оружию! Выбираемся из лагеря! — рявкнул он вранским стражникам, стоявшим неподалеку, рядом с заседланными (весь день) бедняжками лошадьми. Те, ничего не скажешь, среагировали быстро, однако вокруг имелось куда больше также хорошо реагировавших воинов противника, которые не замедлили вступить в бой с обнажившими оружие вранцами. Эрссер, «случайно» оказавшийся рядом с одним из соперников, несших караул у палатки, где велись переговоры, поднырнул под занесенный солдатом меч и своим клинком подсек ему колено. Оттолкнув заваливающееся на бок тело, он успел вырвать у караульного его меч и, действуя двумя клинками, рассек полотнище шатра. Тренированный взгляд сумел разом охватить всю открывшуюся картину. На столе, вытянув руку и уставившись вперед уже ничего не видящими глазами, лежал молодой вранский правитель. Сзади из шеи его торчала рукоять длинного кинжала (или короткого меча). У полотняной стенки, за стулом князя, скорчились два его телохранителя. Чем были убиты они, Эрссер не разглядел. Слева над опрокинутым стулом стоял невысокий, сейчас совершенно белый от страха (или от возмущения — постарался быть справедливым Змей) вранский министр иностранных дел. Старика основательно трясло. Змей на всякий случай еще раз взглянул на правителя, рана на его шее не оставляла сомнений, что он мертв.
— Ну что ж. — Теперь внимание Змея сконцентрировалось на стоявшем по другую сторону от тела Руфусе, а также на трех урфийских стражниках, разместившихся по углам шатра и теперь целившихся из луков (какая неприятность!) прямо в него. Все трое рванули тетиву почти одновременно (и это совершенно непрофессионально, констатировал Эрссер, поскольку, задержись хоть один с выстрелом, он мог бы и попасть!). Змей подпрыгнул, уклоняясь от стрел, и приземлился прямо на стол. Ноги его врезались в труп князя и столкнули тело на генерала. Ловкий Руфус отпрыгнул, однако его удар мечом не достиг цели. Нападавший перекатился и, падая со стола, увлек за собой старика-министра. И как раз вовремя, поскольку второй залп лучников был нацелен именно в него. Дальнейшее передвижение Змея было затруднено необходимостью тащить на плече дергающегося старика. На министре, ко всему прочему, не оказалось кольчуги. Эрссер выругался на священном языке и решил чуть-чуть подправить Равновесие в свою пользу: под его взглядом стоявшая в шатре жаровня покатилась на пол, удачно подпалив полог сразу в трех местах, кроме палатки запылали еще и плащи двух лучников, что добавило картине приятной сумятицы, в которой Эрссер с министром на плече выскользнул на улицу. Вранские воины умудрялись сдерживать толпу наседавших на них урфийцев. Эрссер вспомнил еще пару забористых ругательств, он предпочел бы прорываться один, но бросать «своих» в явно гиблом положении было не в его правилах. «С каких это пор я придерживаюсь правил?!» — упрекнул себя Змей.) Сгрузив министра на спину своего коня (Валиат умел постоять за себя и всегда появлялся в нужном месте), Белый рыцарь подхватил чье-то валяющееся копье и, вращая им, слегка подвинул урфийцев. Кое-кто из вранцев сумел вскочить в седло. Однако даже верхом они вряд ли сумели бы прорваться сквозь строй противника, если бы, как по заказу, за спиной у наседающих врагов не запылали разом еще несколько палаток. Эрссер вскочил на Валиата и, действуя мечом, расчистил дорогу своему отряду. Каким-то чудом им удалось перепрыгнуть возведенный вокруг лагеря вал и вырваться в поле. Там темнота не позволила урфийцам вести прицельную стрельбу, и беглецы (восемь человек, включая Змея и министра, пребывающего в бессознательном состоянии) благополучно (если так можно выразиться) достигли ворот. Тяжелые створки сошлись за их спинами. Брякнули многопудовые засовы.
В темноте чужая армия начала окружать город.
— Эбельрихт убит! — Эйнар ворвался к Мирре в комнату без стука, сейчас было не до церемоний. Сзади, в камзоле, живописно залитом кровью, маячил Эрссер. Он уже успел сдать на руки Малому Совету спасенного министра, и тот теперь живописал им историю предательского убийства князя.
Поднявшаяся им навстречу Мирра покачнулась, как от удара.
— Я не виновата! — жалобно вскрикнула она.
— Конечно нет, — удивился Эйнар. — Его убили урфийцы. Хотя, если вдуматься… Но что с тобой такое? — Эйнар, весь день (и часть ночи) проторчавший на стене, только сейчас заметил странную бледность и красные круги под глазами у подруги. Та опустилась на кровать и зарыдала. «Я не виновата!» — в перерывах между всхлипываниями твердила она.
Эйнар неуверенно оглянулся на Змея.
— Ничего страшного. — Змей аккуратно изнутри прикрыл двери спальни. — Обычное похмелье. После употребления… сам знаешь чего, — тихо добавил он.
Ученик мага прожег его осуждающим взглядом.
— Это пройдет, — заверил его Эрссер.
— И когда же?
— Ну, прецедентов не было…
— Понятно. — Тот присел на кровать рядом с девушкой и постарался ее успокоить.
— Думаю, ей не стоит в таком состоянии появляться на людях, — заметил Змей. — Скорбь по погибшему правителю, в уединении… это так понятно!
Эйнар подарил ему еще один недобрый взгляд, однако вынужден был согласиться.
— Попросим Бинош присмотреть за ней! — предложил он.
Ежедневно урфийская армия совершала маневры в виду бастионов города. То ли их военачальник не желал оставлять войска ни дня без учений, то ли справедливо полагал, что демонстрация военной мощи сломит боевой дух вранцев. Блистающие железом ряды, как на параде, дефилировали вдоль земляного наката, окружавшего военный лагерь. Эйнар в который раз хмуро окинул взглядом полки неприятеля. Их было много, не «тьмы», конечно, как рассказывается в легендах о нашествиях диких племен после Потопа, но все-таки раза в полтора больше, чем весь вранский гарнизон плюс ополчение. Город был не готов к длительной осаде, но и вывести войска на битву в открытое поле военный совет не отваживался. Эйнар подвигал подбородком, оценивающе разглядывая стоящего рядом с ним на городской стене Эрссера.
— Ты мог бы… — задумчиво начал он.
— Что? — не дал договорить Змей. — Перекинуться в дракона, взлететь на стену и спалить вражеское войско? А потом и город заодно, когда перепуганные жители примутся швырять копья в невесть откуда взявшееся чудовище?! Ну, нет! Это веселье не в моем вкусе! К тому же не следует забывать о Равновесии. По-твоему, это будет адекватная реакция? — Эрссер серьезно взглянул на собеседника.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
