название процесса было к месту и звучало гармонично.
— Стратегические? — робкий вопрос от кого-то поблизости.
— Отставить «мир в труху», — бросил Ушаков. — Изначально в окружение эти бандуры, по степени важности объектов. После, пусть все прорабатывают вопрос с авиабомбами без электронной начинки. Механический взрыватель, горящий фитиль, не знаю, пусть думаю. Тридцать минут на исполнение и взлет. Так же, пусть произведут единичные пуски, необходимо определить меры противодействия, как ракетам, так и самолетам в целом. Нужна артиллерия. Не РСЗО, а старый-добрый «цветник». Пять километров это рабочая дальность! Вывести мне на телефон связь с ближайшими, не отключёнными частями. Раз покрытие не сплошное, должно остаться хоть что-то! И да, верните картинки с камер!
Отступление 5
— Кэп! — уставший голос ворвался в мысли неожиданно. — БэКа практически на нуле. Что делаем?
— Ждем, — отрывистое в ответ. — Головастики обещали поторопиться. Дырка выхода из этой задницы непостоянна, рассчитывают оптимальный путь отхода.
Как говорится: ничто не предвещало беды…
Обычный дежурный день патрулирования окраин Москвы обещал стать той самой рутиной, которая особо не напрягает. Туда-сюда по улицам, нагрянуть в пару магазинов, типа забегаловка обыкновенная, да разогнать потерявшую берега молодёжь. Два тентованных КамАЗа, три «Тигра» на сопровождении и взвод в пятьдесят рыл в подчинении. Не так майор Коростылев представлял свой отпуск, совсем не так. Но реальность преподнесла свой сюрприз, и кто бы с полгода назад сказал Сергею, что никакого отпуска из-за появления пришельцев не будет, не задумываясь сдал бы придурка в дурку.
Но.
Но! Черт бы побрал две этих гребаных буквы…
Самое начало, сорок минут и предвкушение ленивых патрульных суток, как гром среди ясного неба, в прямом, блять, смысле!
Бандура, что падает на землю, заслоняя собой солнце. Багровеющий от прохождения слоев атмосферы корпус и полный штиль в мыслях. Ровно до того момента, пока землю не сотряс подземный толчок, балов так на шесть точно.
— От зданий! Гони! — ревом вернул всем мыслительный процесс Коростылев.
Дальнейшее запечатлялось в памяти урывками.
Вот звон в ушах и потрясение от инопланетного объекта, что испускает искры изумрудной энергии. Взгляд в сторону и перед глазами жилые дома, по стенам которых местами гуляют трещины.
Вот толстенный луч ввысь и полупрозрачная волна накрывает собой всю округу. Тухнут вывески магазинов и светофоры. Визг тормозов, грохот от столкновений и скрежет металла. Какофония звуков оглушает.
— Всем из машин на выход, — отдает команду майор сначала по рации, а после, банальным стуком по кабинам. — Нужно помочь гражданским!
Суета уже совсем не рутинных действий, когда солдаты мечутся от домов к машинам, помогая пострадавшим. Впереди, прямо на перекрестке авария из десятков машин, где-то зачинается пламя. С грохотом обваливается стена шестиэтажки, погребая под собой всех, кому не повезло. Непонимание в глазах, страх и зачинающаяся паника. Казалось бы, что может быть хуже?
Может.
— Товарищ майор! — окрик одно из солдат. — Я не знаю, тут с женщиной что-то не то!
Найти взглядом, нахмуриться и застать страшную картину.
Солдатик, совсем еще молодой парнишка, срочник девятнадцати лет от роду, стоит у машины, влетевшей в стену. Водительская дверь открыта, а на растерянном лице парня читается недоумение. Проходит какое-то жалкое мгновение, буквально секунда и из машины выталкивает себя женщина в деловом, когда-то, костюме. Белый, атласный, он весь залит кровью, но женщина этого не замечает. Рывок к парню, руки вцепляются в разгрузку, а голова тянется к шее. Что? Зачем? Тот успевает повернуться к ней и даже пытается отшатнуться, но не может. Зубы смыкаются у него на шее и брызги крови разлетаются по сторонам. Вместе они падают на асфальт, парень даже пытается отбиваться, пока майор несется к нему длинными прыжками, но тщетно. Стрелять⁉ В кого? В гражданских? Это затмение в мыслях стоило парню жизни. Как только майор оказался возле них и уже замахнулся калашом, чтобы прикладом сбить женщину, та оторвалась от шеи солдата и встретила взгляд Коростылева. Признаться, майор струхнул. Заполненные густой чернотой глаза не могли принадлежать человеку. Как и рот, наполненный уже не зубами, но острыми клыками.
Благо, что замах уже имел место быть. Благо, что рефлексы, нарабатываемые годами, сработали и здесь. Женщина, словно не имела перелома грудной клетки, с белеющими костями наружу, рванула на майора прямо с земли. Руки, вытянутые вперед, оскал пасти и глаза, страшные глаза, погребающие тебя под своей чернотой.
Удар прикладом в лоб прервал затянувшуюся сцену, будто из фильма ужасов. Обычно подобного хватало, чтобы повалить и отправить в нокаут здоровенного мужика, но не здесь. Успевшая вцепиться в руку женщина, лишь дернула головой, совершенно не поменяв траекторию рывка. Растерявшийся майор мог бы стать второй жертвой женщины, если бы не выстрел со стороны. Голова нападавшей лопается, как переспевший арбуз, но вместе красной мякоти в стороны разлетаются капли густой черной жижи.
— Что за⁉ — только и успевает произнести Коростылев.
Крик сбоку, полный ужаса захлебывается практически сразу. Взгляд туда и картина, где мужчина пассажир вцепился прямо в лицо женщине водителю, рукой, при этом, разрывая той горло.
Выстрел из-за спины и голова уже мужика разлетается на ошметки. Мимо майора неспешно проходит прапорщик Шарафутдинов со своей извечной сигаретой в зубах.
— Зомбей никогда не видел, что ли? — бросил он, не оборачиваясь. — В башку шмаляй, куснуть себя не дай, а то и тебе в башку шмальну. Сопли мальцам подбери, работки у нас на сегодня многовато намечается.
Проводив пожилого мужика рассеянным взглядом, майор сглотнул вязкую слюну после чего постарался вырваться из этого наваждения. Мозги совершенно не хотели работать и принимать новую окружающую действительно. Правда крики, что начали раздаваться с разных сторон, времени особо и не оставили. Пришлось возвращаться в реальность вот так, принимая всё на веру.
После картинка сменяется отстрелами уже далеко не единичных случаев. Более того, имея представление об оживших мертвецах из фильмов, эти твари с ними не имели ничего общего.
Во-первых, никакой медлительности и неуклюжести. Быстрые, сильные, опасные
