Погано.
Судя по его подбору слов, Сивата уже не доверял Незхе. Даже не поняв еще суть трюка с подменой, он подозревал, что какое-то жульничество там было.
На самом-то деле чакра, которую сжимал Незха, была редким оружием, да, но не таким уж дорогим. И неудобным: чтобы им пользоваться, нужен не только навык «Метательное оружие», который считается исключительно вспомогательным, но и дополнительный навык «Рукопашный бой». Однако сейчас эти слова едва ли рассеют подозрения Сиваты.
Тем временем разгоряченные празднованием победы остальные игроки — отряды Линда и Кибао, пятерка «Храбрецов», — затихли и молча наблюдали за развитием событий. Почти на всех лицах было написано сомнение, у Орландо и компании — лишь напряжение; несмотря на приличное расстояние, я это отчетливо видел.
И я, и, боюсь, Асуна тоже — мы никак не могли решить, что делать.
«Эту чакру я ему подарил».
Влезть в их разговор было бы легко. Но правильно ли будет таким образом утихомирить подозрения Сиваты? Ведь факт остается фактом: Сивата передал Незхе свой драгоценный «Крепкий булат» для усиления, а тот с помощью «Быстрой смены» подменил его на «конечный продукт», который затем разбил.
Тогда Сивата с явным трудом взял себя в руки и ушел, не кинув Незхе ни слова жалобы. Сейчас на поясе у него висел продающийся в NPC-магазинах широкий меч на два уровня ниже «Крепкого булата». За пять дней Сивата, конечно, его усилил, только что сражался им с боссом, не жалея себя, — так имею ли я право обманывать его и других?..
Я стоял столбом, не зная, на что решиться; и тут меня опередил Незха.
Мягко положив чакру на пол, он сам опустился на колени рядом. Затем, прижав кулаки к полу, низко опустил голову –
— …Я украл мечи у Сиваты-сана и вас двоих — перед самым усилением подменил на конечный продукт.
Повисло тяжелое молчание — даже более тяжелое, чем перед сражением с боссом, аж ушам больно стало.
Виртуальные тела, данные игрокам в SAO, воспроизводят реальные с пугающей точностью, но по части выражения эмоций еще есть куда стремиться. Все эмоции отражаются на лице несколько избыточно. У меня в плане их распознавания еще мало опыта, но грусть выражается простым эффектом «слезы из глаз», радость — улыбкой до ушей, ну а когда человек злится, его лицо багровеет, а на лбу вздуваются вены.
Поэтому то, что у Сиваты при этом признании Незхи всего лишь морщина пролегла по лбу, свидетельствовало о потрясающем самоконтроле. Два игрока по обе стороны от него, тоже пострадавшие от жульничества с усилением, судя по их лицам, были на грани взрыва, но в последний момент тоже сумели-таки взять себя в руки.
Пытаясь собраться с мыслями, я кинул взгляд на стоящую рядом со мной Асуну. Она хранила самообладание, но ее лицо было бледней обычного. Как и у меня, подозреваю.
Разбил молчание охрипший голос Сиваты.
— …Это украденное оружие, оно еще у тебя?
По-прежнему не отрывая рук от пола, Незха покачал головой.
— Нет… я его уже продал… — еле слышно ответил он. Сивата на миг зажмурился, но, должно быть, он этого ожидал. Ограничившись лишь коротким «Вот как», он после небольшой паузы продолжил:
— В таком случае не компенсируешь ли нам деньгами?
На этот раз Незха сразу не ответил. У нас с Асуной перехватило дыхание; за спиной Сиваты у пятерки Орландо, стоящей на левом фланге основной группы, лица напряглись еще сильней.
Нельзя сказать, что полностью компенсировать деньгами нанесенный ущерб так уж невозможно.
Незха… нет, «Легендарные храбрецы» начали свое жульничество с усилением всего десять дней назад. Рыночная цена тех мечей не запредельная; если продать снаряжение, купленное на вырученные от кражи деньги, теоретически должна выйти почти полная сумма.
Однако тут крылась одна большая проблема.
Гигантскую сумму денег, заработанную на жульничестве, тратил не Незха, а остальные пятеро «Храбрецов». Деньги превратились в сверкающие усиленные доспехи, покрывающие их сейчас с ног до головы. Чтобы выплатить деньги жертвам жульничества, «Храбрецам» придется продать почти все свое снаряжение. Согласятся ли они отдать оружие и доспехи — источник их силы, благодаря которому они смогли так себя проявить в битве с боссом? А главное: как вообще Незха собирается выпутываться из этой ситуации?..
Забыв дышать, я глядел на бывшего кузнеца; тот, прижавшись лбом к плиткам пола, наконец ответил:
— Нет… компенсировать тоже уже не могу. Все деньги я потратил в дорогих ресторанах и постоялых дворах.
Асуна рядом со мной резко ахнула.
Незха — вовсе не собирался выпутываться.
Он собирался искупить свою вину, приняв на себя гнев Сиваты… нет, всех игроков переднего края. И защитить товарищей, которые обращались с ним как с бесполезным грузом и заставили пойти на преступление.
Тут у стоящего справа от Сиваты здоровяка из отряда Линда лопнуло терпение.
— Ах ты… ты, тыыыы!!!
Яростно вскинув кулаки, он принялся молотить по полу правым сапогом.
— Ты вообще понимаешь!!! Что мы чувствовали, когда наши мечи, которые мы так прокачивали, вдруг разбивались!!! А ты… их продавал и на эти деньги жрал?! И в дорогих комнатах спал?! А на остаток денег купил редкое оружие, приперся на бой с боссом и теперь героя из себя корчишь!!!
Тут и стоящий слева парень из отряда Кибао сдавленно проорал:
— Я когда остался без меча, ваще думал, что на передний край больше не пойду! Но потом мои друзья собрали мне деньжат, помогли с материалами для усиления… Ты не только меня, ты их тоже… нет, ты вообще всех игроков переднего края предал!!!
Крики этих двоих будто послужили искрой –
До сих пор молча наблюдавшие сзади игроки разом зашумели.
Предатель!!!
Сам понимаешь, что натворил!!!
Ты весь передний край задержал!!!
Щас одними извинениями ничего не исправишь!!!
Вопли десятков игроков слились в сплошной гул, от которого задрожала комната. Вся эта волна ярости обрушилась на спину Незхи, которая, будто не в силах вынести такую тяжесть, съеживалась все больше.
Когда на совещании перед сражением с боссом первого уровня едва не поднялась антибетатестерская волна, своей рассудительной речью игроков успокоил Эгиль; однако сейчас и он лишь молча стоял, не пытаясь что-либо сделать. Он и трое его товарищей держались чуть в стороне от основной группы, лица у них были встревоженные.
Так же тихо держалась и компания Орландо. То есть эти пятеро, похоже, перешептывались между собой, но сквозь яростные вопли разобрать что-либо было нереально.
И я тоже мог лишь стоять столбом и молчать.
В этой ситуации уже ничего нельзя было поделать; не существовало волшебного слова, которое позволило бы все уладить. Факт тот, что оружие Сиваты и других было украдено, и компенсировать это могла лишь соответствующая сумма денег, либо еще что-то столь же весомое…
Тут в моей памяти всплыли слова, произнесенные Незхой несколько минут назад.
«Я наконец-то стал тем, кем хотел. Очень… большое вам за это спасибо. Теперь я уже…»
…Ни о чем не сожалею.
Я как будто услышал последние, невысказанные слова.
— Незха… ты… не может быть… — пролепетал я.
Как вдруг.
Наконец-то один из двух людей, действительно способных разрешить ситуацию, вышел вперед и поднял руку. Длинные синие волосы, такого же цвета плащ. Серебристо-блестящая сабля на поясе. Линд, лидер рейд-группы.
Троица Сиваты уступила ему место, и заполнявший громадную комнату гневный гул постепенно улегся. Полной тишины не было, но нормально разговаривать стало уже можно. Саблист произнес:
— Для начала назови свое имя.
Лишь после этих слов я наконец вспомнил, что с точки зрения системы Незха в рейде на босса не участвовал. Арго, которая принесла важную информацию и тут же исчезла, — одно дело, но Незха, добровольно взявший на себя труд поражать уязвимую точку босса, заслуживал быть в составе рейд-группы, тем более у нас как раз было на одного человека меньше лимита. Единственная партия, где было пять человек… это партия G, «Легендарные храбрецы».
У меня было неприятное ощущение от мысли, что Орландо не пригласил Незху, своего товарища с самого начала SAO, присоединиться к своей партии. Но сейчас важнее было то, как Линд разрулит всю эту ситуацию.
— …Незха, — еле слышно ответил бывший кузнец, по-прежнему простираясь на полу; Линд пару раз кивнул. У него были резкие черты лица, однако сейчас в них чувствовалось большее напряжение, чем во время битвы с боссом. Прокашлявшись, он тихо сказал:
— Ясно. Незха, твой курсор зеленый… и именно поэтому твое преступление особенно тяжкое. Если бы он был оранжевый, как после преступления с точки зрения системы, ты мог бы пройти квест по очистке кармы и снова вернуть его; но твое преступление таким квестом не смыть. Более того, ты утверждаешь, что и компенсацию заплатить уже не можешь… значит, тебе остается искупить вину каким-то другим способом.
