Лишь после третьей остановки, когда демографическое давление на бока и спину стало достигать критических значений, в голове у меня щелкнуло: это не аббревиатура, это просто фамилия заглавными буквами: Бадр и сыновья.
А наш бордельных дел мастер - Исмаил ибн кто-то там Бадр!Вероятно, из сыновей, что-то Ирина говорила о семейном бизнесе. Ну Иван Иваныч, проницательный дедуган! То-то я тебя порадую сегодня... Стоп-стоп-стоп! Информация ценная, но спешить с нею вовсе ни к чему.
Думай, голова, думай - шапку куплю...
* * *
Иван Иваныч, по своему обыкновению, был улыбчив, шутлив ивнимателен. Прочитал рапорт (я добросовестно осветил в нем перипетии вчерашних событий, начиная с рассказа Рыбальченко, несколько купированного: опустил поврежденную крышку - брак, мол, и все), одобрительно покивал, поразглядывал фотографии предполагаемых мелкооптовиков, включая Кормильца (снимки вместе с сегодняшними рапортами ждали меня дома, в почтовом ящике). А я увлеченно отметил, что цены на последний товар чуть ниже средних рыночных, а потому, полагаю, Манохин получит возможность изрядно потеснить конкурентов и, за счет ускорения оборачиваемости оборотных средств (это словосочетание зачаровало меня ещё в далекой юности), быстро расширить объем поставок. Возможно, это потребует некоторых изменений в технологии не может ведь расти без предела число бракованных банок! А потому имеет смысл дальше тщательно разрабатывать эту линию расследования.
О живом товаре я не сообщил почти ничего нового, хотя вроде бы информация и наличествовала: выходные провел с Асей на даче (тут он одобрительно ухмыльнулся и вздохнул, мол, были когда-то и мы рысаками), присутствовал там ещё её знакомый по кличке Заяц, иначе к нему не обращались (незачем раскрывать Женьку, не дай Бог захотят сами поглядеть) со своей девушкой, он какой-то инструктор не то по танцам, не то по аэробике. Ничего, разговорчивый. Некоторые его высказывания подтвердили предположения Аси: кажется, уже уехали такие-то (в рапорте указано) и вот-вот должны ехать такие-то...
Тут я, уже сверх рапорта, осторожненько поинтересовался, не следует ли последних предупредить.
Он взглянул на меня как-то отрешенно, словно думал о другом, потом сообразил, энергично закивал, сказал, что конечно и обязательно, но этим займутся другие люди, а мне ни отвлекаться от дела, ни светиться совершенно не следует.
А далее Иван Иваныч меня с жаром похвалил, подбодрил и велел сосредоточить внимание на поиске махденских контрагентов, способов связи с ними Манохина, возможных посредников (ох умен старик, без рентгена на метр в землю видит!). И обосновал он свой интерес возможностью задействовать в перспективе МИД и Интерпол, ибо прихлопывать ос поштучно - занятие суетливое и утомительное, а надо добираться сразу до их осиного гнезда.
Ну что ж, все убедительно, логично - и точно соответствует моим самым мрачным опасениям. А особенно то, что он и не вспомнил об Асиной дискете, хотя разговор явно шел к концу.
Кстати, пока мы разговаривали, в соседней комнате пару раз звонил телефон, но Иван Иваныч на звонок не кидался - срабатывал автоответчик. Ох конспиратор, вроде и работаю я на него, а знать лишнего мне не положено. Ну, может тем фирма и держится...
И вот тут я решился - не знаю, умно это было или глупо, но решил добавить к своему моральному облику черточку жадности. Короче, попросил денег - мол, накладные расходы оказались больше, чем рассчитывал, и такси, и выпивка-закуска, и подарки, а девушка - все же не просто девушка, а главный и незаменимый источник информации, и надо мне как-то до получки дотянуть...
Он одобрительно ухмыльнулся, похлопал меня по плечу и велел написать расписку на эквивалент 500 (пятисот) долларов США на покрытие непредвиденных служебных расходов, а именно - и перечислить; неважно, если что-то где-то не сойдется, но все же должен быть оправдательный документ.
Выдал зелеными, без всякого эквивалента, мелкими купюрами и почему-то был очень доволен. Еще раз велел сосредоточиться на махденских контрагентах, вручил неизменный мусор и выставил.
И что его так эта моя просьба обрадовала? Неужто хотел поощрить за хорошую работу, но деликатничал, боялся задеть мою щепетильность? И щедро как - я-то рассчитывал максимум на сотню... Ну, если бы хотел поощрить, так бы и сказал - премия, мол. А кстати, это ведь я у него в фирме первый раз за деньги расписываюсь. Ну до чего загадочное заведение!
Я зашвырнул черный мешок на самый верх кучи в квадратном мусорном баке и привычно полез через дырку в заборе.
Непонятно. И, может быть потому, что уже почти сутки мысль моя была настроена на самые отвратные варианты, вдруг стукнуло: радовался, что меня купить можно... или, скажем, это он лишний крючочек на меня получил. В случае чего и замарать недолго, дескать, злоупотреблял служебными средствами. А уж перед Аськой так обгадить - вот тебе твой женишок, полюбуйся... А это зачем? А чтоб не трепыхался и был послушен.
И вот это мне совсем не понравилось: если я работаю на милицию, то из самых благородных чувств, сознательно и добровольно, и вовсе ни к чему меня на поводке держать.
А вот если меня использует втемную черная фирма, тогда совсем другое дело, тогда нужны им на меня крючочки, чтоб в случае чего было чем придержать и рот заткнуть. И расписка эта - самый пустяк. Если так, то можно и пакетика с героином ожидать где-нибудь под диванной подушкой, и "макаров", который они мне выдали вместе с разрешением, тоже вполне мог где-нибудь следок свой оставить...
Я вдруг почувствовал себя так, словно сижу в камере, а стены сдвигаются. Сплошной Эдгар По. Вот ещё подходящий образ - колодец и маятник...
А есть ведь совсем надежный способ меня на крючок взять: Ася. Похитят Асю - и буду я как робот, что скажут, то и сделаю. И он, гад, это знает, сам ему болтанул в прошлый раз, что жениться хочу...
Ох как не вовремя она меня выперла! Надо мне сейчас быть рядом с ней неотлучно - а не могу, один раз прогнала и другой прогонит, если не докажу... если даст рот раскрыть, чтобы доказывать что-то...
Так, Колесников, не валяй дурака. Это что - учительница из класса выгнала? В женщине обида и гордость взыграли, но ты-то не женщина. Ты ей, придурок, жизнь сбереги - а после уж будешь монологи уязвленной гордости выслушивать и глушить нежными поцелуями, как в кино. Там помогает...
Я подошел к автомату и набрал номер ИФЦ, придумывая на ходу, как вызнать у Анечки, на работе ли Ася.
Глава 41
Асфальт и каблуки
Мы даже не предполагали, как мало знаем о своих клиентках. И только когда число отложенных анкет перевалило за сотню, Юлька взмолилась:
- Асенька, притормози! Давай с этими разберемся. Их же ещё обзвонить надо.
- Кстати, начну-ка я с того, что нашим туристам позвоню: кто паспорта делал, кто билеты заказывал...
Мила из турбюро сначала послала меня - и правильно сделала. Мыслимое ли дело - перелопатить документы за последние два года?! Ну, не два полтора... Переворошить кучу бумажек, чтобы узнать, кто из клиентов что заказывал. Они же досье, как мы, не ведут. И, тем более, не могут сходу своих от несвоих отличить...
Но я немножко поныла - и Милочка со вздохом согласилась принести мне списки всех, кто хоть что-то платил. Это просто: распечатать реестр приходных ордеров - и все. А потом Мила осведомилась, какого черта мы на работе так поздно торчим. Я в ответ спросила, что она делает в офисе. Ну, понятно, наши "туристы" начинают рабочий день с двенадцати часов дня, вот до девяти вечера и сидят. Ясное дело, в семь утра, как на рынок, никто себе загранпаспорт делать не побежит. Санаторный режим, особенно по сравнению с нашим. Но я им не завидую - там своей специфики хватает.
Посмотрела на часы - мама родная! До восьми времени уже, считай, и не осталось. А у нас - кабак-бедлам, кучи бумажек на столе. Папки распахнуты, картотека вся кишками наружу.
Юлька заартачилась:
- Не буду убирать! Какой смысл сегодня складывать, завтра - опять все вытаскивать? Вот закончим - и сложим все по своим местам.
Понятно, в этом есть определенный резон - чего же два дня подряд пыль глотать?.. Но, с другой стороны, хоть в стопочки все это безобразие сложить все-таки надо. Чем мы и занялись.
К восьми, конечно, не успели. Но фирма, из сочувствия, нас ждала - все равно работу эту быстрее нас никто не сделает, да и кому охота с чужим возиться. Они вообще нас баловали - и кофе приносили, и Анечку посылали за соком каким-то экзотическим для Юлькиного Дениски, лишь бы работа шла быстрее. Но, глянув на это вавилонское столпотворение трезвыми глазами, я в конце концов вынесла приговор:
- К пятнице закончим.
И Юлия со мной согласилась.
Выползли из офиса совсем никакие. Разбрелись, спустились в метро и покатили каждый в свою сторону.
Теперь, когда вокруг не было знакомых, можно бы и расслабиться. А расслабившись, я мгновенно вспомнила В. А. и весь бурный вчерашний вечер.
