— Захотел любить? — засмеялся темный. — Ладно, не кривись, я понял, что ты хотела сказать. Да, я так думаю. Даже своих детей ты снова любить должен и обязан, но кому должен и обязан?
— Ага, значит, родил, воспитал и выпнул из дома, потому что не любишь, а просто так надо для продолжения рода? — скрестила я руки на груди.
— Дети… ты слишком все упростила, — вздохнул Лилейный, — думаю так, родил, защитил, вырастил, воспитал и дал направление в жизни.
— Я с тобой не согласна, — уставилась я в черные глаза, — человек вполне может любить не потому что должен, а потому что любит и родителей, и детей.
— Предлагаю каждому остаться при своем мнении.
— А я предлагаю пойти на кухню. — Я встала и пошла помогать Наю с поздним ужином.
Ну как помогать? Так, сидеть и смотреть, как брюнет все сам делает. За мной пришел и блондин. Зрачки расширяются, когда смотришь на любимого? Сейчас это не проверишь, мы промыли глазоньки, как говорится в народе. А Сумману так вообще повезло, глаза-то у него абсолютно черные. Где там зрачок вообще?
* * *
После ну уж очень позднего ужина все разбрелись по спальням. Весь хмель пропал, и спать не хотелось, хотя уже было около пяти часов утра. Ворочалась я долго. Как говорит Най, все не могла найти ямочку. Я улыбнулась, лежа в темноте. Найчик… любимый Найчик. Стук в голове отвлек от приятных мыслей. Я насторожилась. Мало ли какую еще пакость я прихватила из головы блондина…
На этот раз воспоминание больно хлестнуло по нервам и уже расшатанной психике. Серая комната и холод. Сумман сидел на кровати и смотрел на меня спящую. Видел, что мне снится, и мысленно послал деда с его советами и внушениями. Я проснулась и чуть зашевелилась под одеялом.
— С Новым годом, — тихо сказал он, не поворачивая головы.
«Я же знаю, что это твой любимый праздник», — мрачно подумал про себя темный.
— С новым счастьем, — прошелестела я, и села потирая глаза.
«Куколка моя… совсем я тебя вымотал», — отметил про себя блондин, — «скоро все закончится, продержись еще немного, ты сможешь, ты сильная… моя куколка».
Мне было тошно. Я была на грани отчаяния. Надежды практически не осталось.
— Как твоя рана? — спросила я, только ради поддержания разговора.
«Почти был рад получить», — не сдержал насмешки в мыслях Сумман.
— Ты и вправду ласковый убийца, — усмехнулся блондин, — ни кость не задела, ни артерии. Рана зажила. Темные долго не мучаются.
— Совсем зажила? — удивилась я и шмыгнула носом.
«Не расстраивайся, куколка, осталось совсем чуть-чуть, держись».
— Не волнуйся, шрам на память я получил, — добавил в голос ехидства темный.
— Я рада, — вздохнула я и начала теребить свою растрепанную косу.
«Рада чему? Тому, что рана зажила или тому, что была нанесена?».
— Не сомневаюсь, — ровно отозвался темный.
— Может, отдашь мое кольцо? — поинтересовалась я и откинула одеяло.
«Надеть его тебе ты точно не попросишь», — отметил про себя Лилейный, — «последняя проверка, куколка, готовься услышать нечто очень подлое и жестокое».
— Я решил стереть из твой памяти все, связанное с Анайдейе, — сказал Сумман и закрыл глаза.
«Теперь можешь показать себя… сломалась или еще нет?» — открывая глаза, подумал темный.
Я вскочила с кровати.
— Не смей! — закричала я. — Слышишь? Не надо!
«Молодец! Глаза стали синими».
— Надень сапоги, — спокойно произнес Сумман.
Села на край кровати, начала натягивать и застегивать сапоги трясущимися от волнения и гнева руками. Наконец упрямая обувь поддалась. Темный зашевелился и сел рядом со мной. Потом тоже обулся и положил руку мне на плечо.
«Что ты дальше скажешь?».
— Тебе самой будет легче все забыть, — с нажимом на последнее слово сказал он.
— Я не хочу забывать Ная, — я опустила голову.
— Ты забудешь, и мы начнем все с начала.
«А ведь это возможно… Орф уймись, черт бы тебя разорвал!».
Я резко встала, и он за мной. Схватил и прижал к себе. Пробовала вырываться, но куда там. Сил не было. Перестала… сдалась. Он ослабил хватку. Уже не держал, а обнимал. Как не раз до этого.
«Все? Куколка, неужели это все? Ты и так уже многое вытерпела и не сломалась, видимо я нашел твой предел».
— Сумман, — всхлипнула я, — не заставляй меня забыть Ная… пожалуйста. Я сделаю все, что захочешь.
«Прозвучало почти как обещание вечного блаженства», — усмехнулся про себя Сумман.
— Вот как? — он чуть отстранился от меня. — Обещаешь?
Я шмыгнула и снова вытерла дорожки слез… а потом с размаху влепила ему пощечину. Замерла и ждала, что будет дальше. Неужели мне удалось обмануть его?
«Моя куколка… моя сильная куколка, не сломалась», — темный посмотрел на меня и его черные глаза зловеще блеснули, — «что ж, я горжусь тобой… подарок на прощанье, и я тебя отпущу».
Схватил и, как всегда, сделал больно. Вскрикнула от неожиданности и пробовала вырваться. Пусть хоть все кости мне переломает, я не сдамся. Пока дышу, я буду пытаться убежать… убить его или хотя бы причинить боль.
— Строптивица, — почти ласково сказал Сумман, еще сильнее прижимая меня к себе.
«Не буду ждать, что ты поймешь и простишь… кусаешься?» — он зло усмехнулся, — «а как тебе теперь? Страшно? Твоя воля в моих руках… как и ты, моя куколка», — он поцеловал меня и заставил отвечать ему тем же, — «наверное, прощай».
Он сорвал с меня цепочку… воспоминание закончилось. Я вытерла дорожки слез. Это воспоминание привело к тому, что сердце кольнуло и дышать стало трудно. Я даже застонала. Может, и дальше бы стонала, но внимание привлек заливший комнату свет…
— Ты все равно не спишь, — чуть с ехидством проговорила Хозяйка, красуясь в зеленом обтягивающем платье, — а нам есть, о чем поговорить.
— Доброй ночи… вернее уже доброе утро. — Я свесила ноги с кровати.
— Кто тебя стриг? — хмыкнула она, подойдя на шаг ближе, — убей ее, она заслужила. Ладно, я не для этого пришла.
— Разве? — пришла моя очередь хмыкать. — А для чего тогда?
— Язва, — улыбнулась она, — ты мне нравишься. Нейтх все никак не успокоится. Ты его только раззадориваешь своим поведением. Он любит покорять и подчинять себе.
— Что же вы раньше не сказали, — проговорила я ровным голосом, — он пригрозил, что вызовет меня на бой, но я откажусь.
— Не советую, девочка, — надменно проговорила она, — я лично буду следить за вашей дуэлью. Ты примешь его вызов.
— Не приму, — заупрямилась я, — я же проиграю. Он сильнее.
— Не факт… ой, не факт. — Она устроилась на стуле. — Он не стал бы гоняться за тобой, будь ты недостойным противником, тебе просто опыта не хватает.
