когда женщина ойкнула, забыв о разогретой поверхности. Призрак наследницы Даянеллии Морраис побрел дальше.
Я не сразу заприметила тяжесть в подоле, а когда обратила внимание, уставилась в неживые, но такие понятливые глазки-бусинки. Безрадостно улыбнулась артефакту-паучку, ни в коей мере не собираясь поворачивать назад.
Запущенный сад вплотную засажен красными розами, каплями крови казавшимися на более тёмной листве. Выстеланных дорожек не наблюдалось, лишь вытоптанные тропинки, хаотично проложенные между заросшими кустами. Даже тут присутствовал хаос.
Ветер холодил разгорячившуюся кожу, уносил пустые мысли, придавал уверенности в своём выборе. Я дёрнула помовочное кольцо, которое не поддалось желанию хозяйки и плотнее обхватило палец.
— С самого начала наша история началась неправильно — шепнула в пустоту.
Босые ноги ступили на одну из тропинок. Первые шаги даже с внутренней уверенностью исчезнуть из жизни тёмного давались тяжело, я гнала противоречия, разрывающие изнутри. Я поступаю правильно, уговаривала себя. Воздушная стихия уже не казалась спасительной.
Колючие шипы захватили белую ткань. Пришлось остановиться, выпутать из плена сорочку, стараясь не повредить острые стебли. Пара шагов и снова затормозила, теперь с другой стороны запутался подол. Увеличивала расстояние, ругаясь на слишком свободное одеяние и ветер, словно сговорившийся с кустами, задувавший точно в объятия шипов.
— Сбегаешь, трусишка? — раздалось на спиной насмешлово.
Медленно поднялась, бросив аккуратно освобождать ткань от шипов. Фиолетовые глаза настороженно наблюдали, поза собранная, хищник, готовый броситься за добычей.
— Себастьян, так будет лучше. Поверь, у меня весомые аргументы — решила отступить, слишком близко, расстояние в пару шагов не мешало уловить запах тёмного или ветер-проказник специально дул с той стороны.
Забыв про захваченный подол, сделала шаг назад и упала бы на спину, но любимый оказался быстрее. Подхватил, прижал к себе, утыкаясь в шею.
— Я хочу услышать их — дыхание коснулось кожи.
— Я потеряла магию… — отчётливо произнесла, стараясь не реагировать на интимную близость
— Плевать!
— Я не ощущаю Накеерин — в голосе добавилась настороженность — и предвидя ответ. Как на это посмотрит Сайферон?
— Плевать — ответил несносный тёмный.
Его ладонь нежно массировала затылок, разум расстекался подтаявшим желе, от таких ласк собрать себя оказалось проблематично. Его губы вовсю изучали изгиб шеи, шаловливый язык нашёл мочку уха и после ласкового обращения, неожиданный прикус был кстати.
— Нет притяжения истинности — чуть не застонала вслух и поймала себя на мысли, что не воспротивилась неожиданной инициативе.
— В нас сейчас больше притяжения, чем во всех драконицах, связанных между собой — хохотнул, прижавшись губами к обнажённому плечу.
И когда успел оголить?
Не хотела признаваться до разговора с отцом, но Себастьян вынуждал открыться полностью. Я итак долго сдерживала стон, больше не могла.
— Я не являюсь наследницей золотых драконов. Лихерия-любовница Дариена Морраиса. Уговорила поменять близнецов местами, что бы в дальнейшем я играла роль её марионетки, иначе на континент Айлура напали бы — признавалась рывками, пока тёмный покрывал поцелуями оголённую кожу.
После каждого соприкосновения место кололо ещё какое-то время, а потом покрывалось пламенем. Я замолчала, лишь тогда Себастьян выпрямился и посмотрел прямо в глаза.
Трусиха! Зажмурилась, лишь бы не видеть презрения. Пусть для меня в мыслях он останется любимым, от взгляда которого я плавилась, как сейчас. Если не отпустить, будет соскребать с земли мои останки.
— Так дело в договоре? Даянеллия, посмотри на меня — вот уже обращается грубовато — трусишка-малышка!
— Я не малышка! — сурово посмотрела на него.
Лицо уставшее, но глаза выдают смешинки.
— Если бы ты не сбежала, а поговорила со мной, как я планировал, то узнала бы — он не удержался, чмокнул меня в кончик носа — Эордан Депси отрёкся от трона в мою пользу. Я-новый правитель континента Уахос. Он на первых парах поможет, конечно. Теперь договор — не успела я опомниться от первой новости, как Себастьян отошёл на шаг назад, придерживал пока я не встала ровно, ватные ноги совсем не держали.
В тёмной дымке возникла стопка белых листов. Условия прописывались досконально, соглашение получилось объёмным. Я отскочила, придержав подол ладонями. С широко распахнутыми глазами смотрела на горящие листы, красиво летящие на землю. Пламя пожирало белый цвет, делая их невидимые глазу на коричневой почве.
— Даянеллия, мне глубоко по трежу какая ты дочь по счёту, хоть пятая, хоть десятая. Ещё в академии, меняясь с сестрой местами, ты должна была понять, тёмные не отпускают — Себастьян подошёл близко, опустился на колени и прижался к моему животу.
— Метка принадлежности исчезла — услышала приглушённый голос — свою работу она выполнила.
— Ты знал?
— Подстраховался. Знать всё не возможно, моя будущая жена.
— Себ, я хочу доучиться. Узнавать мир, а не сидеть дома. Заняться делом. Знаешь какое положение дракониц в обществе? Лихерия отчасти была права…
— Не вспоминай её — он резко поднялся, нависнул грозовой тучей — учись, занимайся делом, веди мир к лучшему, только не как моя мать. Придумывай и твори на благо!
Не выдержав, бросилась на шею, сама же потянулась к губам.
— Так ты согласна?
— С чем?
— Наконец соединить нас на веки вечные — лукаво блеснули фиолетовые глаза — да и розы подкормить надо, они же тебя задержали.
— А я-то думала, почему постоянно цеплялась за шипы — покосилась на красных сводниц.
— Ты не ответила…
— Конечно, любимый.
Дальше мы двигались без остановки. Солнце поднималось выше над горизонтом, не так высоко, как на Айлуре, над верхушками деревьев выглядывала половина солнечного диска. Благоухание цветов усилилось, они как-будто приветствовали и одобряли наш путь. Дуновение ветра подталкивало в спину, шептало быстрее, быстрее. Я следовала за тёмным, безгранично доверяя правителю драконов хаоса.
Конусообразное здание притаилось среди небольшой рощи на территории замка. Никогда не догадалась бы о скрытом алтаре, увитом полностью плетистой розой насыщенно-бордового цвета.
Мы вошли под свод прохладного камня. Пожилой жрец поднялся с специально поставленной для него скамейки. Сколько же он ожидал?
— Неужели очнулась? — проскрипел он и я узнала тот самый голос.
Всё повторялось. Между груди скользнул холодный камень чёрного цвета, особенно выделялся на фоне белого одеяния. Жрец начал произносить речь, как только мы коснулись ладонями алтаря. Глаза в глаза, сердца бьются в унисон, одно дыхание на двоих. В этом месте происходила магия. Наши клятвы даны добровольно с глупыми улыбками на лицах. В своей я опустила слово наследница, никто не запротестовал и не отменил церемонию. .К.н.и.г.о.е. д…н.е.т.
Когда же жрец начал произносить заключительную часть, в которой объявлял нас мужем и женой, в центр алтаря прыгнул паучок. Артефакт менялся, расползался на множество нитей, кружавшихся воронкой.
— Пусть дорога усыпана лепестками роз — закончил жрец
