Она достала телефон и набрала номер Катрин. Маша и Валерий не обратили на это никакого внимания. Катрин ответила не сразу. Голос у нее был глухой.
– Катрин, здравствуйте, это говорит Лена, – набравшись смелости, сказала она по-французски. Катрин молчала, очевидно, вспоминая, кто она такая. Потом в телефоне снова послышался ее голос.
– Что вы хотите, Лена?
От ее холодного тона Лена вдруг ужасно разволновалась. Она пробормотала извинения и нажала на кнопку. Лена сунула телефон в руки Мари.
– Я сейчас звонила Катрин. Связь прервалась. Перезвони ей еще раз! Спроси ее, пожалуйста, почему Серж все-таки не прилетел?
Маша опешила:
– Ты с ума сошла!
– Но почему я не могу позвонить? Это же приглашение на свадьбу!
Вмешался Валерий:
– Так делать нельзя!
– Почему?
Он замешкался:
– Неудобно.
Лена едва сдержала возмущение:
– А удобно сначала человека пригласить, а потом, когда он исчез, делать вид, что ничего не случилось!
– Но мы ведь даже не знаем, собирался ли он лететь?
– Тем более надо узнать.
Решение Лены было непоколебимо. Маша подумала, что в конце концов может сказать, что Серж сейчас по каким-то делам в Америке.
Маша набрала номер. Катрин взяла трубку и, узнав, что это звонят из Москвы, сказала всего две фразы. Маша выслушала и ответила только одно: «Прошу прощения». Тут же она услышала короткие гудки.
– Что? – еще не веря в несчастье, спросила Лена.
– Я не поняла, что эта женщина имела в виду.
– А что она сказала? – испуганно спросила Лена. Маша помолчала, вспоминая как можно точнее слова Катрин.
– Она сказала, чтобы я больше ей не звонила.
– Почему?
– Потому что она не хочет ненавидеть Россию, но русские всегда отбирают у нее самое дорогое.
И Лена вдруг обрадовалась! Она вспомнила рассказ Сержа о русской женщине, отобравшей у Катрин наследство. Неужели Серж рассказал жене об их встречах? Боже, неужели он сказал, что он любит ее, Лену?
Валерий вдруг подрулил к обочине и остановил машину.
– Лена, – сказал он смущенно. – Я не хотел тебя расстраивать, но получилось, как я вижу, только хуже. Серж просто не мог приехать на нашу свадьбу.
– Почему?! – Лена едва сдерживала крик. – Да что же это такое? Ему запретили встречаться со мной? Понизили в должности? Отправили в другое место?
– Нет, Лена. Серж разбился, – сказала Мари.
Нет, в это было просто невозможно поверить. В Ленином голосе звучало недоверие.
– Когда?
Валерий теперь внимательно смотрел на свою будущую жену.
– На обратном пути, после того, как они сопровождали нашу группу в Атлантике.
– Атлантика, – повторила Лена. – Какое красивое слово. – И тут уже повернулась к Маше: – Ты тоже это знаешь?
– Да, к сожалению. У нас об этом писали в газетах.
Лена замолчала и сидела, будто окаменев. Она не могла ни плакать, ни кричать.
Она только спросила:
– Как это произошло?
Валерий сказал:
– В его самолет попала птица.
Лена подумала. Птица. Какая-то птица лишила ее смысла всей ее жизни.
– Откуда взялась эта птица? – спросила она.
– Они там живут, – ответила Маша. – Это чайки. Они гнездятся по берегам.
Какое-то время все ехали молча. Наконец Маша не выдержала.
– Подумай, – сказала она. – Самолеты летели практически рядом. Эта птица могла попасть и в другой самолет! Какое счастье, что никто из наших не пострадал! – Она думала в первую очередь о самолете Валерия. Лена ответила машинально:
– Да, правда. – Но сердцем при этом ничего не почувствовала.
Они подъехали к дому, где жили Машины родственники. Маша сунула Лене в руки пакет с парижскими подарками и отдельно элегантно упакованную коробку с сумочкой. Стали договариваться о деталях завтрашней церемонии. Все это время Лена сидела в машине как немая. И только когда Машины родственники выскочили из подъезда, увидев подъехавшую машину, Лена вдруг явственно ощутила, что жизнь ее кончена.
«Что ж, – подумала она, равнодушно и беспристрастно глядя на себя как бы со стороны. – Я собиралась быть Валерию хорошей женой, и я ей буду. По обязательствам нужно платить».
Они простились с Машей просто, как родственники. И когда потом подъехали уже к ее собственному дому, Валерию показалось, что он напрасно боялся сообщить ей о гибели Валли. Лена вышла из машины совершенно спокойная, нежно его поцеловала и пожелала спокойной ночи.
* * *
Родители Валерия перед свадьбой не сказали сыну ни слова по поводу его выбора. Немало было передумано, переговорено между ними наедине, но вопрос теперь казался решенным, и родители хотели лишь одного: пусть Валерий женится на ком хочет, но Димочка пока пусть остается у них. Как отдать ребенка на воспитание этой девочке, ни мать Валерия, ни его отец пока не представляли. Добро бы еще молодые остались жить после свадьбы в Москве – Ленина мать произвела на стариков хорошее впечатление. Но Валерий с Леной должны были отправиться к новому месту службы буквально через неделю.
– А может, оно и к лучшему, – сказал на это отец Валерия. – В маленьком городке не всякая москвичка выдержит. – Он со значением посмотрел на супругу.
– Одна жена умерла, вторая – сбежит. Ты о сыне-то думаешь? – укоризненно ответила та.
– Не знаешь тут, о чем в первую очередь думать, – пробурчал про себя старик и занялся какими-то делами.
Димочке подготовили наряд по первому разряду. Собственно в этом красивом костюме и шикарном галстуке бабочкой он уже «звездил на людях» – на линейке первого сентября. Теперь он с удовольствием готовился к новому появлению перед гостями, а гостей предполагалось, как сказала ему заранее бабушка, много. Он еще не понимал, какие изменения в его жизни могут наступить в связи с женитьбой отца, но сама подготовка к свадьбе его очень интересовала.
– Я снова поеду в Москву? – спрашивал он.
– Да. На праздник, – отвечала ему бабушка.
– На какой праздник?
– Твой папа женится.
– А что это значит?
– Это значит, что он теперь будет жить вместе с тетей Леной. Она будет готовить ему еду…
– Она и раньше готовила, – перебивал Димка.
– Ну, они вместе будут спать, – немного смущаясь, говорил дедушка.
– Они и раньше вместе спали.
– Ну, это просто такой праздник! Веселый праздник! – не зная, как еще лучше объяснить ребенку суть происходящего, старалась скорее закончить разговор бабушка.
– А мне ребята в школе сказали, – не унимался Димка, – что жена моего отца должна быть моей мамой! У них у всех так устроено. Вы что, этого не знаете?! – Он назидательно поднимал вверх указательный палец.
– Знаем, знаем, – говорили ему старики и быстро переключали его внимание на что-нибудь другое.
– Пойди-ка принеси мне… – и дедушка называл предмет, который в этот момент был ему совершенно не нужен. Но Димка не отставал.
– А мы снова будем жить у тети Лены? – спрашивал он в сотый раз, когда они были уже в поезде.
– В первый день у папы, а потом будет видно, – отвечали ему дедушка с бабушкой, втайне надеясь, что сразу же после свадьбы увезут ребенка обратно. При мысли об этом у них самих замирало сердце. Дедушка все время прикладывался к валокордину. Они ехали в полную неизвестность. Обнадеживало одно: у молодых будет много хлопот, связанных с переездом, а мальчику нельзя пропускать школу.
Валерий с Леной пока этот вопрос не обсуждали. Лена помнила, с какой легкостью Димка уехал от нее, и, хотя не сердилась на него, понимая, что он всего лишь ребенок, но все равно была слегка на него обижена. Поэтому теперь она внутренне не возражала, чтобы этот первый год, пока они будут устраиваться на новом месте, Димка пожил у бабушки с дедушкой. Валерию она пока об этом не говорила. Он же хотел забрать сына сразу, но тоже пока не сообщал родителям о своих планах, боясь их огорчить.
* * *
Вот и настал торжественный день. Церемония в загсе была назначена на двенадцать часов. После этого следовали поездка по городу и обед в ресторане. Гостей ожидалось не так уж мало: кроме родителей Валерий пригласил своих сослуживцев и командира с женой. Лена не возражала, хотя и удовольствия от их присутствия никакого не ожидала. У Лены набралось много родственников и несколько подружек, в том числе была приглашена и я, уже к этому моменту разродившаяся прелестной и здоровенькой девочкой. Главной же гостьей праздника оказалась Маша. На Машу глазели, по-моему, даже больше, чем на невесту. Невеста же действительно была хороша.
Я не знала, спала ли Лена в эту ночь перед свадьбой (выяснилось потом, что спала, напившись таблеток), но когда она вышла к гостям, причесанная и одетая, с той самой изящной сумочкой в руках, которую ей подарила Мари, все непроизвольно ахнули. Узкое платье, требовавшее корсета, было на ней туго затянуто. Темные волосы, причесанные вверх, венчала крошечная шляпка, с которой изящно спускалась фата. Тонкие Ленкины руки были в перчатках выше локтя. А чтобы невесте было не холодно, все-таки на улице был уже конец сентября, поверх платья надевался жакет из ослепительно белой норки – свадебный подарок от мамы. Да, невеста во всех смыслах оказалась будто выточенной из мрамора. Но мне она напомнила выточенную из мрамора святую деву итальянских Средних веков – таким печальным, даже скорбным, и вместе с тем спокойным было ее лицо. Сделавшиеся огромными благодаря умелому макияжу глаза были как два потухших вулкана – но год назал я видела, как светились в них мысль, воображение, любовь. Теперь же Лена старалась не открывать глаз. Я думаю, ей было физически больно видеть всю эту свадьбу, этих ничего не подозревавших людей. Как потом мне рассказывала ее мать – она ни разу не заплакала. Тем не менее, когда пришел назначенный час, она спокойно оделась и вышла к Валерию, подав ему затянутую в перчатку руку. Он стоял в большой комнате их квартиры в штатском костюме, сидевшем на нем немного нескладно, и не знал, что полагается дальше делать.
