Это уже просто открытое хамство.
— Вы не боитесь разговаривать со мной в таком тоне?
— Извините Магистр Кусанаги, но ваши люди следят за мной. Сейчас они окружили мой дом. Вы врываетесь ко мне ни свет, ни заря, с явным намереньем меня запугать. И после этого просите к себе хорошего уважения? Вспомните святое писание, не делай другому того, чего не хочешь, что бы делали тебе.
— Весьма вольная трактовка, не боитесь, что я обвиню вас в ереси?
— Это не в вашей компетенции и мы не в той стране, где это можно сделать безнаказанно. Вас здесь ни кто не знает, а у меня в городе полно знакомых, которые на библии поклянутся, что я законопослушный христианин — с сарказмом сказал Сильвериан.
— Я очень влиятельное лицо, вы не отдаёте себе отчёта, против кого идёте — почти зашипел Томео.
Этому Сильвериану опять удалось вывести его из себя. А ведь, по сути, разговор ещё не начался.
— Я прекрасно отдаю себе отчёт, с кем и как я разговариваю, магистр Кусанаги. И уверяю вас, если вы не дай бог, вдруг погибните в этой варварской стране, мне будет вас искрение жаль.
— Если со мной что-нибудь случится, сюда нагрянут войска ордена, и тогда я не завидую здешним жителям.
— Это вряд ли, магистр. Войска ордена не так многочисленны. В основном это спец подразделения и шпионская сеть. Вся основная масса, это аристократы, которые заняты тем, что бы подобрать под себя как можно больше власти. Над всем этим вы, магистр, балансирующий на грани и пытающийся объединить разваливающийся орден. К тому же, сейчас многие ваши войска заняты в Европе и я не думаю, что какая-либо другая страна окажет вам военную поддержку. И не забывайте, о ваших врагах. Так что полагаю, если вы погибните, то, ни каких войск ордена здесь не появится вообще. Скорее всего, ваши соперники, давно мечтающие о вашей смерти, в своей борьбе за власть, раздерут орден на части.
— Кто за вами стоит?…Отвечайте! — гневно стукнув кулаком, закричал Томео.
— Этого я вам сказать не могу, магистр, и не надо так кричать. Не знаю для чего вы сюда приехали, но не думаю, что ради меня. В любом случае, судя по вашему поведению, ваши поиски были безрезультатны, и вы срываете всю свою злость на мне.
— Мои дела вас не касаются.
— Совершенно верно, как и мои, вас. Поэтому, магистр, предлагаю расстаться по-хорошему — миролюбиво сказал Сильвериан.
Томео вскочил.
— Мы ещё встретимся с вами, но при других обстоятельствах и в других условиях. Я заставлю вас пожалеть о ваших словах — почти прошипел он.
— Советую вам быть осторожнее на реке, магистр, иногда корабли тонут, а глубины здесь большие и вода ещё холодная. Больше пятнадцати минут в такой воде, ни кто не продержится — сказал вдогонку Сильвериан.
Магистры покинули дом, но это не было не победное шествие домой, как они рассчитывали, а скорее позорное бегство.
Чёрт, чёрт, чёрт. Я шёл пугать его, а напугал он меня. Тот, кто за ним стоит необычайно умён. Если это король, то дело плохо. Европа, погрязшая в гражданских смутах необычайно лёгкая добыча. И на сёт ордена он прав. Я так не люблю. Всё идёт не так, как я хочу. Я ничего не узнал. Я ехал высинить какая сила стоит за всеми этими явлениями, и ничего не нашёл. Такое ощущение, что есть нечто, что ускользает от моего внимания. Томео в бешенстве метался по комнате и разбрасывал вещи. Вошёл Кеншин и встал у двери.
— Что ещё? — сорвался Томео.
Он никогда до этого, не позволял себе говорить со своим другом в таком тоне.
— Капитан "Таранта" не возьмёт нас на борт. Прямое указание Сильвериана — лаконично отрапортовал Кеншин.
— Найми любое другое судно, только проверь его от носа до задницы — приказал Томео.
— Кормы — поправил его Кеншин.
— Что? — переспросил Томео.
— Задница у судна называется кормой — пояснил Кеншин.
— Да, конечно, до кормы — сказал неожиданно поникший Томео — Прости, я просто вне себя от того как меня уделали.
— Всяко бывает — философски заметил Кеншин.
— Его не нашли?
Томео поздно спохватился. Когда он в бешенстве покинул дом Сильвериана, только отойдя два квартала, он подумал, что мог просто выволочь этого наглеца за шкирку из дома, засунуть его в мешок и, пока бы его хватились, он бы был уже далеко. А в застенках ордена и не такие становились сговорчивыми. Но, когда они вернулись в дом, там было пусто. Даже домохозяйка и та исчезла. Люди Кеншина, оставленные следить за домом, ведь приказ ни кто не отменил, уверяли, что дом покидала только домохозяйка, но за ней они не следили. Когда и куда исчез Сильвериан, они не видели.
— Как в воду канул — сказал Кеншин.
— Жаль — грустно сказал Томео.
* * *
Томео сам от себя такого не ожидал, но вздохнул спокойно только тогда, когда сошёл на пристань Таранта. Весь путь, все пять дней, он был в нервном напряжении. От такого изобретателя можно было ожидать чего угодно, чего, он даже и сам не совсем ясно себе представлял. Но предупреждение Сильвериана дамокловым мечом висело над ним. Кеншин тоже был весь, как взведена пружина.
— Сейчас в гостиницу и там расслабимся — сказал Томео.
— Угу — буркнул Кеншин.
Тарант встретил их… да ни как он их не встретил. Как и все другие пассажиры парохода, они покинули пристань и направились в гостиницу. Путешествие назад было ужасным, особенно если в Цесис вы плыли на "Таранте". Так сказать, почувствуйте разницу, между первым и третьим классом. Лохань на которой они добирались не имела даже приличного туалета, не говоря уже о комфорте кают и сервиса обслуживания. Это была последняя месть Сильвериана. Ещё одно унижение Томео. Я это запомню, я всё запомню. Слава богу, что гостиницы ему пока не подчиняются. Они сняли лучшие номера и сходили в баню. Когда Томео вернулся в номер, там его уже ждала корреспонденция адресованная ему. Первое было письмо из Рима. В нём говорилось о произошедшем в Риме явлении, схожем с теми, что были в Ангелии. Во время праздника явился дьявол и во всеуслышание объявил, что Доминиканцы все как один продали ему свои души. Затем явился ангел, маленькая девочка и изгнала дьявола. После чего, повелела всем жить честно и праведно. На этот раз Папа Римский не растерялся и спросил ангела, насколько верны слова дьявола. Она ответила, что всё так и есть, доминиканцы его слуги, и их цель, уничтожение христиан, тех, кто отказался продавать душу дьяволу. Затем она подарила Папе Римскому святое распятие, которое тут же было помещено в главный храм города. В довершение ко всему, Папа Римский, публично объявил Доминиканцев отлучёнными от церкви и призвал к их уничтожению.
Далее шло ещё несколько писем, в основном отчёты его агентов. И отчёты были не утешительны. Во всех столицах и крупных городах Европы, были явления дьявола, с его последующим изгнанием. Многие короли, самолично поднимали войска и шли на уничтожение доминиканцев. Европу охватывала религиозная война. Под шумок, кое-кто пытался прихватить и чужие земли.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
