— Так ты мне не муж и не родственник, чтобы давать советы. О, этот взгляд. Не волнуйся, Гарольд, ты не в моем вкусе, а я слишком далеко стою в ряду наследников, чтобы иметь хоть какие-то шансы на тебя. Поэтому к тебе в мэнор ездила Николь.
Николь, словно ощутив, что разговор идет о ней, отвернулась от Филла и Хилла О’Дизли, послала Гарольду Чопперу ослепительную улыбку. С момента приёма в Чоппер-мэноре прошло два месяца и Сергей просто послал улыбку в ответ.
— А я хочу себе подобрать трех-четырех мужей на все случаи жизни, — продолжала Лиза, — но, боюсь, не дадут. Завидую тебе, Гарольд, и твоей свободе.
— Свободе?
— О да, ты скован цепями, как и все мы, но сам посуди. Захотел и устроил такой вот чудесный приём, свободный, с магами и новой кровью. Захотел и сдал экзамены. Захотел и поучаствовал в отработках. Захотел и попал в Сборную. Захотел и занялся разгоном, без отрыва от учебы.
— Дома меня ждут те же цепи, что и всех, — покачал головой Сергей.
— И все равно, ты свободнее нас всех.
После чего Лиза испарилась, а Сергей исполнил хаотичное перемещение вдоль гостей, дабы послушать еще советов, покивать, перекинуться парой фраз, выпить вместе, в общем, провести мелкие социальные ритуалы. Дункан — которого, кстати, тоже не было видно — так и объяснял ему, что все, мол, должны получить возможность потереться возле Любимца Матери-Магии, дать Гарольду пару советов, как бы опосредованно самим поучаствовать в приеме у Императора, который большинству из них не светил никогда.
Можно ли было считать это свободой?
— Методика еще не готова и вряд ли будет, — проникновенно вещала Нинон Уорд внимательно слушавшим ее Томасу Пруденту и Арише Хаксли.
Находящиеся рядом, делая вид, что их все это не интересует, тоже прислушивались.
— Знаю я вас, — сердито говорила Джилл О’Дизли Оллину Вульфу. — Пойдем, я покажу тебе свой мабот, полетаем вместе, заодно перепихнемся прямо в воздухе.
— Нет, я всего лишь хотел показать тебе мабота, — усмехнулся Оллин.
— Поймите, в области разгона все типовые случаи уже описаны, — продолжала вещать Нинон. — Милорд Гарольд — абсолютно нетипичный случай и я сомневаюсь, что кто-то сможет повторить все его подвиги. И для начала вам нужно стать любимцами Матери-Магии!
— Хорошее жертвоприношение может решить эту проблему, — заявил Томас уверенно.
— А жаль, — ответила Джилл Оллину. — Я бы с тобой покаталась.
— Ты не в моем вкусе, — ответил тот. — Предпочитаю негритянок.
— Насколько хорошее? — поинтересовалась Ариша. — Мы тут все не раз резали простаков, но что-то любимцами так никто и не стал.
Сергей содрогнулся и отошел в сторону, потом вообще пошел прочь, к одному из выходов из зала.
— Магов?! — донесся до него хохот и возглас Ариши. — Томас, ты явно слишком много летал и отшиб себе мозги!
Вражеских магов, может быть, подумал Сергей. Нет, не сходится, они же тоже дети Матери-Магии. Но почему она тогда хотела жертвы Гамильтона? Нет-нет, оборвал он сам себя. Жертвоприношения и убийства — это разное.
Но все равно мысль о принесении миллиона людей в жертву засела в голову и неприятно сверлила висок.
— Профессор.
— Гидеон, просто Гидеон, — весело отозвался Лоддард.
Сергей напрягся, ожидая «мальчик мой», но профессор любовной магии удержался. Мастер, чего уж там. Часть оплаты за уроки взять приглашениями на приёмы, установить контакты, найти себе еще учеников и учениц, взять с них часть платы приглашениями и так далее. Самоподдерживающийся круг, с ловким использованием тяги молодежи к сексу и развлечениям.
— Нападают? — поинтересовался Гидеон сочувствующим тоном.
— Нападают, — согласился Сергей. — Благодаря вашим урокам, Гидеон, отбиваться стало легче.
Хотя следить за тем, чтобы ему самому не подлили чего в бокал, все равно следовало. Доверие, клятвы и паранойя, еще одна двойственность общества магов. Впрочем, Сергей уже размышлял на тему того, что ему нужно универсальный артефакт-кольцо, обезвреживающее яды и зелья или хотя бы подающее сигнал об их наличии. Он еще не настолько освоил целительство и зельеварение, чтобы сделать подобное кольцо, но никогда не помешает строить планы на будущее, верно?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Кстати, — сказал Сергей, — я вот как-то не интересовался никогда, но кого еще спрашивать, как не профессора любовной магии, верно?
Вообще, на факультете любовной магии — как и на других — было несколько профессоров и еще больше преподавателей, но тут Сергей как раз, что называется «попал в струю». Ведь он Глава Священного Рода, бла-бла-бла, значит, общается и ведет дела только с самыми лучшими, знаменитыми и выдающимися. Ну и сам Гидеон подсуетился, чтобы привлечь к себе внимание, но так как та история принесла уроки у него и пророчество Дэбби, то Сергей не стал слишком злиться.
Дэбби. После разговора с Гидеоном стоило поискать ее, решил Сергей.
— Вот все говорят, что Матери-Магии нужна искренность и добровольность, а все эти девственности, возраст, пол, тело, все это не важно, она, мол, заглядывает прямо в душу.
— Так считается, да, — кивнул Гидеон, ослепительно улыбаясь проходящей мимо красотке из Грейсонов. — Но вам, Гарольд, как любимцу Матери-Магии, должно быть известно лучше. Вы не пробовали задать ей вопрос напрямую?
Сергей припомнил встречу с Матерью-Магией и мысленно почесал в затылке. Ощущение, что не стоит дергать божество по пустякам никуда не делось.
— Или сходить помолиться в церковь.
— А если во мне нет искренности и добровольного желания молиться? — спросил в ответ Сергей. — Вам не кажется, что такое просто оскорбит Мать-Магию?
Гидеон хотел что-то возразить, но остановился. Подумал. Склонил голову, словно признавая поражение, потом добавил с какой-то неестественной, вымученной улыбкой на лице.
— Простите, Гарольд, но если любимец Матери-Магии говорит, что не хочет ей молиться, у меня просто нет слов. Правда. Вам, наверное, стоит обратиться к одному из иерархов магликанской церкви, хотя не могу не согласиться, общий упадок нравов и неверие распространяются, словно эпидемия. К счастью, Мать-Магия зрит в наши души и видит наши дела.
Сказав это, Гидеон присосался к бокалу, словно запойный пьяница. Похоже, он сильно нервничал и тема ему была крайне неприятна. Боялся гнева Матери-Магии? Возможно. Но Сергей еще не выяснил того, что хотел, и поэтому вернулся к исходной теме.
— Так вот, об искренности и добровольности. Все эти охотницы за моей рукой и членом (уголок губ Гидеона дернулся), что в Чоппер-мэноре, что здесь, хотят затащить меня в постель, чтобы оно зачлось как магический брак. Воздействия разными там зельями и феромонами и кучей других способов, вплоть до демонстрации обнаженной плоти. Но где тут искренность и добровольность?
— Как где? — удивленно спросил в ответ Гидеон. — Разве не добровольно ты возлег с ними и не добровольно исторг семя в их лоно, зачиная новую жизнь и тем самым скрепляя брак?
— Эм-м-м, — выдал Сергей. — Они воздействовали на меня? Возбуждали плоть?
— Если ты помнишь основы христианства…
— Примат духа над плотью? Серьезно?
— Магического духа, — наставительно вскинул палец Гидеон. — Каждый маг обладает душой и свободой воли, и ты волен выбирать, вступать ли в магический брак или нет.
— Но вот плоть взяла во мне верх над разумом, что, все равно считается?
— Гарольд, я понимаю, что ты учишься на износ, но все же, найди время, почитай труды иерархов, все это там разобрано, — серьезным тоном посоветовал Гидеон. — Блаженны слабые духом, ибо их будет царствие небесное, а мы — дети Матери-Магии, строим ее царствие здесь, на земле, и поэтому должны быть крепки духом. И если магический брак заключен, то значит, Мать-Магия заглянула в твою душу и обнаружила там, что ты согласен, что вы подходите друг другу и добровольно вступаете в этот союз.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«А если в глубине души орать, что не согласен?» подумал Сергей и тут же мысленно хлопнул себя по лбу. Ну конечно же! Еще одна увертка и обход правил! Формально то искренность и добровольность соблюдены, а то, что разум затуманен похотью и тело думает только о том, как оплодотворить эту самку… так кого это волнует? Уж точно не охотниц за местом первой жены. Вот вам магический брак, получите, распишитесь и живите.
