испуганно посмотрев наверх.
А затем я чувствую приближение. Ее приближение. И, счастливая, раскидываю руки, готовясь принять ее обжигающую близость.
Да, сейчас ближе этой молнии, что неслась ко мне с небес, у меня никого нет.
Удар!
– Принцесса!!! – слышу испуганные крики стражи, не желающей видеть такую мою кончину.
Стою, чуть пошатываясь и наблюдая за тем, как от моего тела идет дым…
В этот раз даже терпимо.
Боль была невыносимой лишь первые несколько секунд, а затем последовало спасительное онемение…
– Отец, что происходит? – Голос Аэрона врезается в мои уши. – Почему она все еще стоит?
– В нее же попала молния, так? – теперь слышу голос его матери. – Подумайте только! Сама Кинами не желает, чтобы эта бесстыжая девица продолжала дышать на землях Цай!
– Кинами не имеет никакого отношения к природным явлениям, Сайора, – отрезает дядя, и в его голосе слышится напряжение.
– Но почему она не падает?.. – вновь голос Аэрона.
– Эй, вы! Не видите – она стоит неподвижно? Почему не нападаете на нее?! – восклицает его мать, обращаясь к стражникам.
Поворачиваю голову и смотрю на нее.
А затем порождаю заряд на своей ладони.
– Что это такое, Кэрон? – взвизгивает женщина, отступая на шаг одновременно с сыном и всей стражей.
Видят все боги, я давала ей шанс выжить…
– Принцесса Аянэ Тэра! Орден верховных монахов приветствует вас в столице Цай! – резко разрывает воздух звучный голос, после чего на террасу опускается группа мужчин в багряных рясах и высоких колпаках.
– Верховные?.. – пораженно шепчет Аэрон.
«Они что, с крыши спрыгнули?» – посещает меня апатичная мысль.
– С какой стати вы ее приветствуете? Дорогой, кто это? – схватившись за руку супруга, взволнованно спрашивает мать наследника.
– Склони свою голову, жена, – цедит дядя напряженным голосом.
– Что? Перед кем? Перед ними?.. Почему?! Кто это такие?!
– Это те, перед кем даже правители гигантов склоняют головы, – отвечает дядя и сгибает свое мощное тело в вежливом поклоне.
Расслабляю руку, сбрасывая напряжение легким покачиванием. Смотрю на верховных монахов.
А затем с моих губ слетает болезненная усмешка.
Столько стараний и бесконечных тренировок, столько нестерпимой боли в погоне за силой, чтобы в своем собственном доме быть спасенной не ведомыми никому членами древнего ордена, неожиданно спрыгнувшими с крыши…
– Принцесса, вам больше не о чем переживать. Вы в безопасности, – произносит второй монах из группы чуть спокойнее и менее официально.
Сотрясаюсь от беззвучного смеха, глядя на него вполоборота. На них всех. На весь этот дворец.
А затем погружаюсь в спасительную темноту…
Глава 22
Мощь ордена
Открываю глаза и смотрю в потолок своих личных покоев.
Как давно я засыпала здесь? И как хорошо спала – тогда, раньше?..
Сейчас я ощущала себя настолько древней, что, казалось, пошевелюсь – и песок посыплется. Неужели это последствия второй встречи с молнией? Или следствие дикой усталости, оценить которую я смогла только на свежую голову?
– Ее высочество проснулись, – негромко произносит одна из служанок у входа, и после ее слов мое утро наполняется тем, чего я никогда не испытывала на себе раньше…
Меня начинают умывать, как настоящую наследницу, протирать мне лицо, расчесывать волосы. В какой-то момент старшая служанка решает, что гребень мне уже не поможет – и меня ведут к купели, полной горячей воды; там меня моют, мылят, натирают мою кожу неизвестными мне маслами, другими маслами натирают мои волосы.
Я не сопротивляюсь. Это интересный опыт. Кто знает, куда забросит меня жизнь через пару дней? Возможно, я вообще в последний раз ощущаю подобное отношение к своей персоне…
– Ваше высочество, какое платье вы выберете для этого утра? – задает вопрос еще одна прислужница, не успеваю я выбраться из купели.
Пока меня обматывают пушистым полотенцем, три маленькие служанки вносят несколько нарядов, предлагая мне определиться.
Киваю в сторону легкого голубого платья, которое не будет сильно натирать израненное тело.
Любопытно, что все присутствующие стойко игнорируют мои свежие порезы, старые шрамы и даже уродливое пятно на груди, разросшееся из-за нового удара молнии – в него же… Служанки словно не замечают моих травм, продолжая совершать привычные им процедуры. Но стоит заметить… прежде чем одеть меня, они наносят мазь на все новые раны, которые еще не успели зажить.
В итоге к завтраку я спускаюсь спустя два часа после пробуждения.
– Сколько я спала? – спрашиваю у старшей служанки, что идет впереди меня.
Если меньше пяти часов, то нужно умудриться выкроить время для дневного сна: я четко ощущаю, насколько ослабла после второго испытания пилюли. А быть слабой на территории врага…
Осекаю саму себя, пытаясь наскоро осознать, какую мысль сейчас допустила. Я что, и Солнечный дворец теперь считаю враждебным мне местом?..
Впрочем, чему удивляться – ведь так оно и есть.
– Двое суток, ваше высочество, – отвечает служанка.
– Что? – Потрясенная, я останавливаюсь.
– Вы спали двое суток, ваше высочество, – повторяет служанка, тоже остановившись и развернувшись ко мне лицом.
Так вот почему я испытываю такую слабость…
– А верховные монахи? Они все еще здесь? – Пытаюсь скрыть волнение в голосе, но, кажется, у меня не очень хорошо получается.
Те люди спасли меня. И своим странным приветствием гарантировали мне безопасность внутри стен дворца.
Я должна… нет, я просто обязана встретиться с ними!
– Один из адептов ордена остался в столице – до вашего пробуждения. Мы пошлем за ним, как только вы посетите обеденный зал.
Не знаю, что напрягло меня в ее словах, но киваю в ответ я через силу.
– Отправьте за ним немедленно. Не уверена, что мы имеем право задерживать столь важных людей, – все же высказываю свое мнение и вхожу в светлый зал, наполненный запахом свежих круассанов и булочек с корицей.
Сайора не поменяла привычек в еде.
– Аянэ, я рад, что ты наконец проснулась, – весомо произносит дядя, привлекая внимание к моему присоединению к «семейному» завтраку.
Его жена и сын поворачивают головы в мою сторону, но говорить не решаются.
– Я могла обойтись завтраком в постель. Но слуги привели меня в обеденный зал… вы хотели видеть меня, дядя? – спрашиваю ровным голосом.
– Теперь, раз мы все наконец собрались дома… думаю, будет правильно собираться вместе – хотя бы для совместной трапезы, – медленно подбирая слова, отвечает дядя.
И не видит, как кривится лицо его жены. Впрочем, и в его собственной искренности я сомневаюсь: еще два дня назад он готов был позволить супруге схватить меня и бросить в темницу. Это при хорошем раскладе… А теперь делает вид, что ничего не было.
– Я подумаю над
