Во всяком конкретном множестве некоторая часть единичных факторов, явлений и процессов представляет собой подлинные обнаружения спекулятивного смысла, т. е. является конкретно-спекулятивной реальностью. Но наряду с этой частью имеется и другая, которая представляет собой порождение местных феноменальных сил и условий. Высшие законы существуют постоянно и постоянно же тяготеют к проявлению, но чтобы это проявление состоялось, необходимо наличие соответствующего состояния воспринимающей среды. Общие законы действуют и проявляются в последовательном нисхождений по звеньям иерархии. Для того, чтобы закон п-го иерархического порядка мог быть целокупно воспринят средой, необходимо, чтобы законы п—1-го порядка уже произвели предварительно свое действие. Если же в этой иерархии хотя бы одно промежуточное звено будет пропущено, т. е. если высшие законы принуждены реализоваться параллельно с реализацией низших, то их действия и влияния на среду из непосредственных становятся опосредованными. Действительно, в этом случае реализация высших законов может происходить лишь в самом процессе реализации низших. Это влечет за собой искажение общего в частном, преломление безусловного в условный смысл. В эмпирической действительности все явления и процессы протекают в некотором среднем иерархическом поясе между трансцендентным в себе и аморфной средой, т. е. всегда иерархически отделены от своих энтелехий, а потому все они протекают под искаженными влияниями высших законов. Чем ниже иерархической уровень феномена или процесса, тем в большей искаженности действуют на него высшие законы. Из этой доктрины непосредственно вытекает, что чем меньше разность качественных потенциалов эволюционирующего феномена и его энтелехии, чем ближе достигнутая антитезисом иерархическая ступень к тезису, тем с меньшим искажением проявляются законы последнего в феноменологии первого. Иначе говоря — эволюция всякого феномена есть в то же время и эволюция управляющих им законов. Отражение в естестве феномена искаженного влияния высшего закона и представляет собой его карикатуру. Эта карикатура эволютивна, ибо, будучи в начале пути эволюции феномена абсолютным искажением действительности, она по мере свершения этого пути постепенно проясняется, чтобы при достижении энтелехии слиться с прекрасным первообразом. Эта эзотерическая идея, в частности, нашла себе выражение в некоторых легендах и народных сказках.
Общая доктрина, что всякое иерархически высшее начало проявляется на низших ступенях иерархии искаженно, имеет всеобщий конкретно-спекулятивный смысл. С одной стороны, она раскрывает существеннейший аспект онтологического естества мира, а с другой — является первым ключом к пониманию его конкретной феноменологии и механизма эмпирических процессов. Посему вполне возможно построить всеобъемлющую систему философии, исходя из данной доктрины как первоначальной интуиции, как основного закона. Действительно, эта доктрина есть органическое членение закона синархии и выражает сущность иерархического строения актуального бытия как совместного существования законов и деятелей различных порядков и достоинств. Только благодаря этой доктрине низшие законы получают видимость самостоятельности, для них делается доступной независимая деятельность. Если бы этой доктрины не было, самый приступ к познанию мира был бы невозможен. В самом деле, тогда возникла бы неразрешимая дилемма: частные деятели и законы или суть членения высших и в своей совокупности их замещают, или они существуют самостоятельно от высших. В первом случае это приводило бы к ряду контрадикторных противоречий. — Несовершенство, несгармонированность и, наконец, явная отрицательность частного, воспринимаемого в конкретно-эмпирическом процессе, должны были бы переноситься на Всеобщее. Следуя этому пути, несовершенство мира и царствующее в нем зло пришлось бы признать предикатами Бога, нелепость чего очевидна. В более частных аспектах неминуемо получалась бы такая же невозможность примирить наличие общих и массовых законов с беспорядочностью сочетаний единичных процессов. Во втором случае, равным образом, пришлось бы натолкнуться на контрадикторные противоречия. При признании полной самостоятельности каждого из иерархически различных начал нельзя было бы объяснить их совместных проявлений. Здесь пришлось бы или вовсе отрицать существование высших законов, или же онтологизировать их беспрестанную борьбу. Первое невозможно, ибо если существуют концепции, отрицающие личный теизм, то все же на место Бога ставится система общих законов природы. Здесь же пришлось бы отрицать наличие каких бы то ни было общих начал, что находится в явном противоречии с опытом как внутренним, так и внешним, ибо приводит к признанию неорганизованной хаотичности мира и всякого сознания, т. е. к невозможности как в том, так и в другом каких бы то ни было процессов. Второе так же нелепо как онтологически, так и феноменологически, ибо если бы существовали одновременно исключающие друг друга законы, то невозможно было бы никакое бытие. Таким образом, вне означенной эзотерической Доктрины факт существования мира представлялся бы нелепостью, как невозможно было бы и никакое его познание. Напротив, ведение этой доктрины сразу устраняет всю систему означенных контрадикторных противоречий и позволяет понять совместное бытие разнообразных законов и деятелей космоса с его общим единством. Ввиду важности этой доктрины наметим, хотя бы самыми краткими чертами, ее преломления в отдельных Дисциплинах.
I. Онтология.
Чем больше разность иерархических достоинств между Началом и средой его проявления, тем последнее более искажено, тем уродливее карикатурное отражение этого начала. Основным онтологическим бинером первого вида с абсолютным максимумом различия иерархического достоинства полюсов является бинер: (щ av и ovk ov. Божество как Абсолютная Реальность противопоставляется абсолютному ничто. Отражение Божества в этом ничто, его абсолютная карикатура есть дьявол. Эта идея для новоевропейской философии не нова, ибо она знает ее под формулой: «дьявол есть обезьяна Бога». Во всяком осуществляющем процесс бинсре первого вида тезис остается всегда себе тождественным и лишь эволютивно раскрывается конкретно в антитезисе, который, напротив, актуально эволюционирует. Антитезис всегда карикатурно отражает в себе тезис, и его эволюция заключается в постепенном просветлении этой карикатуры. Каждый вид этой карикатуры, рассматриваемый в себе, есть лишь искусственное отвлечение от эмпирической действительности, есть абстракция, не имеющая, как таковая, никакого субстанциального содержания. Процесс эволюции антитезиса может быть рассматриваем как непрестанное отбрасывание изжитых карикатурных отражений тезиса1. Все члены их ряда, за исключением начального, суть абстракции, но каждый из них в некоторый момент был причастен Реальности и тем более, чем к высшему этапу процесса он относился, ибо тем большая часть его дифференциальных элементов уже имела конкретно-спекулятивную природу. Напротив, начальная абстракция есть абсолютный максимум карикатурного извращения реальности, абсолютно не заключающий конкретно-спекулятивных элеменгов, а потому лишенный всякой причастности к субстанциальному бытию; это и есть дьявол2. Возникновение космического диалектического процесса определяется как выход космического антитезиса из состояния абсолютной карикатурности и уконической абстрактности и первичное приобщение к Реальности, т. е. как начало просветления космической карикатуры. В этом акте происходит отбрасывание абсолютной карикатуры от естества космоса, благодаря чему она и получает онтологически точное и адекватное определение — «тьма внешняя». Однако, выделяя из себя последовательную цепь абстракций карикатурных отражений тезиса, антитезис не утрачивает их, но в дальнейшем своем процессе продолжает их постепенную переработку. Ввиду важности этой идеи поясним ее более конкретно. На всем пути своей эволюции антитезис включается тезисом. Его эволюция, процессы и возрастающая иерархия конкретно-эмпирических законов все время остаются лишь более или менее искаженными раскрытиями естества тезиса. Поэтому эво-лютивный процесс антитезиса является внугренним только для тезиса, а для антитезиса всегда остается внешним. Действительно, для тезиса эво-лютивный процесс антитезиса есть лишь внутреннее видоизменение его природы, актуализация его синархического единства. Наоборот, для антитезиса всякий этап его эволютивного процесса привносит в него нечто существенно новое, ранее в нем не заключавшееся, ибо вообще потенциальная конкретность составляет исключительную принадлежность ноуменального. Итак, конкретное эмпирическое возникает только из тезиса и в тезисе; антитезис реален лишь постольку, поскольку он есть кинетическая модификация тезиса; собственный же субстрат антитезиса, как таковой, онтологически ареален, ни в коей мере не порождает из себя конкретное эмпирическое, а лишь отрицательно содействует становлению реальности, как орудие, полагающее предел. На более простом языке эта доктрина выразится так. — Мир возникает из Бога и в Боге; мир реален лишь постольку, поскольку он есть отражение Бога; имманентный же субстрат мира, созерцаемый вне его причастности к Богу, есть онтологическое ничто, дьявол. Последним и определяется онтологическое различие между Имманентным Ликом Абсолюта и дьяволом. Имманентный Лик развертывается из fir] ov'a и противостоит Трансцендентному Лику, как антитезис тезису. Напротив, дьявол есть ovkov, антитезис }щ ov'a. Если Имманентный Лик есть космический субстрат реальности, то дьявол есть абстракция этого субстрата при утверждении его онтологической самобытности. В этом абстрагировании происходит онтологическое извращение rovoc,'a восприятия: имманентное созерцается и оценивается в категориях трансцендентного. В этом последнем и состоит демонический пафос. Выяснив это, мы легко поймем, в чем именно заключается исходная ложь демонического культа. — Это есть смешение идеи Имманентного Лика Абсолюта с идеей имманентного субстрата космоса, сопряженное с извращением смысла диалектического процесса. Люциферизм есть культ имманентного субстрата, имеющий своим основанием ложную мысль, что этот субстрат самобытно порождает конкретное эмпирическое, т. е. что эволюция космоса есть безлогосная эволюция имманентного субстрата.
