Как биолог и генетик Жорес был широко известен и ранее в научном сообществе. Поэтому у него всегда имелось много приглашений с Запада для участия в разного рода конгрессах и научных проектах. Однако поездка за границу была в 1960— 1970-е годы проблемой, которую могли решить немногие. В конце 1972 года Жорес получил приглашение поработать в течение года в одной из лабораторий Лондонского института медицинских исследований. На этот раз ему не чинили препятствий, и в январе 1973 года он с женой и младшим сыном поехал в командировку в Лондон. Однако в начале августа 1973 года Указом Президиума Верховного Совета СССР Жорес Медведев был лишен советского гражданства. Этому предшествовал обмен мнениями между КГБ и ЦК КПСС, однако документы на этот счет не были пока опубликованы.
Летом 1975 года группа работников КГБ провела у меня на квартире второй в моей жизни обыск (и третий, если считать обыск, проведенный в 1938 году перед арестом моего отца, когда тщательно обыскивалась и наша с Жоресом комната). В это время я готовил к изданию книгу о Шолохове — «Загадки творческой биографии Михаила Шолохова». Между тем в стране только что прошел 70-летний юбилей писателя, и власти болезненно реагировали на всякого рода сомнения в авторстве «Тихого Дона». На этот раз я решительно воспротивился изъятию материалов, книг и рукописей, которые ни по каким критериям нельзя было оценивать как «антисоветские». Моя большая библиотека и обширный архив внимательно просмотрели, но часть бумаг даже без описи, под честное слово майора КГБ, проводившего обыск, я разрешил взять на одну неделю с обязательным возвратом. Я получил обратно эти бумаги только весной 1990 года.
Вторая половина 1970-х годов и начало 1980-х прошли для меня и Жореса относительно спокойно. Конечно, меня вызывали несколько раз на допрос в Лефортово по разным делам, у меня были трудности в связи с участием в международных книжных ярмарках, которые начали проводиться в Москве с 1977 года. Однажды я подвергся обыску в милиции на предмет обнаружения валюты, которой у меня не нашли. С целью давления на меня моей жене не позволили получить ордер на кооперативную квартиру, которая уже была оплачена, а моему сыну чинили препятствия при поступлении в институт. У жены Жореса возникли трудности при поездках в СССР, где остался их старший сын со своими проблемами. Участие КГБ в создании этих проблем было очевидно и чаще всего не скрывалось. Об одном из таких случаев писал и бывший первый заместитель Андропова Ф. Д. Бобков в своей книге. Наша беседа состоялась в кабинете начальника московского ОВИРа. Я понимал, что мой собеседник работает в КГБ, но он не представился, и только теперь из прочитанной книги я узнал, что встреча проводилась по инициативе Андропова и о ее результатах Бобков проинформировал шефа[143]. К сожалению, излагая нашу давнюю беседу через 20 лет, Ф. Бобков не всегда точен: мы говорили не о журнале «Политический дневник», а о журнале «Двадцатый век», который я начал издавать на Западе без псевдонимов. В КГБ сочли это недопустимым, и давление на меня и на Жореса, помогавшего в издании, усилилось. Уже подготовленный № 3 журнала «Двадцатый век» пришлось отложить до лучших времен. Однако все другие проекты были нами сохранены. Жорес издал на Западе книги по истории советской науки и советского сельского хозяйства, а также большое и тщательное исследование атомной катастрофы под Челябинском, которая произошла еще в 1957 году и о которой ни в Советском Союзе, ни на Западе ничего фактически не было известно. У меня вышли на Западе политическая биография Н. С. Хрущева и книга «Они окружали Сталина», а также теоретическое исследование «Ленинизм и западный социализм». Мое положение осложнилось, однако, в конце 1982-го и в начале 1983 года, когда Председателем КГБ стал В. Федорчук, а затем В. Чебриков.
В январе 1983 года меня вызвали повесткой в Прокуратуру СССР, где заместитель Генерального прокурора СССР О. В. Сорока вручил мне письменное предписание прекратить «антисоветскую деятельность», которая выражалась якобы в составлении и публикации «пасквилей, дискредитирующих политическую и общественную систему Советского Союза». Я пытался возражать, но, как оказалось, О. Сорока не был знаком ни с одной из моих книг. Разумеется, я отверг предписание и отказался подписать предложенный мне документ. В тот же день я собрал у себя на квартире пресс- конференцию и сделал соответствующее заявление. Мне казалось, что меня оставили в покое, во всяком случае, такой большой опасности, как в 1971 году, я не чувствовал. Только несколько лет назад из публикации в газете «Известия» я узнал, что именно в 1983 году в КГБ снова возник проект о моей ссылке или высылке за границу. Секретное письмо от 8 апреля 1983 года за № 740-4 гласило:
«В ЦК КПСС.
О мерах по пресечению антисоветской деятельности Медведева.
Комитет государственной безопасности СССР ранее докладывал (№ 38-А от 8 января 1977 года) об антисоветской деятельности Медведева Р. А., 1925 года рождения, в 1969 году исключенного из КПСС "за убеждения и деятельность, несовместимые со званием члена КПСС", кандидата педагогических наук, неработающего.
Поступающие данные свидетельствуют о том, что Медведев, будучи убежденным противником советского государственного и общественного строя, в последние годы активизировал свою враждебную деятельность, систематически изготавливает и публикует на Западе сочинения, которые постоянно используются во враждебных Советскому Союзу целях. Им подготовлено и издано за рубежом более 10 пасквилей, содержащих, в частности, утверждения о якобы идеологическом перерождении КПСС и Советского государства, необходимости создания в нашей стране плюралистической системы и внутрипартийной оппозиции в партии. В его публикациях фальсифицируется история Коммунистической партии Советского Союза, практика развитого социализма. Они используются антиобщественными элементами в обработке политически неустойчивых лиц и подталкивании отдельных из них на преступный путь.
Понимая, что его деятельность грубо нарушает установленные в стране законы и чревата уголовным преследованием, Медведев пытается прикрыть ее сотрудничеством с издательствами некоторых западноевропейских компартий, занимающих "особые" позиции по ряду актуальных вопросов международного коммунистического и рабочего движения. Отдельные материалы Медведева изданы в Италии, Испании, Франции, Англии, где он рекламируется в качестве "известного историка", "объективно и непредвзято" вскрывающего и критикующего ошибки и недостатки социалистической системы. В целях налаживания постоянных и устойчивых нелегальных каналов передачи за границу клеветнических сочинений Медведев установил и поддерживает контакты со многими корреспондентами и дипломатами капиталистических стран в Москве. Через них он снабжает западные средства массовой пропаганды инсинуациями о внутриполитических событиях в стране, распространяет антисоветские домыслы и предвзятые оценки о позиции СССР по различным международным проблемам, отношениях СССР с социалистическими и развивающимися странами, коммунистическими и рабочими партиями.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
