– А как же вы тут военврача-то одну оставили? – сощурился Ракутин.
– Так… сама она и приказала – увози полкового комиссара! Двоих – не увезти, места в мотоцикле столько нет. А уж, чтобы всех… так и она тут, чай не в лесу, Рябоконь рядом был, консервы есть, сухари, опять же – вода… оружие у них имелось.
– Обеспамятел ваш Рябоконь, недавно только в себя пришел.
– Ну, кто ж знал-то?! – на сержанта было больно смотреть – так сильно он разнервничался. – Уезжал я – он вроде в сознании был, разговаривал, даже… шутил.
– Ладно, теперь мы тут, поможем. Что там у вас, на месте? Ехать туда, кстати, далеко?
– Ни! Тутось, рядышком. Только петлять много, овражки да ручьи – не проехать прямо-то! И эти… немцы катаются. Беречься надо – они поодиночке редко когда шастают, всё больше кучей. Я и сам больше прятался, чем ехал.
– Раненых сколько у вас?
– Ежели Рябоконя сочтём – семнадцать человек. Здоровых семеро.
– Транспорт какой-нибудь у вас там есть?
– Броневик стоит, тот на котором товарищ Лужин приехал. Только у него с мотором что-то… не работает… а водителя ещё тогда с самолета подстрелили, так что и чинить его некому. А больше ничего нет.
– Ладно, товарищ сержант. Собирайтесь, назад поедем. Как вы думаете, грузовики пройдут?
– Раз «эмка» прошла, грузовики и подавно смогут. Только осторожнее надо, фашисты тоже ведь не спят. Мотоцикл-то цель маленькая, интереса особого не представляет… а машины – другое дело.
– Так у нас одна – немецкая, и форма ихняя есть – издали не поймут. Кстати, и вам надо будет надеть ихние сапоги и каску с плащ-палаткой – издали не разберут, кто за рулем сидит. Хоть и странно сейчас плащ-палатку набрасывать – жарко, но от пыли прикрыться – вполне может быть….
Отдав приказ слить из легковушки бензин, капитан приказал собираться. Станкачи, не разбирая, установили прямо в кузовах, ручные пулеметы приготовили к немедленному открытию огня. В коляску к Фролову сел Межуев со своим трофейным МГ-34 – он уже привык к нему и расставаться не захотел. Военврача усадили в кабину замыкающего грузовика, а её немаленькую сумку убрали в кузов, наказав одному из бойцов следить за ней во все глаза. Да и за самим военврачом пригляд был нужен – не ровен час ещё сунется опять со своим револьвером куда-нибудь. Ухмыльнувшись в усы, Хромлюк пообещал такого более не допустить.
Словом, через час небольшая колонна выехала из ложбинки и тронулась в путь. И, несмотря на то, что движение было относительно оживлённым, остаток пути удалось проделать без происшествий. Немецкий мотоцикл и трофейный «Опель» смотрелись вполне нормально, а каски и немецкие плащ-палатки на мотоциклистах, (и особенно – МГ в коляске) развеивали последние подозрения.
Свернув с дороги, колонна въехала в густой орешник, и здесь сержант притормозил.
– Надо немецкие тряпки снимать – скоро наш пост будет. Могут и стрельнуть сгоряча-то. Давайте, я вперед проеду – меня ждут, и вопросов не будет никаких. А уж следом – и вы потихонечку, я пост предупрежу.
Так и оказалось: предупрежденный сержантом пост, пропустил машины без задержек и они съехали на дно глубокого оврага. Склоны его густо поросли всяческим кустарником, и при желании, здесь можно было свободно спрятать хоть батальон – с воздуха это место не просматривалось. Подбитый броневик полкового комиссара остался в стороне – у другого въезда в овраг. Там сейчас сидел ещё один пост. Но не в самом броневике – а рядом. Распахнутые люки и открытые двери наглядно демонстрировали то, что машина брошена, и пролетающие изредка самолеты им совершенно не интересовались – такого добра вокруг было предостаточно…
– Садитесь, товарищ капитан, – Лужин шевельнул рукой, указывая на место около себя. – Слушаю вас…
– У меня приказ, товарищ полковой комиссар – вывезти вас в расположение наших войск.
– Понятно… Как собираетесь исполнять?
– В пяти километрах отсюда – наш дот. У них есть телефонная связь с нашими. Я обязан доложить о том, что вас нашли. Дальнейшие указания последуют. Приблизительный маршрут выхода у меня есть, так что если даже связи и не будет, всё равно, пройдём.
– Здесь большое количество раненых – что собираетесь делать с ними?
– С собою возьмём – что же ещё? А что с вашим броневиком, товарищ полковой комиссар?
– Похоже, что повреждён двигатель… не знаю точно.
– Я направлю своих водителей – возможно, они что-то смогут сделать? Не скрою – он бы нам не помешал! Машин у нас мало, всего две и разместить в них всех бойцов – вещь совершенно невозможная.
– Хорошо, товарищ капитан. Действуйте. Держите меня в курсе дела, пусть я ходить не могу, но соображать способности не утратил.
03.07.1941 г.
Через несколько часов после рассвета капитан уже мог подвести предварительный итог разведки. Если верить водителям, то восстановить броневик никакой особенной сложности не представляло. Вся проблема состояла в том, что в машине был пробит радиатор. Это затруднение можно было легко устранить за несколько часов работы. Проблема была только в отсутствии запчастей. Имелись и другие приятные новости: в километре от лагеря обнаружилось целое кладбище автобронетехники. Среди подбитых и расстрелянных с воздуха танков и автомашин удалось отыскать совершенно исправный Т-34. Правда, снарядов в танке не имелось совсем. Да и топлива было – на донышке. Судя по всему, машина была просто брошена экипажем, решившим выходить дальше уже на своих двоих. Осмотрев уцелевшие грузовики, разведчики доложили Ракутину о том, что в них находится большое количество винтовочных патронов, немаленький запас продовольствия, медикаменты и перевязочные материалы. Исходя из результатов поиска, вполне можно было рассчитывать и на то, что, побегав по округе еще денек, где-нибудь удастся накопать снаряды и для тридцатьчетверки.
– Вот что, капитан… – почесав в затылке, сказал полковой комиссар, когда ему доложили обо всех результатах разведки, – В трех километрах отсюда стоят те самые танки, ради которых мы все тут и оказались. Их четыре штуки: три средних и один легкий. Легкий, судя по всему, двигаться не может: какая-то у него там неполадка с коробкой передач приключилась. А вот средние – те вполне себе целенькие. Даже снаряды с патронами есть. Их и захватили так, что немцы толком и пострелять-то не смогли. А среди моих бойцов есть два грамотных механика-водителя. Мы же, когда танки осматривать направлялись, учитывали и тот факт, что эти машины, возможно, придется вывозить в тыл. Потому в мою группу были включены опытные специалисты. Топливо в танках тоже имеется, хотя и не очень много. Если уж ваши бойцы взялись чинить мой броневик, то я это понимаю так, что выходить пешком отсюда вы не собираетесь. Правильно я мыслю?
