Наскоро перекусив, оба механика-водителя в сопровождении бойцов потопали за оставшимися танками. А старшина уже начал подбирать экипажи для новых машин.
Присев на камень, Ракутин вытащил из полевой сумки блокнот. Вместе со всеми обнаруженными здесь людьми под его командой сейчас находилось пятьдесят два человека, включая раненых. Немало! Но если посадить в машины полные экипажи (а ведь еще и в броневик кого-то надо найти), то пехотного прикрытия для бронетехники почти не оставалось. Эх, не вовремя пропал лейтенант! С каким бы облегчением Алексей спихнул бы на него сейчас существенную часть своих забот. Уж, по крайней мере, всей пехотой тот бы командовал отлично. А сейчас – разве что на старшину положиться. Да и тот далеко не двужильный, ему вон сколько всего тащить приходится.
Положа руку на сердце капитан весьма скептически оценивал боевую мощь своего отряда. На первый взгляд, все выглядело более чем внушительно. Если ушедшие за танками механики пригонят еще две машины, то четыре танка – это весьма и весьма серьезный аргумент. Если не учитывать того, что их экипажи в своем новом деле понимают очень немного.
И какой из всего этого можно сделать вывод?
Простой: нельзя лезть в открытое противостояние. Даже и с пехотой. Как воюют немцы, Ракутин представлял весьма хорошо и никаких иллюзий на этот счет не строил. Да, напугать их, во всяком случае, сначала, мы, безусловно, сможем. Аж до мокрых штанов напугать. Но этим все и ограничится. Уже после первых выстрелов противник быстро раскусит, что в танках сидят совершеннейшие новички. И вот тогда…
Значит, делаем так. Головными пускаем трофейные танки. Парочку. Следом за ними пусть идет немецкий же грузовик. А вот уже следом – тридцатьчетверка, еще один танк, тоже немецкий. Замыкающим следует второй грузовик и броневик с комиссаром.
Несколько странноватая получится колона, но на взгляд немцев – ничего особенного. Танки свои? Свои.
Грузовик? Тоже свой!
А то, что в колонне следом за привычными машинами идут еще и трофейные… Ну, всякое в жизни бывает. В любом случае, замыкающим идет такой же немецкий танк. Так что с этой точки зрения все правильно.
Придя к этому выводу, Алексей несколько повеселел. Отловив старшину, озадачил его на предмет поиска в разбитых машинах любого военного снаряжения. В грузовиках еще оставалось достаточно места, и можно было погрузить что-нибудь нужное. Некоторое количество боеприпасов, продовольствия и медикаментов принесли еще вчера, но капитан хорошо представлял себе ценность лишней пачки патронов и банки консервов в сложившихся условиях. Да и в любом случае оставлять все это добро на поживу противнику не хотелось.
«Надо будет зажечь все эти разбитые драндулеты. Мало ли для чего немцы их сумеют использовать. Да и к своим когда выйдем, за это спросить могут. Отчего, мол, оставил врагу технику и запасы? Мало кого будет волновать то, что оставил ее вовсе не я. Где те виновники, бросившие исправные машины? Поди, сыщи! А ты – вот он, жив-здоров, с тебя и спросим».
За спиной дипломатично кашлянули, и Ракутин оторвался от своих мыслей.
– Старшина? Что стряслось?
– Разведка пришла. Те, что в дот уходили.
– Это здорово! И что у них?
– В дот не пройти: вокруг немцы сидят.
– Много?
– Разведчики насчитали два отделения. Они перекрыли все пути подхода туда, но на штурм не идут. Не иначе, подкрепления ждут.
– Пушки у них есть?
– Не заметили.
– Значит, не подошли еще… Фигово, Хромлюк, без связи мы остались. Что делать будем?
– Ну… товарищ капитан… Комиссару сказать надо.
– Это-то я сделаю. Да только решать все равно нам с тобой. Сам понимаешь, мы хоть внешне и страшно выглядим, только это все до первого выстрела. Экипажи у нас необученные, стрелки из них почти никакие. Ну, разве что пулеметчики. Нельзя нам сейчас в открытый бой вступать. Всех немцев все равно не положим, кто-нибудь да убежит. Так что уже через пару часов они все станут ловить взбесившихся танкистов, и вся наша маскировка коту под хвост. Ладно ещё, если они нас пехотой и танками давить станут, а если авиацией? Тут нам всем и карачун…
Но и многоопытный старшина здесь ничего подсказать не смог. Ладно… что-нибудь придумаем.
Впрочем, особо долго думать не пришлось – дозор привёл нескольких бойцов. Командира сразу беспокоить не стали, и пришедшими занялся Хромлюк. И только после обстоятельного разговора, он решился побеспокоить капитана.
– Откуда они, старшина?
– Сборная солянка, товарищ командир. Один водитель, его машину самолет сжег. Два тракториста – из артиллерии. Танкист – ну этот-то нам в самый раз!
– Это уж точно! Стрелок? Механик-водитель?
– Ага. Стрелок-радист. С тридцатьчетверки как раз!
– Вот же ж… Я-то обрадовался, думал к пушке его приставить…
– Так один же черт, товарищ капитан, танкист он! В танке воевать приучен, может и будет с него какая польза? А вот трактористов – этих и за рычаги можно посадить, всё же получше будут, чем наши водители, тех-то под броню не запихнешь – толку мало. Они и с места-то не тронутся!
– Ну… может и так. Ещё там кто?
– Связист есть, ефрейтор. С винтовкой и даже катушку с проводом с собою тащит. Не бросил – молодец!
– И куда мы эту линию станем прокладывать? Пусть в грузовик свою катушку положит, он пока с винтовкой нужнее будет. Все? Или ещё кто есть?
– Есть. Повар.
– С полевой кухней? – пошутил Ракутин.
– Нет, – не понял шутки старшина. – С винтовкой он.
– А у прочих – оружие есть?
– Винтовки. Только танкист – с наганом.
– Ладно. Танкиста и трактористов – к танкам. Пусть прикинут там, кто куда пойдёт. Повара – под твое начало. Связиста и водителя… Водителя – в броневик, там управление похожее.
– А связиста я в грузовик посажу, к раненым. Пусть там посмотрит.
Стоило уйти старшине, появился механик из группы полкового комиссара.
– Разрешите, товарищ командир?
– Да?
– Инженер Савельев. Мы танки привели, оба немецких, что там оставались.
– А третий?
– Засунули внутрь несколько снарядов, а ваш боец к ним тротиловую шашку приспособил. Снарядов-то хватает, их ещё утром бойцы из брошенных грузовиков принесли. Сорокапяток у нас нет, кроме, как в броневике, а там боезапас целый. Вот мы и прихватили с собою штук пять…
– И как?
– Нормально. Танк покорежило основательно. Горючее мы с него слили, так что километров семьдесят хода гарантирую.
– Для всех танков?
– Для всех. В смысле – для немецких. У тридцатьчетверки – больше.
– Там ещё, вроде бы, бензина добыли…
– Хорошая новость! – обрадовался инженер.
– Всё у вас?
– Есть кое-что… Нам бы время ещё немного…
