Природа для схимонаха Илариона — область неразгаданных загадок, нераскрытых тайн, изумленных и благоговейных внутренних вопроша–ний. Всматриваясь в звездное небо, он спрашивает себя:

Что являют собой сии светящиеся на небе бесчисленные миры?!.. Есть ли там жизнь, или они мертвы в существе своем?!.. Но это сокрыто от нас, земнородных. Гадательно судим, что должна быть всенепременно и там полная жизнь и, конечно, лучшая, чем наша на земле. Ибо говорится, — и мы веруем, — что Бог есть Творец бесчисленных миров; а известно, что слово мир понимается не как мертвое вещество, а как совокупность живых существ, одаренных разнообразием жизненных способностей — во славу всезиждителя Бога, вся премудростию сотворшаго. Да и кроме того, нельзя придумать разумной причины, по которой бы нужно быть такому бесчисленному множеству мертвых миров! Если все сотворено для славы Божией, то написано: «Не мертвые восхвалят Тя, Господи, но мы, живые». Только нельзя знать, какая именно там жизнь, потому что никому из живущих на земле не благоволил Господь открыть сего [1044].

Схимонах Иларион называет кавказскую природу «школой премудрости Божией»; в этой школе человек узнает мир в той первозданной красоте, в которой он был сотворен Богом:

Горы, горы Кавказа! Как вы поражаете зрителя своим чудным, торжественным видом, величеством своего расположения, пространством, мерностью и красотою!.. И нет возможности изобразить в письмени вас, как великое зрелище рук Божиих; нарисовать вашу красоту горных хребтов; передать мысли и чувства, кои вы производите!.. При виде вашем мысли невольно стремятся к небу; в сердце слышится сильное движение высших чувств, и житель пустыни удобно входит в область духовной жизни. Горы сии, как Престолы Божий, на них же почивает Всевышний Господь. А известно, что все сродное стремится к подобному себе, так и дух наш, «превитая по горам, яко птица» [1045], удобно возносится от высоты гор на небеса к престолу Вседержителя. Именно здесь, можно сказать, есть школа премудрости Божией: все здесь зримое находится в своем естественном, неповрежденном виде. Как‑то ближе слышится присутствие Божества, глубже чувствуется вся суетность мира сего, во зле лежащего; слышнее выступает в душе глубочайшая потребность нашей духовной природы — единения с Творцом [1046].

***

В книге схимонаха Илариона рассматриваются многие другие важные аскетические темы, которые мы не обсуждали в настоящей главе ввиду того, что они не имеют прямого отношения к главному предмету нашего исследования. К книге «На горах Кавказа», а также к личности ее автора мы будем еще не раз возвращаться в ходе дальнейшего изложения. В частности, будет подробно рассмотрено уже упомянутое нами письмо схимонаха Илариона Л. 3. Кунцевичу, содержащее ответ на обвинения в адрес книги, выдвинутые в ходе имяславских споров.

Глава 6. «Афонская смута»

В настоящей главе будет рассмотрен начальный период имяславских споров: от появления в 1908 году первых критических отзывов на книгу»На горах Кавказа»до так называемого»афонского бунта»в Андреевском скиту в январе 1913 года и последовавшей за ним»блокады»скита весной 1913 года. События, о которых пойдет речь, затронули прежде всего три афонские русские монашеские обители: Фиваидский скит Свято–Пантелеимонова монастыря, Андреевский скит Ватопедского монастыря и Свято–Пантелеимонов монастырь [1047].

Переходя к изложению событий, мы должны сделать замечание, касающееся источников, используемых как в настоящей, так и в последующих главах нашей книги. Одна из трудностей, с которой неизбежно сталкивается всякий исследователь имяславских споров, заключается в том, что в его распоряжении оказывается два типа источников — имяславские и анти–имяславские (иногда даже с одинаковым названием [1048]), причем одни и те же события излагаются в них с прямо противоположных и заведомо предвзятых точек зрения [1049]. Перед исследователем постоянно встает вопрос: кому верить? Нам представляется, что, учитывая состояние источников, вряд ли возможно сейчас написать вполне объективную историю имяславских споров; субъективность в оценках, по–видимому, неизбежна. Мы, однако, будем стараться отсылать читателя к самим источникам, дабы он знал, на чем мы основываемся, и при желании мог проверить или опровергнуть наши выводы.

Начало споров на Афоне

Первое издание книги схимонаха Илариона»На горах Кавказа»было получено на Афоне в 1907 году и сразу же вызвало живой интерес афонских иноков, в частности, в Фиваидском скиту. Насельники этого скита разделялись на две группы: общежительных иноков и отшельников. Первые жили в самом скиту, несли трудовое послушание и ежедневно выстаивали многочасовые службы; вторые обитали в разбросанных вокруг монастыря»келлиях»и»каливах»: в течение всей недели они пребывали в одиночестве и лишь накануне праздничных дней приходили в скит для того, чтобы, приняв участие в богослужении и пообедав после Литургии вместе с братией, вновь удалиться»на безмолвие». В среде этих отшельников, большинство из которых были людьми пожилого возраста, не имевшими специального богословского образования, но начитанными в святоотеческой литературе, книга схимонаха Илариона получила положительный отклик. Изложенное в книге учение о молитве Иисусовой было признано вполне соответствующим святоотеческому [1050].

В то же время некоторые насельники общежительного скита — главным образом те, кто до вступления в монашество получил богословское образование, — высказались критически в адрес книги. Возражения вызвало учение о. Илариона об имени Божием, сфокусированное в заимствованной из сочинений протоиерея Иоанна Кронштадтского краткой формуле»имя Божие есть Сам Бог». Главным противником книги в Фиваидском скиту стал иеромонах Алексий (Киреевский), происходивший из богатой дворянской семьи Орловской губернии, племянник известных славянофилов братьев Киреевских, в прошлом учившийся в университете и духовной академии. Другой критик книги, инок Хрисанф (Минаев), проживал в Ильинском скиту: он также относился к числу образованных иноков; злые языки утверждали, что до прибытия на Афон он»принадлежал к партии нигилистов», за что якобы был изгнан из России [1051].

Иеромонах Алексий и инок Хрисанф не ограничились молчаливым несогласием с книгой»На горах Кавказа», но начали активную проповедь учения о том, что имя Божие не может быть отождествлено с Богом; если это имя и имеет какую‑либо силу, то не само по себе, а благодаря тому содержанию, которое вкладывает в него произносящий [1052]. В имени»Иисус»они не видели ничего, кроме простого человеческого имени, подобного именам других Иисусов, упоминаемых в Библии (Навина; сына Сирахова). Эти мнения вызвали резкое осуждение тех иноков, которые придерживались других взглядов и считали имя Иисусово священным и достойным поклонения («достопоклоняемым»). Они обвинили иеромонаха Алексия в ереси, перестали брать у него благословение и отказывались сослужить с ним на Божественной Литургии. Иеромонах Алексий в ответ называл их»лапотниками»и»сухарниками», намекая на их крестьянское происхождение и отсутствие у них богословского образования.

Споры вокруг почитания имени Божия вскоре вышли за пределы Фиваидского скита и перекинулись на другие афонские русские обители, в частности, на Свято–Пантелеимонов монастырь. Старший духовник этого монастыря о. Агафодор в 1908 году послал один экземпляр книги»На горах Кавказа»игумену Андреевского скита Иерониму со следующим отзывом:«Очень вредная книга, написанная в духе Фаррара» [1053]. О. Агафодор просил о. Иеронима найти образованного инока, который мог бы»раскритиковать»книгу. Игумен Иероним обратился к иеросхимонаху Андреевского скита Антонию (Булатовичу) с просьбой прочитать книгу и высказать свое мнение. О. Антоний, дворянин по происхождению, в прошлом отважный гусар и известный путешественник по Эфиопии (Абиссинии), пришедший на Афон в 1906 году и принявший монашеский постриг [1054],«первое время был на стороне монахов–интеллигентов и сам подсмеивался над»фиваидскими мужичками», выдумавшими свой»догмат»" [1055]. Начав читать книгу»На горах Кавказа», он сперва не согласился с содержащимся в ней учением и решил написать критическое письмо автору книги. Однако, по мере чтения его мнение начало меняться, чему способствовали обстоятельства, впоследствии изложенные им самим в книге»Моя борьба с имяборцами»:

Дойдя до утверждения о. Илариона, что сущность и действенность молитвы Иисусовой зиждется на силе призываемого Божественного Имени Господа Иисуса Христа, к которому молящийся должен относиться как к Самому Господу Иисусу и которое есть Сам Он Господь Иисус Христос, я соблазнился этими словами, и мне они показались неправильными. Но, читая дальше, я увидал с удовольствием прекрасно изложенное святоотеческое учение о молитве Иисусовой. Так как игумен приказал мне письменно изложить мое суждение об этой книге, то я решился, во–первых, написать письмо о. Илариону, в котором протестовал против этого выражения:«Имя Господа Иисуса Христа Сам Господь Иисус Христос»<…>Но когда я написал это письмо, то на меня навалилась какая‑то особенная сердечная тягость, и какая‑то бесконечная пустота, хладность и темнота овладели сердцем. Чувствовалось оставление благодатью Божией; молитва сделалась бездейственной, богослужение не доставляло утешения. Я страдал, но причины этого страдания не понимал и не подозревал того, что виной ему было отрицание мною Божества Имени Господня. Очевидно, что и мне предстояло бесповоротно отступить от Имени Господня<…>если бы не спасла меня молитва моего незабвенного духовного отца, Иоанна Кронштадтского. Отпуская меня на Святую Гору, он мне сказал несколько предсказаний, относившихся и до сей имяборческой ереси, которые и сбылись, и однажды вручил мне свою книгу со словами:«Вот тебе в руководство»<…>Итак, страдая духом и не находя себе места, я как‑то случайно остановил взор свой на этой книжке о. Иоанна»Мысли христианина», взял ее в руки и, машинально открыв, увидал пред глазами своими следующие слова:«Когда ты про себя в сердце говоришь или произносишь Имя Божие, Господа, или Пресвятой Троицы, или Господа Саваофа, или Господа Иисуса Христа, то в этом Имени ты имеешь все существо Господа<…>Имя Его есть Он Сам — единый Бог в трех лицах, простое существо, в едином слове изображающееся и в то же время не заключаемое, то есть не ограничиваемое им и ничем сущим<…>Великие Имена: Пресвятая Троица, или Отец, Сын и Святый Дух, или Отец, Слово и Святый Дух, призванные с живой, сердечной верой и благоговением, или воображенные в душе, суть Сам Бог и низводят в нашу душу Самого Бога в трех лицах» [1056]. Я изумился, перекрестился и, возблагодарив Бога за вразумление, немедленно же разорвал мое письмо к о. Илариону и сжег его, и тут же отнялась от меня та безутешная тягость сердечная, которая меня так обременила после написания письма, и я снова пришел в свое прежнее духовное устроение. Книгу я отнес к о. игумену со словами, что худого в ней ничего не нашел, что учение о молитве Иисусовой изложено в ней прекрасно, весьма легко и удобочитаемо, и что общего с Фарраром в ней абсолютно ничего нет, но, наоборот, книга весьма духовна и написана в духе святых отцов [1057].

1 ... 64 65 66 67 68 69 70 71 72 ... 209

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Священная тайна Церкви - Еп. Иларион (Алфеев) бесплатно.

Похожие на Священная тайна Церкви - Еп. Иларион (Алфеев) книги

О молитве - Иларион Алфеев - Религия
Приход № 24 (март 2016) Великий Пост - Коллектив авторов - Религия
Много шума из–за церкви… - Филип Янси - Религия
Свет Церкви - Сергей Иосифович Фудель - Религия
Миф Свободы и путь медитации - Чогъям Трунгпа - Религия
История Русской Церкви в период постепенного перехода ее к самостоятельности (1240-1589). Отдел первый: 1240-1448 - Митрополит Макарий - Религия
Церковное Право - Владислав Цыпин - Религия
Послание к Галлатам - Джон Стотт - Религия
Воскресные проповеди - Митрополит Сурожский - Религия
Послания - Геннадий Новгородский - Религия

Оставить комментарий