Говорят о борьбе до конца. Разве печальный конец еще не пришел? Каждый пусть решит это сам про себя. Нужно принять в соображение, что уже все — имущество, скот, деньги, мужья, жены, дети — все принесено в жертву. Уже некоторые ходят нагими. Есть женщины, которые ничего другого не имеют, кроме кожаной одежды. Разве это уже не конец? Он думает, что время наступило для переговоров. Англия не захочет в другой раз разговаривать, если мы пропустим этот случай.
Как нам вести переговоры? Он не знает. Это зависит от всего собрания. Не получим мы того, что хотим… Он, во всяком случае, будет заодно со всем собранием. Но нужно действовать разумно. То, что сказано генералом Ботой и статс-секретарем Рейцом, он не разделяет. Он против того, чтобы отдать золотые копи прежде всего потому, что Англия не пойдет на это, чтобы не подтвердить этим всему миру, что она начала войну из-за золота; а во-вторых, потому, что для нас это тот источник, без которого мы не в состоянии покрыть все военные расходы.
Главный коммандант Девет того мнения, что трудность положения в Оранжевой республике настолько же велика и серьезна, как в Трансваале. Там целых 9 округов совершенно разоренных. Они были покинуты бюргерами, но потом снова ими заняты. Если он не согласен с теми, которые думают, что надо прекратить войну, то не потому, что он не уважает их мнения. Нет; он глубоко верит тому, что слышал относительно общей беды и нужды. Но он не может не указать, что переписка, исходившая из Трансвааля и попавшая в руки англичан у Рейца, обрисовала положение вещей более или менее в тех же самых красках, как это делается и в этом собрании. Но предположим, что все сказанное правда, все-таки Оранжевая республика не желает прекращать войны. Он хочет быть откровенным и разъяснить, что война эта есть главным образом война Трансвааля. Для него лично это не составляет никакой разницы. Для него река Вааль не существует как пограничная линия. Он стоит за полное единство, и он признает обязанности этого союза, посредством которого соединены две республики в одно. Эта война есть их общее депо.
Каково настроение бюргеров Оранжевой республики? Из 6000 человек сражающихся он руководил 5000. Если когда- нибудь громогласно происходило дружное решение, то это было именно тогда, когда все 5000 человек сказали ему: «Продолжать войну! Мы были лишены всего, мы находимся и теперь в том же положении».
Что можно сказать на это? Есть только один путь. Не получим мы того, чего хотим, тогда посмотрим, что сможем сделать для тех, которые не могут спасти себя сами. Что нужно будет тогда делать, Девет не знает, но что продолжать войну нужно во что бы то ни стало, это он знает. Подумайте, сколько нас было, когда мы начинали войну? 60 000 человек — это уже самое большее, на что мы могли рассчитывать. И мы знали, что Англия может выставить войско в 750 000 человек. Теперь Англия послала в Африку 250 000, т. е. третью часть того, что мы предполагали. Опыт показал нам, что более третьей части своего войска она послать не может. А мы? Мы тоже имеем третью часть наших сил. Он не хочет сказать, чтобы он не был готов отдать что-либо неприятелю, но он против того, чтобы кусок земли посреди страны принадлежал врагу. Он не желает иметь английскую колонию посреди страны, потому что тогда Англия будет иметь свободный ввоз. Говорят, что золотые копи — проклятие страны. Но если они были проклятием, то нужно сделать, чтобы они перестали им быть. Он не видит другого спасения для народа, как именно в этих золотых копях. Свазиланд можно отдать, но не золотые копи.
О вмешательстве держав он никогда не думал серьезно. Если его нет, значит, Бог его не хотел. Бог хочет, ведя нас через бедствия этой войны, сделать из нас закаленный народ. Мы должны исходить во всех своих действиях из веры в Бога. Все дело войны есть дело веры в Него. Мне скажут: генерал строит все на вере. Да, это верно. Без веры вся эта война была бы ребяческой выходкой, немыслимо было бы ни ее начало, ни продолжение в течение такого длинного промежутка времени.
Да, это дело веры. Будущее для нас закрыто. Позади — свет, впереди — темно.
Он очень разочарован Капской колонией, не тем, что о ней сообщали здесь, но тем, что невозможно общее восстание. Но тем не менее, несмотря на то что генерал Смуте находит невозможным общее восстание, ничего не слышно о том, чтобы находящиеся под оружием колонисты разошлись. Маленькая кучка колонистов приносила республикам огромную пользу. Она отвлекла от нас 50 ООО войска.
Он страдает за семьи, думая об их бедствиях. Но против фактов ничего не поделаешь: это война, основанная на вере. Он только тогда считается с фактом, когда его нужно устранить с дороги. Он оканчивает словами, что если мы уступим англичанам, как побежденные, то от них нечего ждать никакой пощады. Нам придегся совсем схоронить свою независимость. Большая разница — идти самому в могилу или рыть могилу для всего народа.
Бюргер Биркенпггок советует быть осторожными с золотыми копями. Нам не следует отдавать источник нашего дохода.
Заседание закрыто с молитвой.
Суббота, 17 мая 1902 годаПредседатель просит главного комманданта Девета открыть собрание молитвой. Читается частное сообщение г-на Шмордерера, привезшего письмо от депутации из Европы.
Участковый начальник Босман (Ваккерстром) того мнения, что настоящее должно быть сравниваемо с прошедшим. В его округе еще год тому назад было 600 бюргеров, теперь число уменьшилось наполовину. Тогда каждый бюргер имел лошадь, теперь большинство не имеет лошадей. Тогда было 3000–4000 мешков зерна, теперь их не более 300–400, и тех еще не достать. Если так было в течение всего года, каково же будет в конце года. Самый важный вопрос не в одежде, а в провианте. Он знает одну женщину, которая несколько недель питалась только фруктами. У него у самого долгое время не было ничего, кроме кукурузной муки. Но он не жалуется. Даже скудную пищу приходится всячески выманивать у кафров. Но кафры идут к англичанам, а англичане, появляясь, отнимают всюду провиант. Люди из его округа сказали ему, когда он, возвра- тясь, сообщил им, что решено продолжать войну, что они обязаны будут все равно сложить оружие из-за женщин и детей. Говоря о концентрационных лагерях, он сообщил, что женщины, находящиеся там, полны мужества, но когда они узнают о положении вещей, то будут думать иначе. Есть между ними и такие, которые говорят, что долг мужей по отношению к ним — продолжать войну. Кафры причиняют много хлопот. На посредничество держав нечего рассчитывать. От английского народа тоже ждать нечего. Насколько ему известно, Англия относится спокойнее к делу и решила во что бы то ни стало сражаться до конца.
Чего можно ожидать от продолжения войны? Он ничего не ждет. Англичане, поддерживаемые нашими же изменниками, все более будут в силах нас побеждать. Так в чем же для нас выгода от такого продолжения войны? Есть возможность вести переговоры — надо ею пользоваться. Мы должны воспользоваться случаем получить хоть что-нибудь для тех, кто разорен окончательно и кто не в состоянии без помощи сам встать на ноги.
Что касается веры, то он не стыдится быть служителем Бога. Он сильно сомневается в том, чтобы мы хотели получить свою свободу для того, чтобы прославлять Бога. Он полагает, что это желание есть скорее проявление самомнения и льстит нашему самолюбию. Я согласен с теми, которые говорили, что нам следует думать не столько о прошлых жертвах, сколько о той крови, которая будет еще бесцельно пролита в будущем.
Последовало чтение проекта заключения, выработанного комиссией; после непродолжительных прений была принята следующая его редакция:
«Собрание уполномоченных обеих республик приняло в соображение переписку и переговоры, веденные между правительствами обеих республик и лордом Китченером от имени британского правительства.
Собрание выслушало обстоятельные разъяснения уполномоченных обеих республик и последние донесения наших представителей в Европе.
Оно приняло в соображение, что британское правительство отклонило принять при указанных условиях предложения наших правительств. Несмотря на отрицательный ответ британского правительства, собрание желает привести в исполнение горячее желание народа о сохранении его независимости, для которой уже пожертвовано столько жизней и принесено столько материальных жертв.
Ввиду этого собрание постановляет поручить обоим правительствам поступить следующим образом.
Заключить мир на следующих условиях:
Независимость признается, хотя и ограничивается,
Помимо того что правительствами было уже предложено 15 апреля 1902 года, наши правительства предлагают великобританскому:
а) уничтожение самостоятельности в отношении сношений с иностранными державами и неимение собственных посольств;
б) признание протектората Великобритании;
