Только услышав гудок, она поняла, что ошиблась. Пароход пришел не с юга, а с севера и уже швартовался у пристани. Она остановилась и хотела крикнуть капитану, что он зря здесь причаливает, что они никого не ждут, и тут разглядела, кто стоит у сходней, готовясь сойти на берег.
— Бун! — закричала Джуди и бегом устремилась к сходням.
Глава 21
Такер подхватил подбежавшую Джуди на руки. Какое наслаждение — обнимать ее, ощущать ее тепло, вдыхать цветочный запах ее волос, удивляться, как ему ее не хватало все эти три дня. А еще воображал, дурак, что сможет ее забыть!
— Ох, Бун, — проговорила Джуди, когда он опустил ее на ноги. — Я уж думала, что никогда тебя не увижу. Одна надежда была на Рустера, ну он и не подвел. — И она улыбнулась Рустеру, который сошел с парохода вслед за Буном.
— Да уж, он мне здорово помог, — сухо сказал Бун. — Я потратил почти целый день, разыскивая его в Батон-Руже. Как я мог догадаться, что он сидит в таверне Талли Хо и наслаждается жизнью.
— Но надо же мне было дождаться вознаграждения! — возразил Рустер. — Не забудь, что я заплатил за билеты на пароход.
— За вторую пару билетов! В первый раз мы приехали не туда, потому что ты перепутал название плантации. Карамель, видишь ли! Хорошо, что капитан знает все поместья в округе.
Капитан также многое порассказал Такеру о семье Латуров, и он уже больше не воображал, что Джуди ухаживает за скотиной на скромной ферме. С реки он разглядел большой дом с колоннами и крылечками. И понял, что до Джуди ему так же далеко, как до звезд. Ему нет места в жизни этой элегантной, незнакомой ему женщины в дорогом платье, отделанном бельгийскими кружевами. У него никогда не будет денег даже на то, чтобы отдать это платье в починку.
— Какое еще вознаграждение? — спросила Джуди Рустера, с подозрением глядя на него. — Ну ладно, пошли в дом. Я дам тебе лимонаду, и ты мне расскажешь, какой еще выкинул номер.
Рустер улыбнулся, глядя на широкую, обсаженную деревьями аллею.
—С парохода я видел играющих на лужайке ребят. Один был очень похож на Джерми.
— Джекоб тоже там, — сказала Джуди, показывая в сторону дома. — Иди к ним. Они будут рады тебя видеть.
—Они небось гораздо больше хотят свидеться с Буном.
В этом он был, несомненно, прав. Такеру тоже не терпелось увидеть братьев, но он хотел сначала побеседовать с Джуди наедине. Он хотел насмотреться на нее, наговориться с ней, поблагодарить за заботу о братьях и — главное — признаться в своем сговоре с «серыми призраками». Она хочет, чтобы между ними все было честно и открыто — так передал ему Рустер. Значит, пора ей все рассказать без утайки.
— Скажи ребятам, что я сейчас подойду, — попросил он Рустера. — Первым делом мне надо потолковать с Джуди.
— Что ж, пойду поприветствую близнецов, — сказал Рустер, окинув Джуди и Такера внимательным взглядом. — Тебе я точно не нужен?
— Иди-иди, — махнул ему рукой Такер.
— Хорошо, что нам удастся немного побыть вдвоем, — обронила Джуди, глядя вслед Рустеру. — Мне тоже надо тебе кое-что сказать.
Такер повернулся к ней, собираясь выложить все начистоту, но, увидев ее прелестное лицо, почувствовал, что хочет одного — поцеловать ее. Джуди, видимо, вполне разделяла его желание, потому что тут же бросилась ему в объятия, разбудив в нем заново все былые фантазии. Прильнув к ее губам, Такер еще острее понял, как ему ее не хватало и как страшно ему будет ее потерять.
— Нет, все-таки сначала я должна рассказать тебе правду, — произнесла, отстраняясь, Джуди. И торопливо начала, словно боясь, что он ее перебьет. — Ты назовешь меня лицемеркой: болтала, дескать, о честности и доверии, а сама столько от тебя скрывала. И меня не удивит, если ты рассердишься, я и сама не прощаю обмана.
Не прощаю обмана! У Такера щемило сердце. А ведь он надеялся на прощение. Похоже, что дела его совсем плохи.
— Я не рассержусь, — сказал он, привлекая к себе Джуди. Ему хотелось отсрочить роковое объяснение. — У тебя, наверное, были веские причины.
Джуди пожала плечами.
— Меня убедил Кристофер. Но теперь я понимаю, что не должна была ничего от тебя скрывать. Ты имел право знать, что Раф — наш отец.
Так это и есть ее страшный секрет? Крепко прижав ее к себе, Такер прошептал в ее душистые волосы:
— Я и сам об этом догадался, когда ты рассказала мне о нем в Индепенденсе. — Почувствовав, как она вся напряглась, он поспешил объяснить: — Никто не станет тебя винить, Джуди, за то, что ты хочешь ему отомстить.
— Отомстить? — отодвинувшись, Джуди глядела на него непонимающими глазами.
Такер тоже был в недоумении.
— Разве не об этом шла речь? Разве ты не хотела ему отомстить за то, что он с тобой сделал?
— Это сделал не Раф, а мой родной отец — Жак Морто. Морто? Такер нахмурился — где-то он слышал это имя.
— Раф мне очень дорог, — продолжала Джуди. — Ему обязана своим детством, своей жизнью. Ты помнишь, как я ранила отца в ногу? Так вот, он грозил, что расквитается со всеми нами. Дядя Раф тогда был холостяком, и ему было нелегко взять на себя заботу о пятерых детях, но он спрятал меня и братьев в своем домике на одном из островков в пойме Миссисипи. Он тогда работал как каторжный, чтобы построить нам дом, этот самый Камелот. А папа с дружками чуть его не убили. Они явились на остров, когда Раф был на работе. Папа собирался нас похитить и устроить нам ад на земле. Мне пришлось прибегнуть к хитрости. Я столкнула его в замаскированную яму, и он… сломал шею. Это я убила его, а Раф взял вину на себя. Они с Гинни считали, что мы, дети, и без того настрадались.
Слушая Джуди, Такер никак не мог поверить, что они говорят об одном и том же человеке. Раф Латур, которого описывала она, совсем не был похож на того монстра, который убил его мать.
Джуди глубоко вздохнула.
— Но, защитив меня, Раф навлек на себя гнев папиного брата. Дядя Анри хочет ему отомстить. Я думаю, что все эти переводы Рафа из одной тюрьмы в другую — его рук дело. Это он дергает за ниточки.
Такер покачал головой.
— Что-то уж больно сложный способ мести. Неужели он не нашел попроще?
— Ты не знаешь дядю Анри. Он обожает плести интриги. Для него все люди — марионетки, и он страшно злопамятен. Он уже много лет делает Рафу разные пакости — затопляет поля, устраивает поджоги, натравляет на него кредиторов, — но нас всякий раз выручал кто-нибудь из соседей. Когда началась война и дядя Анри оставил нас в покое, мы решили, что ему надоело нас преследовать, но в Батон-Руже я узнала, что он забрал Рафа из тюрьмы…
— Постой, я про это ничего не знаю!
— Да, я не успела тебе рассказать. Полковник сказал, что Рафа повесили за измену, но, к счастью, нашелся свидетель, который видел, как полковник получил взятку за то, чтобы подделать документы. И тогда я поняла, что все было нарочно подстроено, чтобы этот страшный человек сообщил мне про смерть Рафа. Зная, что я поеду с этим сообщением домой, дядя Анри предвкушал, какие страдания вызовет это известие. Через несколько дней он, возможно, даст нам знать, что Раф жив. Не то чтобы знак, а так, намек, чтобы мы опять начали надеяться и он опять мог разбить наши надежды. Он выжидает, наслаждается нашим горем и ждет, чтобы мы потеряли Камелот, который грозят продать с молотка.
